Любимые рассказы для детей

– А где эта Рукомара? – спросил Валерка.

– Совсем рядом, у моря, – махнул я рукой.

– Я еще не видел моря, – сказал Валерка. – Я вчера только приехал. А что в этой Рукомаре?

– О! – сказал я. – Там вода утром в море белая, как молоко. А днем синяя, как небо весной. Вечером лиловая и густая, как масло. А на закате розовая. Люди там черные от солнца, только зубы у них белые, когда они смеются. Целыми днями сидят они на горячих камнях, пьют кофе и смотрят в море и на облака.

Я уже отдохнул, встал, взвалил свой рюкзак, но поглядел на дом, из которого вышел Валерка, на сад с георгинами и подумал: почему бы мне не пожить здесь? Тогда я вошел в калитку, поговорил с хозяйкой и остался жить в этом доме. А Валерка стал моим соседом – он был племянник хозяйке.

На другой день я собрался на море.

– Можно, я с тобой пойду? – попросил Валерка. – А то я один не дойду до моря.

И мы пошли. Сперва мы прошли садом, открыли заднюю калитку, разогнали гусей, свернули налево, поскрипели ногами по гальке и вышли на кипарисовую аллею. Потом лесной дорогой пошли на базар. В тени возле базара дремали ишаки с пустыми корзинами.

– Ух! Это кто длинноухие? – спросил Валерка.

– Это ишаки, – сказал я. – Они пришли издалека, видишь, копытца у них в пыли. Они пришли, наверное, из Рукомары. Они привезли нам сладкую хурму, мандарины, инжир и виноград.

Мы вошли на базар. Черные липкие кучи винограда лежали на прилавках. Мясистый инжир, похожий на луковки, таял на солнце. Сквозь шершавую кожу груш выступал сладкий сок. Девушки-абхазки смеялись и кричали Валерке:

– Ай, какой бледный мальчик! Хочешь винограду? Или груш?

И еще они весело перекликались друг с другом и часто повторяли свое любимое: «Ара! Ара!», что по-русски значит: «Нет! Нет!»

Мы купили фруктов и потихоньку пошли лесом к морю.

– Куда мы идем? – спросил Валерка.

– В Рукомару, – сказал я.

Сосны были так высоки, что у Валерки падала шапка, когда он глядел на их вершины. Между длинных иголок висели крепкие шишки. В кустах нежно трещало.

– Кто это трещит? – спросил Валерка.

– Это началась уже страна Рукомара, – сказал я. – Здесь живут древесные лягушки. Они сидят на деревьях и поют, как птицы. И еще тут есть бабочки величиной с птицу и птицы величиной с бабочку.

А впереди все светлело, светлело, солнечный свет брызгал между стволов сосен. Птицы пели на разные голоса и, перелетая, качали ветки колючих кустов. Под ногами у нас шуршала красная хвоя, а в лицо дул влажный ветер. Наконец мы вышли к морю.

– Ух ты! – сказал Валерка, и глаза его стали синими от моря.

Мы выбрали себе место на песке и разделись. Море звенело о камни и после каждой волны говорило нам тихое, протяжное «Рррасс!», очень похожее на «Здравствуй!».

– Это и есть Рукомара? – спросил Валерка.

– Самая настоящая, – сказал я. – Здесь две тысячи лет назад жили греки. Большой город с домами из белого мрамора, с высокими каменными тротуарами стоял на берегу моря. В каналы города заходили корабли с розовыми шелковыми парусами. Греки, фригийцы, арабы, персы приплывали сюда из дальних стран. А город назывался тогда Великий Питиус. Но разрушился город и занесло его песками. А страна Рукомара осталась, только ее не каждый видит. Вон смотри, пальмы, видишь? На них растут кокосовые орехи, полные молока.

– Вижу! – сказал Валерка.

– А еще ты видишь белые дома? – спросил я и показал ему на камни. – Видишь, из последнего дома вышел загорелый человек?

– Вижу! – сказал Валерка и показал мне на рыбака.

– Ага! Он будет ловить рыбу и жарить ее потом на оливковом масле, на вкусном масле, которым солнце напитывает оливки все лето.

– А какую рыбу он будет ловить?

– Прекрасную рыбу, самую лучшую, – сказал я. – Барабульку он будет ловить – маленькую рыбку с красными пятнышками по телу, и скумбрию, и кефаль, и ставриду, и камбалу, плоскую как блин, – самую лучшую рыбу, какая только есть в море!

– А вон пароход! – закричал Валерка и показал мне темную точку на горизонте со слабым облачком дыма.

– Да, и пароход идет к нам, в Рукомару, и везет все, что только нужно: игрушки и конфеты, куклы для девочек и ружья для ребят. Куклы эти могут говорить, как самые настоящие люди, а ружья стреляют конфетами.

– А пушки у них стреляют пирожными, да? – сказал Валерка.

– Да! Потому что эти рукомарцы веселый и добрый народ.

Так мы, лежа на берегу моря и греясь на солнце, как будто путешествовали в Рукомару. А вечером, наевшись сладких фруктов, накупавшись, купив у рыбака рыбы, набрав в лесу шишек и грибов, мы пришли домой.

Я стал готовить себе ужин, а Валерка вышел за калитку и встретил там толстого Мишеньку.

Мишенька тоже приехал на юг, и ему было семь лет. Но он приехал не один – с ним была мама, с ним был папа, и с ним была няня. Втроем они охраняли его, кормили его, купали его и втроем укладывали спать. Он был толстый, капризный и ни во что не верил. И он не любил никаких путешествий.

– Ого! Как ты загорел! – сказал он с некоторой завистью. – Где это ты загорел?

– В Рукомаре, – сказал Валерка.

– Где-е? В какой такой Рукомаре? Сказал тоже!

– Да! – упрямо повторил Валерка. – Я там был. Я был в белом городе, где люди черные от солнца и пьют кофе.

– Ври больше! – сказал Мишенька и засмеялся. – Наверно, в Гагре был, а выдумываешь.

– Нет, был! – закричал Валерка и сжал кулаки. – Не веришь, а я все равно был, дурак такой! Там ходят ишаки, и уши у них как кипарисы. Они все слышат, даже как смеется в море рыба. А небо там сладкое, и люди, и собаки, и все ходят свободно вниз головой, прямо по небу. И они его едят ложками и языком, а кто чем! Пароходы причаливают прямо к улицам и на тротуары складывают игрушки – кому надо, тот приходит и берет. Что! А ночью все звезды спускаются прямо в город, плавают и светят по улицам и залетают в комнаты, потому что они не боятся людей.

– Ого-го! Вот так заливает! – кричал Мишенька, но в голосе его слышалась уже неуверенность.

Тут я не вытерпел и вышел на улицу.

– Все верно! – сказал я Мишеньке. – И мы с Валеркой действительно были в Рукомаре. И видели там все, о чем он рассказал тебе. И еще видели такое, о чем и рассказать нельзя. Рукомара близко, – сказал я, – надо только поверить в нее. И надо еще не бояться. Нужно любить путешествия и приключения. А еще нужно немного похудеть, чтобы не пыхтеть во время ходьбы и не пугать птиц и древесных лягушек!

После этого мы с Валеркой ушли. А Мишенька, растерянный, пошел домой. Он был очень грустный. И он, наверное, размышлял, почему это люди так любят разные путешествия – выдуманные и настоящие, и стоит ли худеть из-за какой-то Рукомары.

А мы с Валеркой еще много раз побывали в Рукомаре и узнали страшно много интересных вещей в этой удивительной стране.

Розовые туфли

Рассказ сапожника

1

…«Пьет как сапожник», – это вы правильно сказали, ну и поговорка такая есть, это точно. Но вспомнил я батюшку своего, и стало мне нехорошо от ваших слов. Конечно, наш брат сапожник другой раз очень сильно пьет. Только не всякий пьет – это одно. А второе: почему пьет – тоже вопрос.

Жизнь человеческая, она, знаете, у каждого всяко складывается, и, как я понимаю, на одну линию всех вывести нельзя нипочем. Для примера, хочу я вам рассказать про себя немного, а главное – про своего батюшку Гаврилу Демьяныча, чудотворного мастера, как он жил и как к смерти пришел. Ну, а чтобы вам все доподлинней стало, должен я и предков своих помянуть, потому что специальность наша потомственная и весь наш род сапожники.

Я, правда, не граф какой, – родословной своей, как там у них называлось, я не знаю, но только считаю: напрасно это. Напрасно не велось у нас чтить предков своих – мастеров, пахарей и вообще рабочего люда. Потому что нами только и стоит земля и все прекрасное на ней содеяно опять же нами!