Страница 35 из 99
А может быть, они так и не признали его своим. Фактор чужеземной крови в жилах Пирра, большое количество эпиротов, окружавших его, могли настораживать македонян, испугавшихся, что их страна превратится в придаток государства молоссов.
В 284 г. Лисимах неожиданно начал военные действия против Пирра. Нам известна только развязка этой кампании. Перейдя через Аксий, Лисимах угрожал северным областям Македонии. Пирр перебросил сюда армию и расположил се в лагере близ г. Эдесса (Эги). То ли место для лагеря было выбрано неудачно, то ли Лисимах после пленения Деметрия сосредоточил в европейской части своего царства огромные силы, но ему удалось окружить армию Пирра.
Это окружение не было тактическим, а, скорее, оперативным Источники не сообщают нам о позиционных сражениях вокруг лагеря. Однако Лисимах смог перехватить шедшие к Пирру продовольственные обозы и вызвать в расположении противника голод.
Поначалу македонские отряды хранили верность присяге, которую они принесли Пирру. Тогда самым знатным из его сторонников были направлены из лагеря Лисимаха письма с предложениями оставить эпирского выскочку, чьи предки были подвластны македонянам, и перейти на сторону Лисимаха. Царь Фракии особенно упирал на то, что он и по крови своей матери был их сородичем, и к тому же принадлежал к ближайшим друзьям великого Александра.
В какой уже раз македонская армия предпочла избрать простейшее решение проблемы В один прекрасный день Пирр понял, что не может опираться на свои войска. Чтобы не быть захваченным неожиданным нападением, он собрал отряды эпиротов, а также служивших у него тавлантиев и этолийцев, и внезапно покинул лагерь.
Лисимах не преследовал противника, прекрасно понимая, что македонские города теперь автоматически перейдут под его власть.
Неожиданно вознесенный на вершину успеха, столь же неожиданно Пирр был сброшен вниз. Мы не знаем, что творилось в его душе и где он искал союзников для совершения дела мести. Антигон Гонат был слишком слаб, чтобы рассчитывать на него, да и недавняя вражда не располагала к этому. Оставался старый покровитель и друг Птолемей. Но тот болел, а в следующем, 383 г. скончался. Смена правления всегда вызывает период бездействия во внешней политике — так и в Египте Птолемею II было нужно время, чтобы заново отстроить внешнеполитические связи.
Так что Пирру оставалось затаиться за перевалами эпирских гор и ждать…
ГЛАВА VII.
ГЕСПЕРИЯ
Последний всплеск войн диадохов (283–281). — Смерть Лисимаха, Селевка, воцарение в Македонии Птолемея Неравна. — Греки в Италии. — Передвижения народов на Апеннинах в VI-IV вв. — Греческие предводители на службе у Гаранта. Италийское царство Александра Эпирского. Клеоним. — Экономическая мощь Гаранта. — Политическая ситуация и расстановка сип к 282 г. — Римско-тарентинская война и начало похода Пирра.
Хотя и лишившийся Македонии, Пирр имел в руках достаточную боевую машину, чтобы с ним считались. Перестройка армии завершалась, в любой момент она могла быть пущена в действие. Как и любой действительно великий человек, Пирр после неудачи стал только сильнее, и эту силу вскоре должны были ощутить его соседи. Правда, едва ли сам Пирр предполагал, куда через несколько лет забросит его судьба
Пока эпирский царь пребывал в видимом бездействии, на территории бывшей державы Александра произошли события, вновь перетасовавшие военно-политическую колоду.
Поводом для событий стал вопрос о престолонаследии в египетском царстве. Старший сын Птолемея I (от Евридики, дочери Антипатра) Птолемей Керавн был лишен права первородства. Наследником престола, а с 285 г. и соправителем, стал сын Береники Птолемей Филадельф. Керавн (то есть «громовая молния» — то же самое, что «Перун»), известный своим пылким нравом, покинул Александрию и направился во Фракию, к Агафоклу, сыну Лисимаха. Фракийский царевич доводился ему свояком, так как был женат на родной сестре Керавна. (Ее звали Лисандра, и интересно, что женой Агафокла она стала после смерти своего первого мужа, Александра, сына Кассандра, убитого Деметрием.)
Эта поездка стала началом столь многих коллизий, что оценить ее результаты мы можем только сейчас
При дворе фракийского монарха царила совсем не идиллическая атмосфера. Лисимах не отличался особенной любовью к своим детям. Несколько лет назад, когда его дочь Пвридика попыталась уговорить отца отдать занятую им после первого договора с Пирром западную Македонию своему мужу Антипатру, казалось бы имеющему все права на нее, Лисимах приказал убить своего зятя, а надоедливую дочь отправил в темницу. Вот и теперь возникли напряженные отношения между Арсиноей, молодой супругой Лисимаха (кстати, дочерью Береники), и Агафоклом, сыном последнего от второй жены, Никси. Здесь явно прослеживается классический мотив борьбы за престолонаследие. Агафокл был официально объявлен наследником престола; во время операций против Деметрия в 285 г. он показал себя талантливым полководцем, умевшим найти общий язык с армией. Подобный наследник показался Арсиное опасным для ее будущего и будущего ее детей.
Арсиною не остановило даже то, что женой Агафокла была ее сводная сестра. Она сумела привлечь на свою сторону Керавна, который выступил против собственной сестры и вместе с Арсиноей оклеветал Агафокла в глазах его отца. Лисимаха убеждали, что наследник давно уже хочет занять престол и лишь ищет способ, каким образом убить царя.
Павсаний в «Описании Эллады» добавляет драматическую историю о греховной и безнадежной любви Арсинои к Агафоклу. Получив отказ, она испугалась, что Агафокл откроет все Лисимаху, и постаралась избавиться от царского сына.
К этому моменту многие люди в окружении государя Фракии были на ее стороне. Так что Лисимах, удрученный к тому же мощным землетрясением 283 г., превратившим в груду руин ею столицу (Лисимахию), приказал заключить Агафокла в тюрьму, а затем — тайно умертвить его. Поручалось это Птолемею Керавну, который явно рассчитывал на получение каких-то бонусов от успешной интриги.
Вдова Агафокла бежала вместе с детьми к Селевку и приложила вес возможные усилия к тому, чтобы побудить того начать войну с Лисимахом.
Смерть Агафокла, «зоной ответственности» которого были малоазийские владения фракийского царя, вызвала недовольство среди значительной части офицеров и чиновников. По приказу Арсинои многие из них были казнены. Часть недовольного офицерства, чтобы избежать гибели, бежала в сирийское царство. Лишь один из друзей Агафокла решился на открытое восстание — зато он принадлежал к важнейшим лицам в иерархии государственного управления.
Речь идет о Филетере из Тианы, который был хранителем казны Лисимаха, находившейся в Пергаме. Он взбунтовал отряды, охранявшие хранилище, а также гарнизоны близлежащих пунктов. Понимая, что в одиночку он не сможет бороться со все еще могучей государственной машиной Лисимаха, Филстер послал верных людей к Селевку с предложением передаться под его власть.
Лисимах оказался на пороге гражданской войны, которая могла сопровождаться внешней интервенцией: не только Селевк теперь имел достаточные поводы вмешаться во внутренние дела фракийского царства, но и Птолемеи едва ли потерпели бы опасное усиление роли Керавна при дворе Лисимаха.
Выяснив в самый разгар репрессий против сторонников Агафокла, что последний был совершенно невиновен, Лисимах попытался как-то исправить положение Арсиноя была отстранена от государственных дел. Их дочь, также названную Арсиноей, срочно отправили в Александрию. Ее брак с Птолемеем II должен был обезопасить фракийского царя хотя бы со стороны морских границ.
Керавн был удален от двора. Может быть, Лисимах и не преследовал его открыто, но явно принизил его статус до уровня одного из изгнанников, которых немало жило при правящих дворах того времени.