Страница 15 из 23
— Сама розберешься. Время покаже.
Я вздохнула:
— А поточней нельзя?
— Точнише? — собеседница казалась чуть удивленной. — Узнаю породу. Що ж, точнише можна. Родыни потрибна берегиня, защитница. И цэ ты.
— Стоп-стоп! — перебила ее я. — Это ж кто такой добрый меня назначил главной ведьмой? Мое желание в расчет не берется?
— А мэнэ хто пытав? Трэба та й все, — в голосе женщины было искренне непонимание моей проблемы.
— Погоди, а ты кто такая? — спросила я на всякий случай, уже догадываясь, какой услышу ответ.
Женщина рассмеялась. Поверхность воды снова дрогнула, а когда успокоилась, на меня из глубокого омута смотрела красивая седая женщина с проницательным взглядом карих глаз. Тикуса Владимировна.
— Ну, здраствуй, Тина, — улыбнулась она.
— Здравствуйте, — пролепетала я. Мда, передозировка магии на мне плохо сказывается, нервишки ни к черту.
— Давай на 'ты', я ж тоби як-нияк бабуся, — предложила женщина.
Я кивнула:
— Хорошо.
— Вот и умница, — похвалила она. — Ты не переживай. Все будэ добрэ. Не зараз, так чуть пизнише. Будуть яки-небудь вопросы, клычь.
Она подмигнула и пропала. Вот и поговорили…
Не знаю, как все произошедшее объяснять с точки зрения логики… Наверное, потому что логика покинула мой мир в тот момент, когда я по глупости встала в ведьмино кольцо. Объяснять же все магией мешало материалистическое воспитание. Но, как бы там ни было, после разговора с бабушкой мне стало легче.
А через недельку времени хандрить не осталось. Я подозреваю маму в преступном сговоре с тетей Оксаной, но доказать, конечно же, ничего не могу. Главное, что меня пригласили в Киев на католическое рождество. Я люблю этот город, мне даже некоторое время очень хотелось туда переехать. Но Харьков я люблю больше, он мне родней. В Киев ехала в приподнятом настроении. Я последнее время редко бываю в столице, а дядя Саша с семейством не часто приезжает в Харьков. Так что общаемся мы в основном по электронной почте и изредка по скайпу.
Родственники, гордо именуемые киевской веткой семьи, встретили меня на вокзале. Первым я увидела дядю Сашу, трудно не заметить в толпе человека, в котором почти два метра роста. Хрупкая тетя Оксана рядом с ним и сильно вытянувшимся за последние два года сыном казалась вообще миниатюрной. Ромка не только вырос, но и как-то возмужал. У него даже бороденка пробиваться стала. Он ею так гордился. Смешно, честное слово. Меня обняли, расцеловали, усадили в машину и повезли по заснеженным улицам Киева. Болтали о всякой чепухе, фоном чирикало радио. За нами пристроился какой-то умник и, подмигивая фарами, вынуждал дядю ехать быстрее. Ну, дядина тойота — не последняя развалюха и скорость умеет развивать приличную. Да и сам профессор Бородин любит прокатиться с ветерком и на подобные провокации поддается часто. Я почувствовала, как машина глухо заурчала, набирая скорость. Заметила, что зеленый горит давно, скоро переключится, дядя надеется проскочить на желтый. Бросила короткий взгляд на спидометр. Ровно пятьдесят. А потом… Не знаю, что это было. Мне стало очень холодно, сердце пропустило удар, а в район солнечного сплетения словно вогнали длинную иглу.
— Пропусти его, — велела я. Мой голос показался чужим, настолько глухо прозвучали слова.
Дядя, что удивительно, послушался. Прижался к правому краю, сбавил скорость. Мимо нас скользнула серебристая машина и пересекла стоп-линию на последней секунде желтого света, практически на красный. Мы остановились, дядя досадливо поморщился. В следующее мгновение с истошным гудением в серебристый бок обогнавшего нас авто влетела другая машина. Звук удара, вскрик тети Оксаны, тихое 'Твою…' дяди. Пару долгих секунд мы смотрели на две искореженные машины. Из серебристого мерседеса выбрался водитель, молодой мужчина в светлой рубашке, испачканной кровью. Из внедорожника, поборов сопротивление поврежденной двери, выскочил крупный орущий мужик и накинулся на водителя мерседеса, схватил его за рубашку и начал трясти.
— Звони гаишникам, — скомандовала я дяде, выскакивая из машины.
— Тина, не вмешивайся! — донесся до меня выкрик тети. Но я не слушала. Мы и так уже вмешались. С одной стороны свидетели, а с другой… Так не хотелось думать, что это в нас могли вмазаться. Вот только тогда малой кровью, — рассеченной бровью и покореженным металлом, — не обошлось бы. И тетя Оксана, и я сидели на той стороне, куда врезался внедорожник.
— Успокоились оба!
'Внедорожник' поперхнулся своим криком, оба мужчины удивленно уставились на меня.
— Вы, — я указала на крикуна. — Отойдите на тротуар. Вы, — обратилась к 'мерседесу'. — Возьмите из машины верхнюю одежду и тоже отойдите на тротуар. И оба включите аварийные огни, поставьте треугольники! ДАИ скоро будет. Медики тоже.
Крикун выпустил противника из рук, но собрался что-то возразить. Я не дала ему возможности.
— Все обсудим НЕ на проезжей части!
Мужчина пару раз глупо хлопнул глазами, открыл-закрыл рот и сделал, как я сказала. Пока они возились, из машины вышел дядя.
— Тина, все в порядке?
Я кивнула.
— Не ожидал, что они тебя послушаются, — пробормотал дядя, наблюдая за мужчинами.
— Кто-то же должен был их образумить. Иначе была бы только драка и еще пара врезавшихся в них машин, — я пожала плечами.
— Верно, — тихо согласился он. — Страшно подумать, что я хотел проскочить на желтый…
Я кивнула. Отвечать не стала. Что ж тут скажешь? И так все ясно.
Даишники приехали быстро, пробивая себе и скорой помощи дорогу сиреной. Оперативно, и получаса не прошло. За это время мы с водителями выяснили, что отсутствие трупов — само по себе большое счастье, и обработали порез хозяина мерседеса. Даишники скопировали записи с видео-регистраторов, запротоколировали адреса и телефоны и отпустили нас, свидетелей, с миром.
Дома много говорили об этой истории. Ромка, выложивший в сеть запись с видео-регистратора, зачитывал комментарии своих приятелей. Их за какой-то час насыпалось полсотни. И только одна знакомая Ромки задала правильный вопрос. Ее интересовало, почему я велела дяде пропустить другую машину. Этот вопрос вызвал море высказываний о женской интуиции, а потом и подтрунивания на тему женской логики. В конце дискуссии девочка обиделась и, заявив, что все равно не понимает, почему я так сказала, ушла с сайта.
— А кстати, почему? — спросила тетя Оксана.
— Не знаю, — пожала плечами я.
— Ну, должна же быть какая-то причина? — допытывалась она. — Меня мой лихач не слушает никогда, а ты один раз сказала, он тут же остановился. Должна быть причина!
Я улыбнулась:
— Наверное, но я ее не знаю, — а потом высказала правду в виде предположения. Так, проверить, как воспримут. — Может, потому что я ведьма?
Дядя Саша рассмеялся, фыркнувший Ромка пообещал рассказать все обидевшейся девочке, а тете Оксане такой вариант приглянулся. В общем, развивая колдовскую тему, вечер провели весело.
На следующий день была запланирована прогулка по городу. Киев очень красив зимой, просто великолепен. Не устаю любоваться этим замечательным городом. Мы долго гуляли, почаевничали в кафе. Обедать потом собирались со знакомыми в клубе. Отмечать католическое рождество. Хорошо современному человеку, празднуй, что захочешь, когда захочешь. Новый год так вообще можно как минимум три раза праздновать.
В тот вечер в клуб собирались с дядиными сотрудниками. Ромка пригласил подружку, а мне в кавалеры предназначался сын этих самых сотрудников, Дима. Нет, я не подозревала дядю в сводничестве, а вот тетю очень даже. Особенно это заметно было по тому, как она оценивала выбранный мной наряд, — черное маленькое платье и серебристое ажурное фигаро. Вздохнув: 'Это же все-таки праздник', она принялась колдовать над моей прической, раскритиковав просто распущенные волосы. Сделав мне мягкий узел на затылке и утыкав голову стразами, она одобрительно кивнула.
— Вот так лучше. Может, ты и ведьма, но украшать себя совершенно не умеешь. Ты же не просто умница, ты еще и красавица! А на праздник собралась, как на работу.