Алмазы Селона

— Я отправил твою дочь на Селон, — не слыша этих слов и усмехаясь, продолжал Анахайм. — Кажется, она страстно мечтала повзрослеть?..

…Ион позвонил Скальду в отель. Детектив сразу же приехал, и они вместе дважды просмотрели запись.

— Посмотрите, какой у него до странности торжествующий вид, — сказал Ион.

— Да… И дураку понятно, что лучше бы Лавинии не выигрывать никакого Селона…

— Па, — раздался вдруг голос Гиза по селекторной связи. — Служба доставки привезла подарок к твоему дню рождения. Большую коробку.

— Опять с мышами?

— Гладстон ее обнюхал, говорит, можно заносить.

— Тогда пусть заносят, — согласился Ион. — Но ведь…

— Да я говорил, что у тебя день рождения через месяц. Они сказали, что им по барабану. Главное, что деньги уплачены.

— Даритель, конечно, анонимный?

— Конечно. Мне можно к тебе?

— Ни в коем случае!

— Ну па-а…

— Конец связи.

…Нарядную и весьма внушительных размеров коробку служащие в желтой форме поставили, по знаку Иона, на пол. Молча переглянувшись с хозяином кабинета, Скальд приподнял и откинул крышку. Несколько мгновений они рассматривали содержимое коробки. Потом Ион взял новую сигару, а детектив прочистил горло.

В коробке, поджав ноги, сидя спал молодой мужчина в джинсовом костюме. Кто-то совсем недавно хорошенько почесал об него кулаки — лицо незнакомца представляло собой сплошной синяк, а светлые волосы стояли дыбом.

— Ну, а вы бы что предпочли, Ион? — задумчиво сказал Скальд. — Снова гоняться по саду за мышами?

Мужчина открыл глаза. Взгляд у него был бессмысленно-веселым, словно человек сильно пьян, но пребывает в хорошем настроении. Похож он был на шута горохового.

— Ой, мужики, — пробормотал он, увидев склоненных над ним Скальда и Иона. — Вблизи вы еще симпатичнее… Я не шучу… — Он предпринял безуспешную попытку подняться на ноги. — Господин Регенгуж, господин Икс, мое почтение…

— Откуда вы нас знаете? — спросил Скальд.

— Я о вас все знаю, — вздохнул мужчина. — Я ведь слежу за вами. Каждый день.

— И кто это решил сделать мне такой приятный подарок ко дню рождения? — с сарказмом спросил Ион.

Мужчина, довольно улыбаясь, объявил:

— Я сам. Закон Иваневича действует, ребята. Извините, что так прибыл… Не хотел светиться… Помогите мне выбраться из этой колыбельки, елочки зеленые…

Гость тяжело шлепнулся на диван и похлопал по карманам своей голубой куртки.

— Значит, я все еще живой, ребята?.. — рассмеялся он и достал из нагрудного кармана сложенный лист бумаги, исписанный огромными корявыми буквами. Руки у него тряслись, как у законченного алкоголика, листок упал на пол. — Возьмите… Кое-как накарябал, в машине, не знал, успею или нет…

Пока Скальд читал написанное, мужчина сидел, откинувшись на спинку дивана и дремал. Ион нервно курил сигару. Скальд дочитал и вздохнул.

— Радоваться или плакать?

— Что тут? — спросил Ион, беря листок.

— Механизм ясновидения, — хмыкнул Скальд. — И конечно же, Бог здесь ни при чем.

Закончив чтение, Ион хмуро спросил:

— Значит, он и сейчас слышит и видит все, что мы говорим или делаем?

— Не-а… — подал голос мужчина. — У вас тут особая территория. Все сигналы отсюда блокируются. Ваша псина молодец, та, которая все время блюет на ковры.

— Интересно, — протянул Ион. — Вы что-нибудь понимаете, Скальд?

— Начинаю понимать. Что с вашим лицом, господин?..

— Просто Хатч. Попал в аварию. И они меня потеряли из виду. Мое начальство не знает, где я нахожусь, елочки зеленые! Морда разбита, волосы торчком, но до сих пор живой… — Хатч засмеялся.

— Вы пьяны, что ли? — спросил Ион.

— Скорее это наркотик, — заметил Скальд.

— Порошок для поднятия настроения, — шмыгнул носом Хатч. — Тяжело все время быть под колпаком. А когда ты испытываешь кайф, интерес к твоей персоне резко падает, вы же читали. Им это неинтересно — когда мне хорошо.

— Но совсем потеряли вас из виду они не по этой причине? — уточнил Скальд. — С вами что-то произошло в аварии.

— Намагнитился! То есть полностью размагнитился, елочки зеленые! — Хатч захохотал во все горло.

— Лусена… — широко улыбнулся Скальд.

— Елочки зеленые! — смеялся Хатч.

— Ничего не понял, — встревоженно сказал Ион.

— Лусена, Ион, Лусена! Вам, Хатч, нужно вернуться в госпиталь и ни к коем случае не рассекречиваться. Ведите себя тихо, как мышка. Отсюда вас вывезут в контейнере для мусора, согласны?

— Не возражаю, чего там…

— Когда окажетесь в госпитале, сразу позвоните своему начальству. А про веселящие порошки надо забыть.

— И зубы почистить? — поморщился Хатч.

— Ну а как же?..

— Что вы собираетесь делать, Скальд? — спросил Ион, когда Хатча благополучно проводили.

— Естественно, что пробиться в правительство с нашей версией о сверхмогуществе Анахайма не удастся. Это займет слишком много времени, да и просто можем не успеть. Придется применить мой излюбленный прием: задействовать службу аудио-визуальной информации. Нужно, конечно, провести кое-какую подготовительную работу, чтобы по возможности охватить большее количество каналов. Кажется, через месяц состоится вручение всегалактической литературной премии «Созвездие»? За две минуты до начала шоу, когда интересующиеся уже будут в предвкушении зрелища, я выступлю, в записи, конечно, с неким литературным опусом, в котором будет изложено существо дела.

— Вы назовете имена?

— Ни одного. Слушатели и зрители сначала решат, что это просто остроумный ход организаторов.

— И все усилия пропадут втуне.

— Не думаю. Такая информация заинтересует и насторожит кого угодно, даже людей, ни разу в жизни не сталкивавшихся с Анахаймом. Когда станет понятно, что шоу премии «Созвездие» начинается после моего сообщения и не связано с услышанным, думаю, начнется тихая паника, народ бросится покупать магнитные пояса, серьги, браслеты, бусы — какую там еще дребедень вечно навязывает нам реклама?

— Тогда все решат, что это рекламный трюк.

— Ну и пусть. Надо расшатать эту махину. Умный, тот, кто уже пострадал от Анахайма, поймет сразу, что это впрямую относится к его проблемам, и его не нужно будет уговаривать «размагнититься». Часть населения, взбодренная рекламой, обязательно сделает покупки, другая заразится массовым психозом. Тогда правительство будет просто вынуждено прореагировать на это коллективное сумасшествие, тем более что подвергшихся давлению среди сильных мира сего — львиная доля от общей массы шантажируемых. Рядовые люди Анахайма ведь интересуют мало.

— По-моему, нужно срочно поговорить с Гладстоном, — сказал Ион. — У него всегда на все готов ответ. Вот и Хатч об этом же сказал… Ну почему я все время должен чувствовать себя круглым дураком рядом с этой собакой, которая все знает, но молчит, пока ее не спросят? Почему она молчит, а?!

— Воспитание… — улыбнулся Скальд.

Хвостик потоптался возле входной матовой панели поместья, поскреб лапкой ее убийственно неуязвимую поверхность и заскулил. Дождь заливал все вокруг. Щенок уже дважды падал, увлеченный бурлящими мутными потоками, но, побарахтавшись, упрямо возвращался к входной двери. Словно сжалившись над ним, дверь плавно отъехала в сторону — ровно настолько, чтобы он мог прошмыгнуть в нее. Хвостик немедленно воспользовался этой возможностью.

Он быстро побежал по светящейся у него под ногами дорожке к старинному каменному дому, двери которого распахнулись при его приближении. Щенок возбужденно заскочил внутрь, остановился и удивленно оглядел огромную ярко-оранжевую тыкву, лежащую прямо посреди холла. Он обошел тыкву вокруг, попробовал укусить ее, и тут на него набросилась целая армия серых чистюль. В мгновение ока они растащили щенка по его крохотным составным частям в разные углы комнаты — он успел только тихо пискнуть.

Через некоторое время чистюли снова сбежались на середину холла и быстро слепились в странноватое существо, в котором черные блестящие детали чередовались с серыми, а с боков свисали пестрые неопрятные клочья, похожие на вылезшую шерсть. Хвоста у заметно подросшего щенка теперь не было, но он весело подпрыгнул, довольно оглядел себя со всех сторон и, забившись в темный угол, определил границы зоны, которую контролировали ассимилированные им чистюли. Только небольшая их часть продолжала посылать датчикам слежения сигналы о неприкосновенности границ поместья в узкой области южных ворот, в которые проскользнул щенок. Остальные отвечали за порядок в доме. Но ведь ему и не нужно открывать ворота полностью. Кроме того, сам он уже стал объектом, не вызывающим подозрения у системы слежения…