Страница 26 из 38
В спектакле были заняты самые лучшие силы, такие видные мастера сцены, как Д. Н. Орлов, К. А. Зубов, А. В. Богданова и другие, с которыми Завалишин близко сошелся. Крепко подружившись с коллективом театра, Александр Иванович вел вместе с ним большую общественную и пропагандистскую работу, отстаивая новые пути развития театрального искусства. Об этом рассказывает сейчас заслуженная артистка республики А. В. Богданова — исполнительница роли советского инженера Тиц в пьесе «Стройфронт».
— Это были очень напряженные годы, — вспоминает она, — полные не только исканий новых путей в развитии театра, но и острейшей борьбы за новый репертуар, за создание пьес на животрепещущие, современные темы. С большим волнением и ответственностью готовили мы этот спектакль, сознавая, что драматургу и театру предстоял серьезный экзамен…
У Анны Васильевны сохранилась афиша премьеры А. Завалишина «Стройфронт». Пьеса в ней названа несколько необычно — драматическим плакатом в трех действиях. В спектакле было занято около сорока актеров лишь основного состава театра.
— Зритель встретил спектакль хорошо, — говорит Богданова, — он с успехом шел весь сезон и получил доброжелательную прессу…
Да, спектакль был действительно необычен и нов! Он помогал зрителю понять грандиозные задачи первой пятилетки по созданию отечественной индустрии, он ярко и броско показывал ее творцов — рядовых рабочих, мастеров, инженеров, рисовал борьбу, разгоревшуюся на строительстве между нашими людьми и иностранными специалистами за сроки окончания гигантской плотины.
Конфликт пьесы, выхваченный драматургом из жизни, настолько был актуален, что вызывал немедленную и бурную реакцию зала.
Острота сюжета чувствуется с первой картины, когда передовой инженер стройки Стаканов, поддержанный райкомом партии, решает возвести плотину за три месяца против шести по расчетам, сделанным американской фирмой. Сроков, предлагаемых американцами, придерживается и управляющий Уралстроем Гольский.
Неожиданно распространяется ложный слух, что плотина создается на песке. Он идет от бывшего есаула Акулина. Эту версию живо поддерживает и распространяет представитель американской фирмы Мак-Буррей среди своих инженеров, работающих на стройке.
Браун, иностранный специалист, пытается склонить Стаканова на свою сторону и внушить ему мысль, что он, талантливый инженер, может развернуть свои способности, только выехав в Америку. Он доверительно сообщает, что с плотиной могут произойти неприятности.
«Б р а у н. Мак-Буррей уверял меня, будто геологические исследования дна Урала произведены очень ненадежно.
С т а к а н о в. Как? Он мне этого не говорил… Я его сейчас спрошу.
Б р а у н. Ни в коем случае. Я завтра же буду выслан в Америку. Мистер Мак-Буррей — акционер нашей фирмы, а я наемный инженер.
С т а к а н о в. Как же быть?
Б р а у н. Я вам сообщил по-дружески, секретно.
С т а к а н о в. Но я обязан сообщить об этом властям…
Б р а у н. Тогда вы погубите меня.
С т а к а н о в. А если произойдет катастрофа?
Проходит старый казак.
С т а р ы й к а з а к. Строите?
С т а к а н о в. Да, станичник, строим…
С т а р ы й к а з а к. На песочке строите…
С т а к а н о в. Как на песочке?
С т а р ы й к а з а к. Водички не будет. Речка-то хитрущая… Казачья…
С т а к а н о в. Что это значит?
С т а р ы й к а з а к. Я ведь здешний старожил, казак магнитский… Сам видывал, как речка-то здесь ныряла в землю…»
Стаканов поступает так, как повелевает ему долг советского инженера: ставит в известность райком партии и срочно начинает заниматься проверкой геологических данных о дне Урала. Гольский пытается встать на его пути, помешать, считая, что это не дело Стаканова. И вот происходит бурное заседание бюро райкома партии, решающее принять срочные меры для дополнительной проверки дна реки.
Как ни изощрялись враги стройки, победил коллектив плотины. Американские инженеры вместе с казачьим есаулом Акулиным — заклятым врагом Советской власти, пробравшимся на стройку, и оппортунистом Гольским были разоблачены рабочими во главе с начальником строительства плотины Стакановым и его помощниками Маркиным и Тиц, ударниками стройки Савчуком, Пластининым, Васюковым, Михалевым и другими.
— Не американскими, а большевистскими темпами победили мы, — говорит в финале пьесы секретарь райкома партии Рязанцев. — Мировая плотина построена в два месяца! Злостная легенда, что плотина создавалась на песке, уничтожена вместе с ее распространителями… Отныне весь рабочий коллектив плотины переименовывается в Первый Ленинский коллектив ударников Уралстроя!..
Разговор наш о пьесе и спектакле невольно переходит на драматурга. Вспоминая А. Завалишина, Анна Васильевна говорит:
— Это был очень живой, энергичный и остроумный человек, умевший усидчиво работать, хорошо дружить и беззаботно отдыхать, не взирая на житейские тяготы и горечи. Это был прямой, немного резковатый человек, но честный и правдивый в своих отношениях с товарищами. Таким он запомнился мне. Сохранились его письма к мужу. Чтобы лучше понять Александра Ивановича, ознакомьтесь с ними…
И вот в моих руках небольшая пачка писем А. Завалишина к народному артисту РСФСР Д. Н. Орлову. Уже пожелтевшие листы бумаги истертые на изгибах, исписанные каллиграфически четким, мелким и ровным почерком, раскрывают передо мной удивительно трогательную, многолетнюю дружбу этих людей, которых сблизили общие творческие интересы, поиски новых путей в драматургии и сценическом искусстве.
Письма полны дружеских советов и откровений о творческих замыслах, о работе Александра Ивановича над пьесами, очерками и рассказами. Он то делится впечатлениями о просмотренных спектаклях, то рассказывает о прочитанных рукописях начинающих авторов или встречах и консультациях с ними, которые вел при театральных студиях, редакциях журналов и издательствах.
Каждая хорошая рукопись вызывала у Александра Ивановича большую неподдельную радость.
«..Теперь еще новость. Вчера я нашел очень интересную комедию молодого казанского автора — студента на вузовско-молодежную тему. Недостатков мало, легко исправимы, а пьеса замечательная. Нашел ее в Госиздате, в рукописи. На днях ее перепечатают и дадут экземпляр мне. Я тебе могу послать для ознакомления. Пьеса лучше киршоновского «Чудесного сплава». Остроумная, веселая и правдивая насчет молодежи учащейся. Может быть, ее и надо выбрать для постановки…»{142}
Интересны размышления о сущности творческого процесса и назначении художника, о тесной связи его с жизнью.
«Сейчас подходит время действительно талантливых людей, — сообщает А. Завалишин в одном из писем, — ибо жизнь и усложнилась и облегчилась, стала интереснее и разнообразнее во всех смыслах. А тут нужны мастера, пристально умеющие смотреть в жизнь»{143}.
Или:
«Баловаться с творчеством нельзя. Оно может наказать за небрежность и неуважение к нему».
Любопытны оценки только что прочитанных книг и просмотренных им постановок:
«Прочитал сейчас комедию Гольдони «Забавный случай». Как легко все сделано у него, — восхищается А. Завалишин. — Конечно, пустяковое содержание, но мастерство драматурга исключительно. Предусмотрено все. Буквально. Нигде нет крысиных хвостов, как у нас грешных. Все образуется вполне естественно к концу. Редкой красоты работа. Ажурная строчка»{144}.
«Вчера был выходной, — сообщает он в другом письме, — ходили в Большой театр на оперу «Тихий Дон». Ну, конечно, того сильного впечатления, какое производит эта вещь на других, у меня не было, хотя в конце прослезился, так как очень хорошо выходит сбор на гражданскую войну, а до этого уход с фронта казаков и солдат тоже замечательно. Музыка вообще не ахти какая, а в двух местах припахивает то Чайковским (из «Онегина»), то Мусоргским из «Хованщины». Это очень замечательные куски, но неприятно, что они не молодого автора, а старых гениев. Казачий быт показан сбоку, на свадьбе и у мельницы. Декорация замечательная, а драматическая ткань весьма и весьма вялая»{145}.