Страница 169 из 197
спал после вчерашнего пьянства и не знал, что происхо¬
дит вокруг шатра.
Внезапно налетели султанские мамелюки. Изрубили
и рассеяли вражеский отряд, несколько мамелюков бро¬
сились в шатер и вывели оттуда султана в ночной одежде,
но в шлеме. На ходу, пока шли до коня, султан все еще
продевал в рукава руки. Затем на ходу же он опоясался
большим золотым поясом, на котором даже теперь, ночью,
мерцали ряды драгоценных камней. Затем он вскочил
на коня, что-то тихо сказал одному из командиров, натя¬
нул поводья, отпустил их, и конь прыгнул в ночь.
Несеви и Турман тоя^е сорвались с места, но их кони
мчались не в ту сторону, в которую ускакал конь Джелал-
эд-Дина. Всем в этом бегстве руководил Торели, и направ¬
ление выбирал тоже он. По звездам Несеви определил,
что они скачут ка север. Разбрызгивая воду, миновали
мелкую речушку. Стороной обскакали лес. Долго ехали
по ровному полю. Когда снова попалась на пути река, То¬
рели остановил коня.
—
Немного отдохнем. Погони не слышно.— Оба спе¬
шились, разнуздали коней, отпустили подпруги.— Хоро¬
шо мчались наши кони, пусть немного отдохнут. Погони
не слышно, наверное, они отстали и потеряли наш
след.
—
За нами никто и не гнался. Кому мы нужны. Все
монголы погнались за султаном. Хотел бы я знать, уда¬
лось ли спастись моему повелителю?
—
Наверное, спасся. У него конь лучше наших. Вряд
ли монголы успели за ним на своих коротконогих лоша¬
денках. К тому же, прежде чем устремиться в погоню за
султаном, нужно было перебить отряд телохранителей,
да и другие отряды.
Никто не знает, все в воле божьей. Без него и во¬
лос не упадет с головы человека.
При упоминании о волосах Несеви сразу вспомнил
свой страшный сон. Может быть, в эту минуту голова
боготворимого им султана уже валяется на земле и мон¬
гольский нойон небрежно поворачивает ее с боку на бок
носком сапога либо рукояткой камчи.
—
Здесь наши пути расходятся, дорогой Турман. Ты
поезжай к себе на родину, в Грузию. А я...
—
Нет, и вы поедете со мной. Мой родной дом будет
вашим домом. Грузины гостеприимны, когда видят в че¬
ловеке не врага, а друга. Я расскажу им, и вы увидите,
как вас примут.
—
Ничего этого не нужно. Джелал-эд-Дин и Шереф-
эль-Молк добились того, что теперь каждый хорезмиец —
кровный враг каждого грузина. К тому же я хочу отыс¬
кать след султана. Вся жизнь моя прошла рядом с ним
1и была посвящена ему. Зачем же умирать я должен от¬
дельно. У тебя есть родина, и она близка. Тебе хорошо.
Я же не могу возвратиться на родную землю, а уж если
умирать не на родной земле, то не все ли равно где... На
берегу этой реки или другой, в лесу или в поле.
—
Но где же искать следы султана? Ведь неизвестно,
куда унес его быстрый конь.
—
Поеду в Амид, к Моджаферу. Если только Джелал-
эд-Дин спасется, то убежище себе он будет искать в Амиде.
632
—
Воля ваша. Я готов служить вам по-прежнему ве¬
рой и правдой.
—
Я знаю, дорогой Торели. Но твоя служба мне боль¬
ше не нужна. На этом месте наши пути расходятся, чтобы
никогда не сойтись.
—
Тогда возьмите свою книгу. Вам теперь ничего не
грозит, и вы сами сумеете сберечь ее.
~ О какой безопасности ты говоришь? Вокруг монго¬
лы, разве известно, где и когда настигнет смерть?
—
Пусть сохранит вас всевышний в пути и поможет
напасть на след султана.
—
Смерти я не боюсь. Одно горько, что умирать при¬
ходится вдали от родины, что не видно конца мраку, оку¬
тавшему ее. Не брезжит во мраке рассвет ее освобожде¬
ния. Вспоминаю стихи вашего грузинского поэта. Хорошо
он сказал:
Что ты вертишь нас и крутишь, бессердечный мир земной?
Всякий, кто тебе поверит, будет сетовать со мной.
Ты откуда нас приводишь, где сровняешь нас с землей?
Только бог один заступник всем, отвергнутым тобой!
Стихи Руставели Несеви прочитал по-арабски, нара¬
спев. Из-под полуоткрытых век во время чтения потекли
слезы.
—
Давай обнимемся на прощанье, друг Торели. Забу¬
дем вчерашнюю обиду. Может быть, на твоем месте и я
поступил бы точно так же. Иногда и очень благородных
людей жизнь заставляет совершать не очень благородные
поступки. Теперь все уже позади.
Обнимаясь, оба растрогались. Перед ними пробежали
дни и годы, проведенные вместе, бессчетные ночи, кото¬
рые они просидели за одним столом, переводя творение
Руставели. Прощались не господин со своим рабом, не
победитель с побежденным, но отец с сыном. Расцелова¬
лись еще раз, и Несеви вскочил на коня. Не оборачива¬
ясь больше к Торели, он взмахнул плеткой, и конь понес
его вдоль берега реки на запад, за те холмы, за которыми
в этом месте заходит солнце.
Второй день одиноких скитаний Торели подошел
к концу. Торели устал за это время. На всем пути не по¬
встречалось ему ни одного очага, камни которого были бы
теплы: Ни постоялого двора, ни жилища с людьми, у
•633
которых можно было бы попроситься на ночлег, тоже не
попалось ему. Отдыхал он в безлюдных, безжизненных
развалинах домов. За их стенами, под их полуобрушив-
шимися кровлями все же можно было укрыться от жары
или от нрчной росы. Но не было нигде человека, который
мог бы дать кусок хлеба и показать дорогу.
На реках не уцелело ни одного моста. Приходилось по¬
долгу ехать вдоль берега либо вверх, либо вниз по течению
в поисках брода. Стояла осень. Время зрелого винограда,
веселых хлопот на виноградниках, время брызжущего ви¬
ноградного сока и виноградарей, поющих свои длинные
многоголосные песни. Время плодов, отягчающих ветви,
время довольства и благополучия в каждом доме.
Но нигде не было видно ни одной виноградной лозы.
Сады и виноградники были вырублены, обезображены, вы¬
топтаны конями, сожжены. Даже на развод не осталось
нигде ни одного плода. Цветущие некогда деревни обез¬
людели и пребывали в запустении. Люди в них либо вы¬
мерли, либо угнаны в плен, либо убиты, либо убежали
в горы.
Почти семь лет не видел Торели родной земли. Он
слышал о жестокости Джелал-эд-Дина, знал о зверствах,
творимых Шереф-эль-Молком. Но все же он не пред¬
ставлял, что можно до такой степени ограбить, разорить
целую страну.
G34
Иногда вдали на развалинах показывался человек, но,
увидев всадника, тотчас исчезал, как будто проваливался
сквозь землю, либо убегал без оглядки к густому лесу. То¬
рели в этих случаях кричал, умолял остановиться, звал
на помощь, но все его призывы были напрасны, ни один
не оглянулся, не остановился, не вернулся обратно. Сна¬
чала Торели не мог понять, почему его так боятся, а по¬
том, взглянув иа себя, увидел хорезмийские одежды и все
понял. Он тотчас отбросил шапку и широко распахнул
халат, чтобы хоть немного нарушить вид заправского хо¬
резмийца.
У одной речки Торели увидел трех пареньков, стара¬
тельно удивших рыбу. Они так увлеклись своим заняти¬
ем, что не слышали, как к ним со спины подъехал всадник.
Торели окликнул их:
—
Ребята!
Но ребята тотчас бросились врассыпную и проявили
такую прыть, что, пожалуй, не догнать бы и на коне.
—
Стойте, вернитесь, я грузин, христианин, я такой
же, как вы.
Но юные рыболовы не слышали этих призывов Торели.
В корзине, брошенной ими, была живая форель. Турман
встал на колени перед корзиной и долго разглядывал