Страница 1 из 31
НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОТ АВТОРА, ИЛИ КАК РОДИЛАСЬ ЭТА КНИГА
А началось все, как водится, со сказки…
Сказка первая
ЛИНИЯ ЖИЗНИ
днажды Люсе по руке гадали и сказали, что линия жизни у нее прямо завидная, длинная и ровная, а в конце у нее ну очень светлое будущее! А еще сказали, что у нее имеются четкие жизненные ориентиры. Главное — этим самым ориентирам следовать, и все — пройдешь по линии жизни легко и весело, как по приморскому бульвару с радостью и удовольствием.
Люсю гадание впечатлило, она в это дело крепко поверила и стала жить, как предсказано было. Ведь если во что-то веришь — оно сбывается! Нет, не то чтобы совсем без проблем, — конечно, случались какие-то неприятные события, но Люся на них внимания особо не обращала — чего ж морочиться, когда у нее жизненные ориентиры ясные и понятные? Люся и не металась — шла по линии жизни, как по столбовой дороге, от вехи до вехи и еще дальше. Светлое будущее аж до горизонта просматривалось!
Так вот шла себе, шла и не сразу заметила, что линия жизни куда-то исчезла, а местность вокруг нее странно изменилась: кругом какие-то холмы и лощины, поля-перелески, а из-под ног множество тропинок убегает в разные стороны, путаются меж собой, пересекаются. Хотела было по жизненным ориентирам свериться — ан нет, пропали куда-то ориентиры. Смотрит в будущее — а его туманной дымкой заволокло, ничего не разглядеть…
Тут уж Люся забеспокоилась, приостановилась, по сторонам оглядываться начала. Куда податься? По какой тропинке идти? Что там, впереди? Вот ведь как хорошо было — все ясно и понятно, а тут… Где она, линия жизни? Куда каждая из этих тропок ведет? Совсем Люся растерялась…
— Эй, есть кто живой? — закричала она. — Люди, отзовитесь! Подскажите дорогу!
— Иди сюда, — позвали ее из-за ближайшего холма.
— Куда «сюда»? Я не вижу!
— На голос иди! Извини, не могу сама подойти, а то нить потеряю.
Пошла Люся на голос, обогнула холм, и что же видит? — идет по полю старуха, на плече у нее моток красной веревки, что вдаль тянется, и не видать, где ее начало. А на поле еще веревки разноцветные в беспорядке разбросаны — синие, красные, зеленые, желтые, всякие разные. Пересекаются в разных вариациях не хуже ее тропинок.
— Здравствуйте, бабушка, — поприветствовала Люся. — Бог в помощь!
— И тебе, моя хорошая, — отозвалась старуха, приостанавливаясь.
— Вы не подскажете, где тут дорога?
— А везде, — охотно отозвалась бабка. — Где идешь — там и дорога.
— Ну как «где идешь»? — не поняла Люся. — Я вот раньше шла, так линию жизни ясно было видно и жизненные ориентиры четкие имелись. А потом все как-то — р-р-раз! — и изменилось. Куда идти — непонятно, что впереди — неясно. Вот я и стала на помощь звать. Заплутать боюсь, запутаться.
— Ах ты, лапушка моя! — рассмеялась старуха. — Заплутать она боится… Запутаться! А ты не бойся! Из путаницы знаешь какие узоры получаются? Вон, не хуже моих!
— А что у вас за узоры? — поинтересовалась Люся.
— А ты нешто не видишь?
— Нет… Вижу веревки цветные, по полю разбросанные, и все. А узора — нет, не вижу.
— Это потому, что ты смотришь не с того ракурса, — объяснила старуха. — Вот если на холмик взберешься, совсем другая картина будет.
— А-а-а-а… Ну, понятно. А зачем вы их тут разбрасываете?
— Так Узоры Судьбы сплетаю, — просто объяснила старуха. — Имя у меня, видишь ли, такое — старуха Судьба. Так меня люди называют.
— Ох, очень приятно, уважаемая Судьба! А меня Люсей зовут, простите, что сразу не представилась.
— Ничего, немудрено, что забыла. Ты ж такая потерянная была! Сейчас вот вроде как нашлась немного…
— А моя судьба тут имеется?
— Конечно, девочка моя. Я ведь не чью-то конкретную судьбу плету — только общую канву. А по ней уж каждый сам себе судьбу высматривает.
— Это как — «высматривает»?
— Да как? Кто как может! Тут правил нет. Хочешь — с земли смотри, одна картина получится, та, что попроще. Хочешь — на холмик поднимись, тут уже другой узор. А если с высоты птичьего полета — вообще изумительные картины открываются. Так что соображай сама, с какой точки зрения судьбу себе выбирать.
Люся недолго думала.
— Так, где тут ближайший холм? С земли я уже посмотрела — ничего не поняла. Надо с возвышенности!
— Помоги мне эту красную нить по полю размотать, тогда я тебе компанию составлю, — предложила старуха Судьба и вручила Люсе моток веревки.
Пошли они по полю, Судьба впереди, поводырем, а Люся сзади. Да не прямо пошли, а замысловато, зигзагами.
— А зачем мы все время такие крутые повороты делаем? — спросила Люся.
— А это чтобы жить интереснее было! — захихикала старуха. — Если все прямо да прямо, какой тогда интерес? Так и заснуть на ходу можно, от монотонности-то и однообразия, и жизнь наскучит аж до оскомины. А вот когда судьба виражи делает — это мобилизует, думать заставляет и шевелиться, по сторонам смотреть да новые пути искать.
— Это точно, — согласилась Люся. — Я вот шла-шла, сзади прошлое, впереди — будущее, под ногами — дорога столбовая, уже и задумываться перестала. А как туман заклубился да ориентиры потеряла — так сразу мозги включились!
— Я и говорю, без зигзагов — никак невозможно, — кивнула Судьба. — Да и узор, он же причудливый, прихотливый должен быть, тогда прямо как персидский ковер получается. А если по прямой выкладывать — выйдет какой-нибудь половичок пестротканый, для прихожей, ни полета в нем, ни фантазии.
— Так, может, и у меня линия жизни просто зигзаг сделала? — предположила Люся.
— Может, да. А может, и нет, — не стала возражать Судьба. — Посмотришь с высоты — понятнее станет.
Так, за разговором, размотали они веревку до самого конца. А конец как раз у подножья холма и случился. Стали они наверх подниматься, идут, друг другу руку полают, лезть помогают — то Люся Судьбе, то Судьба Люсе. Наконец Судьба и говорит:
— Ну все, пришли. Вершина!
Люся посмотрела вниз, на поле, а оно такое огромное! И все цветными линиями переложено вдоль, поперек, по диагонали и вообще незнамо как. Как на контурной карте, только еще замысловатее. Правда, вроде уже и узор какой-то просматривается.
— Нравится? — спросила Судьба.
— Ну, в общем да, ярко так, пестренько, — вежливо ответила Люся.
— А что видишь-то, что?
— Цветные линии вижу, много. Такой абстрактный узор, как у современных художников.
— Вишь как, — хохотнула польщенная Судьба. — Да уж конечно, куда современнее, раз сама старуха Судьба узоры выкладывала! Ну что, как там с линией жизни, узрела?
— Не вижу ничего, — призналась Люся. — Вообще сплошная путаница и неразбериха. Хотя и красиво, и глаз радует.
— Ага! Стало быть, тебе еще выше надо подняться, — понимающе кивнула Судьба. — Видать, ты свои горизонты уже давно переросла…
— Это как, бабушка?
— Вот сама подумай. Пока ребенок маленький, он в манежике живет, и весь его мирок там умещается. А когда поползет, у него границы мира расширяются, и хочется ему знать, а что там, за бортиком. Так?
— Конечно. Нельзя же всю жизнь в манежике просидеть! — засмеялась Люся.
— Вот он по комнате ползает, все углы исследует. А когда ребенок на ножки встанет и бегать начнет, у него ракурс зрения изменится? Как думаешь?
— Ну разумеется! — почувствовала себя увереннее Люся. — Он будет исследовать уже не углы, а тумбочки и столы. А когда еще подрастет — и до верхних полок доберется!
— Ага, точно. А еще есть двор, и район, и город, и страна…
— И континент, и планета, и космос, — подхватила Люся.
— Ну вот видишь, все правильно понимаешь! — обрадовалась Судьба. — Мир из манежика и мир из космоса — это ж совсем разные картины, хотя мир-то, по сути, один и тот же!