Зло

Когда с Ельцовым случилась беда, Игорь писал ему письма, а однажды Юрия вызвали к начальнику колонии. В кабинете подполковника сидел Игорь Анохин. Он приехал по командировке тюремного журнала МВД «К новой жизни».

Конечно, это был поступок. Анохин не побоялся, что это могло не понравиться людям, командующим прессой. Он вообще мало чего боялся; уйдя из армии, работал два года обычным опером в Балашихе, там и начал писать свои криминальные истории.

Хорошо, что Анохин сегодня придет к нему.

…Вежливо постучав, вошел Ельцов-старший.

— Отдохнул немного?

— Еще не понял.

— Поспи, а я пока начну готовить торжественный ужин. Поспи. Я телефон заберу с собой.

Сергею Рудину не хотелось заниматься ни Ельцовым, ни жуликами и торгашами. Его перевели в службу Михеева совсем недавно из Второго главка. Отдел, в котором он служил, занимался контрразведывательным обеспечением операций в Африке. Рудин два года проработал в Мозамбике и о Ельцове кое-что знал. Поэтому ему не очень хотелось заниматься этой разработкой из-за подспудного корпоративного чувства. Но служба есть служба. Начальник отдела Баринов целый час обсуждал с ним предполагаемый разговор с агентом.

Для работы был выбран агент Лосев, хорошо знавший Ельцова. Когда-то они вместе работали, отношения у них были неплохие. Появление Лосева в доме у Ельцовых вряд ли вызовет удивление или насторожит их.

Задание было простым: прощупать настроение и попытаться наладить более дружеские отношения.

— Лосев — человек честолюбивый, готовый ради своей литературной карьеры на все, — сказал полковник Баринов. — Мы завербовали его именно на этом. Пообещали ему нашу литературную премию, подкинули кое-какие материалы. Позвонили, помогли выпустить в издательстве «Знание» книжонку о происках Моссада и ЦРУ. Перо у него хорошее, хлесткое, думаю, если наш план удастся, то скинем ему материал о взяточниках и жуликах. Ты об этом, Рудин, ему скажи обязательно. Я сам займусь легализацией Ельцова, когда все решим, пусть ЗК считает, что это Лосев самоотверженно и бескорыстно помог ему. Сегодня день прикидки. Пусть Лосев изучит ситуацию. И никакой инициативы с его стороны, каждый шаг только под твоим строгим контролем. Ты его книжонку прочел?

— Да.

— Ну как она тебе?

— Никак.

— Это ты мне сказал, а ему должен спеть замечательный хвалебный гимн.

С Лосевым Рудин встретился в номере гостиницы «Москва». Окна полулюкса выходили на Исторический музей. С высоты шестого этажа просматривался Кремль. Погода выдалась ясная. Изумительный день прелестной московской весны. В Александровском саду — кусочек его был виден из окна гостиной — выстрелили зеленые клейкие листочки деревьев; казалось, открой окно — и запах, тягучий, как мед, ворвется в прокуренный номер, в котором принимали агентуру еще с сорокового года.

Лосев появился ровно в назначенное время. Он был высок, поджар, но не от занятий бегом или другим спортом, а от рождения. На нем был коричневый финский костюм, хорошие ботинки «Саламандер», однотонный шерстяной галстук.

— Здравствуйте! — Лосев пожал протянутую руку. Пожатие его было коротким и крепким. Ладонь абсолютно сухая, значит, шел сюда привычно, не волнуясь.

— Садитесь, — улыбнулся Рудин, — кофе, коньяк?

— И того и другого, — так же спокойно ответил агент.

Рудин отметил, что держится он с достоинством и прекрасно ориентируется в обстановке. Лосев сел, закурил «Кент». Об этой слабости агента Рудин знал и приготовил ему в качестве подарка пару пачек.

Когда на журнальном столике появились рюмки, бутылка и чашка с кофе, Лосев, усмехнувшись, сказал:

— Сергей Григорьевич, вы меня знаете, а я вот вас — нет. Думаю, у вас есть удостоверение?

— Естественно.

— Вы не могли бы его показать?

— Ваше право. — Рудин достал из кармана пиджака красную книжечку с гербом и буквами «КГБ СССР».

Лосев взглянул на нее быстро, словно сфотографировал.

— Спасибо. В моем деле необходима осторожность.

Рудин внимательно посмотрел на него. Вьющиеся светлые волосы. Приятное лицо, но какое-то смазанное, с маленьким безвольным подбородком. Темные, колючие, смотрящие мимо собеседника глаза. Беспокойные руки, пальцы, бегающие по пуговицам пиджака, постукивающие по подлокотникам кресла, крутящие зажигалку.

— Ну, давайте, Борис Львович, выпьем за начало совместной работы. — Рудин поднял рюмку.

Лосев молча выплеснул коньяк в рот и даже не поморщился.

По тому, как он это сделал, майор понял, что агент любит, а главное, умеет выпить.

— Знаете, — Лосев усмехнулся криво, поставил рюмку на стол, — какая чехарда получается. Вы у меня уже третий сотрудник, с которым я работаю. Как-то не по-людски. Я сам согласился помогать вам.

Рудин усмехнулся внутренне, он-то знал, что Лосев был завербован после грязной истории с кражей женского платья в Варне. Он вынес его из магазина, принес в номер, даже в чемодан уложил. А вечером к нему пришел сотрудник контрразведки, работающий под крышей представителя «Интуриста», и принес оплаченный чек за украденную вещь.

Выбор у Бориса Львовича был невелик. Или подписать вербовочные документы, или вылететь с работы и из партии. Так он стал агентом и начал служить верой и правдой.

— Борис Львович, вы сотрудник весьма ценный, — обаятельно улыбнулся Рудин, — руководство комитета вас высоко ценит.

Рудин заметил, как сразу изменилось лицо агента.

— Так вот, — продолжал он, — у нас есть дело, которое можете поднять только вы.

— Какое? — Лосев поставил чашку с кофе на стол.

— Вы знаете Ельцова?

— Конечно.

— В каких вы отношениях?

— По-моему, в хороших.

— Ваше мнение о нем?

— Выскочка. Удачный брак и, конечно, карьера.

— Но он же хороший журналист.

— При такой поддержке каждый станет хорошим. У нас вообще время зятьев: Аджубей, принц-комсорг Чурбанов, тот же Ельцов, наконец.

— Надеюсь, вы никому, кроме меня, не высказывали свое мнение?

По выражению лица агента, по его интонациям Рудин понял, что Лосев давно и тяжело завидует Ельцову. Завидует даже сейчас, когда Юрий находится в жутком дерьме.

— Борис Львович, — Рудин встал, отошел к окну, — я хотел бы вас попросить поехать сегодня вечером к Ельцову…

— Как же так? — перебил его Лосев.

— А вот так, — жестко ответил Рудин, — поезжайте, и все.

— Без звонка?

— Именно. Знаете, телефон вещь ненадежная, всегда можно отговориться, сослаться на срочные дела, чтобы отменить встречу. А визит — вещь неотвратимая. Не выгонит же он вас, на самом деле.

— Думаю, что нет.

— Вот и славно. Купите хорошую выпивку, в Столешниковом в винном магазине португальский портвейн появился, да и французский коньяк там всегда есть. Придете, выпьете, посидите и постарайтесь выяснить его настроение, внутреннее состояние, приглядитесь внимательно к гостям.

— А вы думаете, будут гости?

— Точно знаю, что собираются. Но помните, все нужно проделать ювелирно. Не пережимайте. Вопросы задавайте, словно бы сочувствуете и готовы помочь. Если объект уйдет от ответа, сразу же переводите разговор на другую тему. Помните, что там будет его дядя Игорь Дмитриевич, а он не только классный сыщик, но был одним из лучших агентурщиков в стране. Понимаете, какую сложную задачу мы вам доверяем?

— Понимаю, — как-то неуверенно ответил Лосев, налил себе еще коньяку и выпил.

— Вижу, вы немного взволнованы, — как можно мягче сказал Рудин. — Да, задание непростое. Руководство долго подбирало кандидатуру. Вас посчитали самым достойным. Знаете, талантливый человек талантлив во всем. Я прочел вашу книгу «Лесное эхо» и по сей день нахожусь под впечатлением от ваших героев. Особенно интересен начальник стройки. Вот уж воистину вам удалось разговорить этого человека. Повесть документальная, а читается запоем, как модный роман.

Рудин отметил, как сразу же изменился агент. Лицо его обрело некую медальность, он откинулся в кресле и стал словно крупнее.