Страница 6 из 93
Охранка не глядела на всю эту подпольную возню сложа руки. Сначала, в 1906 г., была предпринята попытка открыть ложу-ловушку «Астрея». О ее учреждении сообщили через газеты. По мысли руководителей охранки, настоящие масоны непременно должны были клюнуть на такую наживку. Однако никто из подозреваемых в масонстве видных общественных деятелей не откликнулся.
Неудача заставила секретную службу действовать с большим размахом. В результате ее агенты внедрились даже в Великий Восток Франции, и через них удалось выяснить имена и степени посвящения большинства русских масонов. (Когда не так давно была открыта для исследователей «русская» часть масонского архива в Париже, именные списки «братьев» начала века не слишком поразили ученых. Все это они уже видели в фондах департамента полиции в Москве).
Однако никаких репрессивных мер против масонов не последовало. Ни до 1910 г., когда они полностью соблюдали орденскую обрядность, ни тем более после, когда из соображений конспирации большую часть ритуалов пришлось-таки отменить. Многочисленные доносы с мест отправлялись в архив.
Объяснить такое попустительство может вскрывшийся позже факт: к «братству» оказался причастен… и сам директор департамента полиции А.А. Лопухин. Именно он, в частности, «сдал» «собратьям» Браудо и Кальмановичу знаменитого провокатора Евно Азефа. Возможно, как пишет изучавшая парижские архивы масонов Нина Берберова, вступил в орден и шеф жандармов в 1913–1915 гг. В. Ф. Джунковский (будучи в декабре 1905 г. московским губернатором, он проявил странную беспомощность перед лицом мятежа; тогда лишь прибытие из Петербурга Семеновского полка удержало «белокаменную» в руках правительства. Джунковский же раскрыл революционерам провокатора Р. Малиновского). И хотя царь и кое-кто из ретивых чиновников проявляли постоянное беспокойство насчет «тайных интриг масонов», с такой «крышей» орден мог себя чувствовать в империи относительно спокойно. Некоторые «братья» (Е.И. Кедрин, В.П. Обнинский) даже открыто признавали в печати свою принадлежность к масонству, не опасаясь последствий.
…Шестого сентября 1911 г. в киевском драматическом театре двумя выстрелами в упор был смертельно ранен П. А. Столыпин. Это было не первое покушение на жизнь премьер-министра: убить его пытались и анархисты, и эсеры. Премьер досадил многим решительной расправой над революцией. Удачливый убийца, недоучившийся студент Дмитрий (по-еврейски — Мордка) Богров тоже некогда являлся анархистом. Царю доложили о «фанатике-одиночке» и поспешили сдать дело в архив.
Но все обстояло не так просто. Богров числился еще и сотрудником охранки и именно благодаря этому проник сквозь тройное кольцо жандармов в партер театра, где сидел премьер-министр. Допустившему такой «прокол» в работе с личным составом генералу Курлову пришлось уйти с поста шефа «голубых мундиров». Возможно, заговор против Столыпина также был направлен и против жандармского генерала.
К такой мысли подталкивало сообщение газеты «Биржевые ведомости» за 1912 г. Газета называла Курлова «наиболее ревностным врагом масонов»; как выяснилось, годом раньше он представил царю записку об их конспиративной деятельности с перечислением имен видных членов этого «братства» в России. Сразу же после киевских торжеств предполагалось принять против масонов «серьезные репрессивные меры». И вот тут-то грянули выстрелы Богрова… Инициатор несостоявшихся репрессий ушел в отставку, а на его место в итоге сел связанный с тайными структурами Джунковский.
О том, что определенные чины в охранке и полиции вели «двойную игру», подтверждает и история с князем Д.Д. Бебутовым. Князь-либерал, кадет в изобилии печатал за границей и распространял на родине едкие памфлеты против царской семьи. Как выяснилось много позже, делал он это на деньги… охранки. Из того же источника он почерпнул средства для кадетской партии, а также на обустройство масонских лож. Князь был посвящен в Париже в 18-ю степень масонства, введен в Капитул русских лож. Курировал контакты с французским Великим Востоком. Через него охранка могла находиться в курсе всех дел ордена. Правда, это был странный агент (или у него были странные руководители). В мемуарах он хвастал, что дал 12 000 руб. (понятное дело, не своих) на… убийство Николая II. Кстати, помимо кадетов, масонов и тайной полиции, князь работал еще и на германскую разведку.
Связанным с иностранными разведками оказался и один из руководителей российского масонства Александр Исаевич Браудо. В миру скромный вице-директор публичной библиотеки в Петербурге, он был участником всех конспиративных совещаний орденской верхушки и одновременно ценным информатором ряда правительств Европы и Америки. Между прочим, он (точнее, кто-то через него), по воспоминаниям известного большевика А.Г. Шляпникова, оказывал и материальную помощь РСДРП(б) во время войны.
Что касается охранки, то одним Бебутовым ее агентура в ордене не исчерпывалась. И не только в ордене. Добрая половина видных большевиков и представителей иных революционных партий получала жалованье в охранном отделении. С подозрительной яростью сам Ленин защищал разоблаченного полицейского агента Малиновского, а впоследствии препятствовал раскрытию уцелевших жандармских архивов. Ведь первое и едва ли не единственное здание, которое подожгли в Петрограде в мятежные дни Февраля 17-го, оказалось архивом охранного отделения: очень странная случайность. То, что сохранилось, Сталин использовал на процессах 1937 г.: так, член чуть не всех ЦК со времени основания большевистской партии Исаак Зеленский, оказывается, был завербован в 1910 г. самарскими жандармами и вел агентурную работу под кличкой «Ушастый». Отрывочные сведения говорят о том, что и сам Сталин (как, впрочем, и Троцкий) мог сотрудничать с «органами правопорядка». Так или иначе, не вызывает сомнений факт, что после февраля, а тем более после Октября 1917 г., многие сотрудники бывшего «III отделения е.и.в. канцелярии» оказались у руля «новой России».
Вообще в связи с этим возникает немало исторических загадок. Рациональными соображениями еще можно объяснить, почему большевики сохранили на содержании всю заграничную агентуру охранки и приняли в штат разведки ВЧК прежний шифровальный отдел. Но чем объяснить то, что в 30-е годы по центру Москвы, тщательно прочищенной кровавой гребенкой ОГПУ от «сатрапов режима», мирно гулял старичок Джунковский — бывший главный жандарм России? Не тронули большевики и бывшего директора департамента полиции Лопухина (интересно, что еще до революции именно в их партийной типографии в Женеве и с предисловием Ленина вышла его «Записка Столыпину», содержавшая критику царского правительства). Племяннику его преемника Белецкого покровительствовал сам Сталин (хотя самого Белецкого уничтожили в 1918 г. за излишнюю разговорчивость. Так, еще в показаниях Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства он слишком много лишнего сказал о тех же масонах). Почему одним из руководителей петроградской ЧК стал бывший агент Джунковского и приближенный Распутина князь (!) Андронников?
А вот любопытная выдержка из донесения в Берлин[8] германского посла в Копенгагене Брокдорфа-Ранцау, где последний характеризует тогдашнего министра внутренних дел России А.Н. Хвостова (в подчинении которого были и полиция, и охранка): «Хотя он теснейшим образом связан с реакционными партиями, в конфиденциальном разговоре с некими руководящими деятелями он сказал, что «он — самый передовой революционер в России» и что необходимо свергнуть царя Николая».
Среди прочих объяснений парадоксальных альянсов охранки и оппозиции наиболее экстравагантной выглядит версия Сергея Жарикова о «революции тамплиеров». Последние-де окопались в русской секретной службе еще со времен графа А.X. Бенкендорфа и исподволь поддерживали радикальные группировки. Действительно, основатель царской «спецслужбы» Бенкендорф успел побыть (до своего назначения и до официального запрета тайных обществ в 1822 г.) членом ложи «Соединенных друзей» (имел степень «мастера»). Собратом его по ложе, являлся, кстати, министр полиции А.Д. Балашов (5-й градус посвящения). Михаил Гардер, глава русской эмигрантской ложи, характеризовал как «анекдотическую деталь» то, что «Бенкендорф, который вел следствие по делу декабристов, тоже был масоном и допрашивал своих же братьев масонов»[9].