Страница 21 из 21
— Вы все придете ко мне просить денег. А я скажу своему адвокату, чтобы он вам их не давал.
Мартен дрожал с головы до ног. Он понял, что это не просто бред, вызванный лихорадкой.
Она сошла с ума, окончательно!
Мартен плакал. Он схватил руку жены и терся о нее лицом. Она его оттолкнула. На лице ее блуждала презрительно-торжествующая улыбка.
— Больше пяти франков не дам, — бормотала она. — Я достаточно страдала… мне…
— Я позвоню в больницу Святой Анны, — сказал Мегрэ.
— Вы считаете? Считаете, что нужно везти ее туда?
Неужели им двигала сила привычки? Мартен приходил в отчаяние при мысли, что ему придется покинуть свою квартиру, атмосферу попреков и ежедневных ссор, эту жалкую жизнь, эту женщину, которая все же — правда, уже не в этой, реальной жизни, в другой — обрела богатство.
Спустя несколько минут Мегрэ, не обращая ни на что внимания, шел по шумной улице. У него — это с ним случалось редко — страшно болела голова, и он зашел в аптеку принять таблетку.
Он ничего не замечал вокруг себя. К городскому шуму примешивались какие-то голоса, которые продолжали звучать в его голове.
Один образ затмевал все другие: госпожа Мартен, которая встает, поднимает с пола одежду мужа и ищет в ней деньги! И Мартен, который, лежа в постели, наблюдает за ней!
Испытующий взгляд жены!
«Я бросил их в Сену», — отвечает он.
Именно с этого мгновения что-то в ней надломилось.
Или, вернее, в ее мозгу всегда был какой-то сдвиг. Даже тогда, когда она жила в кондитерской лавке отца!
Только это не бросалось в глаза. Она была почти хорошенькой девушкой. Но никто не обращал внимания на ее слишком тонкие губы.
А Куше на ней женился!
Вдруг без всякого повода он подумал о Нине.
— Она не получит ничего! Ни копейки, — пробормотал он. — Завещание будет признано недействительным.
И госпожа Куше, урожденная Дормуа…
Полковник, должно быть, уже начал хлопотать. Это естественно: все достанется госпоже Куше! Все эти миллионы.
Ведь она женщина изысканная, умеющая блюсти приличия.
Мегрэ медленно поднялся по лестнице, открыл дверь своей квартиры на бульваре Ришар-Ленуар.
— Угадай, кто к нам приехал? — спросила жена.
Госпожа Мегрэ расставила на белой скатерти четыре прибора. Мегрэ заметил на буфете кувшин с мирабелевой настойкой.
— Твоя сестра?
Угадать это было нетрудно, потому что всякий раз, приезжая из Эльзаса, сестра привозила кувшин какой-нибудь настойки и копченую ветчину.
— Они пошли с Андре кое-что купить. У тебя усталый вид… Надеюсь, что сегодня ты больше никуда не пойдешь?
Мегрэ остался дома. В девять часов вечера он играл в «желтого карлика» со своими родственниками.
Госпожа Мегрэ беспрестанно заливалась смехом, потому что она никак не могла научиться играть в карты и допускала самые немыслимые промахи.
— Ты уверена, что у тебя нет девятки?
— Да, она у меня…
— Тогда почему же ты не ходишь?
На Мегрэ все это действовало, как теплая ванна. Голова у него перестала болеть.
Он уже не думал о госпоже Мартен, которую машина «Скорой помощи» везла в больницу Святой Анны, тогда как ее муж в одиночестве рыдал на опустевшей лестнице.