Страница 73 из 93
ФИНАЛ: КРАХ «КОММУНИСТИЧЕСКОГО БАНКА»
В те самые дни середины октября 1989 г., когда горбачевская агентура меняла руководство ГДР, а парламент Венгрии менял социалистическую конституцию на «буржуазную», правительство СССР, в свою очередь, производило собственные «изменения». Формально они касались совершенно другой области — курса рубля по отношению к доллару, но фактически это были звенья одной цепи. Под маловразумительным предлогом «разницы в стоимости потребительских товаров» (промышленные товары и сырье вдруг перестали идти в зачет) рубль разом был понижен почти в десять раз!
Это была первая мощная атака «зеленого», за счет искусственного скачка курса которого начались темные игры. Чуть позднее вскроется «дело о 140 миллиардах», — именно такую рублевую сумму малоизвестная западная компания собралась «выгодно» обменять через посредников в правительстве РСФСР на 20 млрд. долларов. В эти 140 млрд. тогда можно было оценить стоимость половины тяжелой промышленности Союза…
С означенными играми связаны таинственные смерти Кручины, Лисоволика и других функционеров КПСС, имевших отношение к пресловутому «золоту партии» (а возможно, и Р. Максвелла — кто-то рубил концы по обе стороны «железного занавеса»). Эти события, произошедшие непосредственно за «августовской революцией» 1991 г. дали повод для многих версий.
Аналитик газеты «День» Вл. Винников считал, что речь шла об операции под названием «банкротство коммунистического банка». К 1991 г. существовало пять таких «банков», — центров влияния мировых масштабов со своей идеологией, политикой, экономикой, людским резервом и финансами: американский, коммунистический, католический, сионистский и японский (в стадии формирования находились мусульманский, социал-демократический и китайский). «Коммунистический банк» лопнул. Вкладчики, узнавшие об этом, поспешили снять наличность, чтобы перевести в более надежное место. Кто не успел — остался в дураках. Таковыми можно считать у нас миллионы «держателей» невозвратного трудового вклада в строительство коммунизма — тех, кто назывался «советским народом».
Винников добавляет, что к январю 1991 г. внутренний государственный долг СССР превышал годовой валовой национальный продукт. Подготавливая банкротство, руководители «банка» еще во времена «застоя» перевели за рубеж порядка 100 миллиардов долларов (вырученнных в основном от продажи нефти). В 1985–1991 гг. к ним добавилась примерно такая же сумма, преимущественно образовавшаяся от тайной продажи золотого запаса СССР. В результате «сравнительно небольшая группа элиты «коммунистического банка» из формально управляющих этим достоянием стала его собственниками, изящно устранив формальных владельцев: КПСС и СССР… Куда же ушли деньги? Разноречивые, выразимся так, слухи, приписывают деятелям… «банка» контроль над 8-15 процентами западноевропейской экономики»[99].
Также признавая этот факт, газета «Совершенно секретно»[100] пишет: «Это означает, что несмотря на тяжелейший кризис, несмотря на нехватку денег на все и всех… Россия вкладывает колоссальные средства в экономику ведущих капиталистических держав, способствуя их дальнейшему процветанию». При этом найти «концы» этих денег, вывезенных из страны нелегально, оказалось невозможно. Известная поисковая фирма «Кролл интернешнл» по поручению российских властей в 1992 г. пыталась выйти на след «золота партии», но потерпела фиаско. Причина неудачи заключалась… в тех же самых российских властях. С одной стороны, они демонстрировали радение о скрываемом коммунистами «народном достоянии», с другой, по словам главы фирмы Джулиуса Кролла, «отказывали в предоставлении необходимой информации либо чинили прямые препятствия следствию». Иными словами, кое-кто из победителей августа-91 держал в «золоте партии» немалый пай и позаботился о его сохранении вместе с вкладами «побежденных».
В каком же уютном углу мирового финансового пространства спрятаны деньги партии (КГБ, мафии)? Чтобы понять это, возможно, придется вернуться чуть назад и посмотреть, куда их хотели спрятать.
Главной особенностью международных контактов в канун и в начале эры Горбачева было резкое усиление значимости в них Социнтерна (эти встречи настолько таинственны, что содержание их в советской прессе передавалось двумя-тремя туманными фразами). Особую роль здесь играл его председатель Вилли Брандт и шведский премьер-министр и социал-демократ Улоф Пальме, которые, подчеркнем, были одновременно виднейшими деятелями Бильдербергского клуба.
Именно с ними согласовывались первые осторожные заявления «Горби» о «социализме с человеческим лицом» и прочем, свидетельствующие о подготовке вождей КПСС к переходу партии на социал-демократические рельсы. (В упомянутом интервью «Фигаро» Горбачев говорил о последней программе КПСС, как о «социал-демократической»).
Некоторые источники утверждают, что эти политические планы и заявления — лишь дополнение к определенным финансовым проектам и операциям. А именно: перевести активы рушащегося на глазах коммунистического «банка» во вновь образующийся социал-демократический. По-видимому, именно эту тайную операцию задумывал Андропов еще в 70-е гг., когда уже мог образовываться «соцбанк» (в 1973 г. президент Социнтерна и «бильдербергец» Зико Манхольт заявил, что социалистические партии в нынешних национальных границах устарели и необходимо образовать более масштабное международное объединение).
Зондированием возможности «перевода вкладов» объясняется и заблаговременная вербовка крупных деятелей социалистического движения Европы (Ш. Эрню во Франции, Турбьерн Ягланд в Норвегии и т. д.). Потому и был создан чекистами «черный канал» тайной связи с тем же Брандтом в Германии, а возможно с флиртовавшими с Кремлем уже в то время Улофом Пальме в Швеции и Бруно Крайским в Австрии. Собственно, Жорж Помпиду, имевший финансовые дела с Брежневым, скорее всего был ликвидирован за попытку войти в отношения и с «социал-демократическим банком». Незадолго до своей странной смерти он заявил о приверженности «шведскому социализму» («пусть и у нас будет так же, как в Швеции, только чуть побольше солнца»).
Скорее всего, Помпиду оказался устранен одним из конкурирующих «банков», так же, как и Улоф Пальме. О том, что это был за конкурент, может прояснить упомянутая телеграмма главы ложи «П-2» советнику Джорджа Буша, где говорилось о том, что «шведское дерево будет срублено». Если следовать логике, то этим конкурентом являлся державший нити ложи «П-2» «американский банк», он же Орден.
У Ордена могли быть свои аппетиты на коммунистические «активы», тем более что он когда-то сам участвовал в создании коммунистической империи СССР. Но в любом случае, для осуществления гигантского «переливания финансовой крови» требовалась, помимо тщательной подготовки, координация с другими «банками», — иначе началась бы неуправляемая дележка пустой «коммунистической» ниши и залихорадило бы весь мир.
Согласно концепции профессора А. Афанасьева, в принципе, давно существует координирующий орган, который решает подобные вопросы ‑ «всемирный Госплан». С помощью финансовых и иных рычагов он закабаляет богатые ресурсами страны и заставляет их выплачивать проценты по долгам дешевым сырьем. За счет этого дешевого сырья живет экономика элитной группы, «золотого миллиарда» человечества — развитых стран Европы, США, Японии.
Ко второй категории до недавнего времени относились страны социализма: на их ресурсах паразитировали представители первой группы, оставляя «красным собратьям» лишь определенный урезанный «паек». И совсем уж крохи с этого барского стола доставались развивающимся странам. «Но, — пишет Афанасьев, — природные ресурсы Земли с каждым годом истощались все больше и больше. Первой категории уже не хватало на полный сырьевой паек. Самое разумное ‑ снижение пайков в странах «золотого миллиарда», но это могло бы привести к беспорядкам в этих государствах и свержению правящего «всемирного Госплана». «Всемирный Госплан» принял (примерно в 1983 г.) другое решение: отменить вторую категорию пайков и перевести всех жителей планеты, получавших паек по разделу «страны социализма» в раздел «развивающиеся страны». Реализация этого решения в нашей стране — горбачевская «перестройка»[101].