Страница 22 из 26
В группе было несколько сотен существ, которые шли к Кольцу расширяющимся конусом.
Ульянцев дал сигнал общей тревоги, выключил маяки, задержал пуск уже подготовленного к вылету автомата, дал задание компьютеру Станции на наблюдение за существами, и только тогда позволил себе несколько расслабиться, ожидая, когда в рубке дежурного появятся поднятые сигналом тревоги люди.
КАРАТ. НЕУДАЧНИК ЛИ ЖАНИНЬ
Чужаки!
В сердце Худова клокотали ненависть и отчаяние. Худов мечтал добраться до спейсредера, чтобы показать этим тварям человеческое могущество. Капитан хотел одного: мстить!
Торопливо идя по коридору, он едва не столкнулся с серым существом. Существо не проявило к спейсеру никакого интереса. Худов поравнялся с ним и неожиданно ощутил на плече горячую цепкость щупальца. Ощутив внезапную гадливость, капитан “Урала” ударил по щупальцу. Рука заныла от удара, а существо, не обращая внимания на тщетные попытки Худова вырваться, уставилось на звездолетчика цепочкой красных немигающих глаз и тягуче произнесло:
— Здравствуй, Худов. Не ожидал тебя увидеть здесь.
Худов ошеломленно уставился на существо, потирая ноющую от удара кисть руки.
— Ты должен меня помнить, — прогудело существо. — Я Ли Жанинь, Худов.
Капитан хорошо помнил Ли. Тот был самым невезучим курсантом Школы Спейсеров. Однажды он проболтался на центрифуге при семикратном ускорении более тридцати минут из-за неисправности пульта, потом ухитрился поймать “звездную горячку”, не покидая Земли, а в довершение ко всему потерялся на обжитой Луне, да так, что его искали четыре курса в полном составе, а нашел автомат-селенограф, составляющий корки Сумеречного Пояса.
Но какое отношение к маленькому скуластому тайванцу имело это красноглазое конусное существо, цепко захватившее Худова сильным щупальцем?
— Вы боитесь меня, Худов? — догадалось существо. — Разве вы не знаете, что произошло на Карате?
— Нет, — признался капитан “Урала”.
— И вы не хотите узнать? — все так же без интонаций сказало существо.
— Значит, все жители Карата стали такими, как вы?
Худов и каратианин стояли в парке.
— Почти все, — отозвался каратианин. — Остальные покинули Карат.
— Это убийство.
— Нет, — ответило существо. — Мы остаемся разумными существами, и перед нами стоят те же задачи, что и перед всем человечеством.
— Второму поколению интересы Федерации будут чужды, — задумчиво сказал Худов.
— Скажите, Ли, — Худов с трудом назвал каратианина так. — На Карате должен жить Строгое. Я помню его по Кассиде. Он остался или улетел с несогласными?
— Он на Карате, Худов, — отозвался собеседник. — Более того, он в Городе, и вы можете с ним встретиться, если этого захотите.
КАРАТ. ТОТ, КОГО ЗОВУТ СТРОГОВ.
В полутемной комнате находилось несколько каратиан. Они располагались на мозаичном полу массивными пирамидками. Каратиане внимательно смотрели на прозрачный шар, установленный в центре комнаты.
Шар был заполнен бесцветной жидкостью, по которой бежали газовые пузырьки. Присоединенные к шару трубки, уходящие в потолок и стены, делали его похожим на странного полупрозрачного паука.
Жидкость в шаре вскипела, окрашиваясь в ярко-алый цвет. Сквозь нее бежали изумрудные и синие пузырьки. Алый цвет постепенно слабел, жидкость стала лимонно-желтой, и в ней плыли ало-красные объемы, газовые пузырьки стали черными, затем фиолетовыми, а жидкость неожиданно приобрела все оттенки солнечного спектра, и в центре шара вспыхнуло золотистое свечение. Наконец шар снова стал бесцветным, превращаясь в стеклянного паука, внутренности которого разрывали цепочки газовых пузырьков.
Каратиане начали медленно вырастать над полом.
Ли Жанинь безошибочно подплыл к одному из них. Худову каратиане казались обезличенно одинаковыми, и он не мог понять, как каратиане различают друг друга.
— Рай, — сказал его добровольный проводник. — Капитан хочет поговорить с тобой.
Приземистый конус каратианина развернулся к Худову.
— Рад тебя видеть, Алексей, — без выражения прогудело существо, и этот голос потряс капитана.
— Строгое? — спейсер Худов неверяще уставился на серый конус. — Антон Строгов?
Они стояли друг против друга и были непостижимо разными и чужими.
— Ты сомневаешься? — спросило существо. — Я могу многое напомнить тебе. Например, как ты паршиво играешь в шахматы.
Дышать стало трудно, и Худов закашлялся.
— Допустим, — сказал он горько. — Допустим, что ты тот Строгое, которого я знал. Но если это так, нам не о чем говорить.
Худов осмотрелся и обнаружил, что в комнате они одни. Каратиане исчезли, и только бесцветный шар еще булькал в центре комнаты, исторгая из своих недр цепочки газовых пузырьков.
Каратианин терпеливо ждал.
— О чем нам говорить? — спросил капитан Худов.
КОЛЬЦО-21, 746-й ЛОКАЛЬНЫЙ ДЕНЬ.
“ПСЕВДОКАЛЬМАРЫ”
— Сумасшедшие монстры! — пробормотал Ульянцев, глядя, как стайка “псевдокальмаров” идет над искрой вспыхнувшего над Кольцом разряда — Их же испепелит!
— Похоже, что они знают это, — отозвался Хампердинг. — Их действия напоминают маневр.
Искра свивалась в жгут, который через мгновение превратился в многокилометровую шаровую молнию. Страшно было представить, какое количество энергии было законсервировано в этом шарике!
Вот уже неделю жители станции наблюдали за непонятной деятельностью “псевдокальмаров”, как их метко окрестил Дан Войцеховский. На третий день пятидесятикилометровый сектор Кольца оброс гирляндами белых шаров, и к этим шарам с поверхности Кольца стали стекать электрические разряды; шары пухли, но продолжали существовать.
“Псевдокальмары”, несомненно, знали о существовании Станции, но не обращали на нее внимания. Хампердинг предположил, что они наблюдают за космической деятельностью животных, а не разумных существ. Разумные существа уже давно попробовали бы исследовать Станцию. Ему возражали. Возможно, что существа в своей деятельности были ограничены жесткими сроками и им было некогда отвлекаться на незапланированные исследования. А может, у этих странных существ имелось разделение на Строителей и Исследователей, и на Кольце работали как раз Строители, лишенные познавательного любопытства. Отсутствием гипотез на Станции не страдали Вот и сейчас, наблюдая, как “псевдокальмары” окружают полукругом матовую дрожащую сферу молнии, народ на гипотезы не скупился.