Король безнравственности

...Проверено «Плейбоем»

С увеличением популярности и успеха журнала стали расти и амбиции его основателя. Быть владельцем одного ежемесячника «Плейбой» было для Хефнера явно недостаточно. «Деньги должны приносить деньги» — это священное для любого бизнесмена правило стало основополагающим и для Хефнера. Журнал, например, не мог уместить на своих страницах фотографии всех заснятых для «Плейбоя» «подружек месяца», и издатель быстро смекнул, что на этих не пошедших фото можно тоже сделать деньги. И вот уже основывается агентство «Плейбой моделс», призванное за вполне солидную мзду перепродавать в другие издания фотографии самых красивых девиц мира. Затем это же агентство расширило сферу своей деятельности и стало заниматься перепродажей — и опять же, разумеется, с выгодой для себя! — авторских материалов, статей, репортажей, не появившихся на страницах журнала.

Затем с большой помпой открылся в Чикаго «Плейбой театр» — кинозал в стиле ультра-модерн, первый из тех, которые в дальнейшем густой сетью покрыли Соединенные Штаты. Первоначально все фильмы просматривались в шикарном особняке Хефнера в Чикаго.

Хефнер основал и свое издательство. Книги с маркой «Плейбой-пресс» (на титульном листе — все тот же симпатичный кролик) стали приносить доход в миллионы долларов. В основном публиковались сборники с избранными статьями, рисунками, фотографиями, появившимися в журнале. Определенным символом империи стала также рисованная героиня «Плейбоя» Анни Фании. На ней Хефнер также сумел неплохо подзаработать: благодаря хорошо организованной рекламе журнала красочная брошюра о ее «похождениях» разошлась в 1966 году очень высоким для Америки тиражом в 300 тысяч экземпляров.

К концу 60-х годов журнал «Плейбой» стал ядром крайне разветвленного концерна, и Хефнер превратился в хозяина громадной империи секса. Она оценивалась в 200 миллионов долларов. Издателю «Плейбоя» принадлежало 17 клубов, 5 отелей, летний курорт на Ямайке, круглогодичный центр отдыха в штате Висконсин, США, десятки «комплексов развлечений», 4 казино (в том числе десятиэтажное в Лондоне, а также на Филиппинах и в Нассау), несколько десятков кинотеатров, дискотек, киностудия, два зала для показа новинок одежды... Хефнер победоносным маршем пересек Атлантику и прочно обосновался в европейских странах, особенно в Великобритании.

Эта империя выросла настолько, что обзавелась, как и подобает любому солидному предприятию на Западе, даже собственной благотворительной организацией. Специальные подразделения концерна «Плейбой» ведали проведением джазовых фестивалей. В августе 1959 года прошел первый из подобных фестивалей, который известный музыкальный критик Леонард Фрейзер назвал самым великим праздником джаза конца 50-х годов. В нем приняли участие такие суперзвезды, как Майлс Дэвис, Луи Армстронг, Элла Фицджеральд и другие.

Когда на открытии концерта Хефнер со свойственной ему восторженностью воскрикнул: «Это самый прекрасный момент в моей жизни!», он, разумеется, радовался прежде всего тому, что деньги были потрачены не зря. Появились новые важные связи, вырос престиж ежемесячника, а главное, был найден еще один источник получения дополнительных прибылей.

В дальнейшем проведение подобных фестивалей стало уже традиционным для «Плейбоя». Но концерн никоим образом не ограничивал джазом свои действия.

Повсюду в Америке и за границей стали продаваться многочисленные сувениры с эмблемой «Плейбоя» (от колод карт до браслетов на лодыжки ног). Выпускались различные издания для почитателей журнала (для рядовых — «Шоу бизнес иллюстрейтед», а для особо почетных в империи людей — держателей акций концерна— ежемесячник VIP.

Могущество Хефнера было особенно упрочено появлением на американской сцене плейбой-клабов (сеть клубов, созданных концерном). Первый из них был открыт в родном городе издателя «Плейбоя» — Чикаго 29 февраля 1960 года. Церемония открытия плейбой-клабов всегда сопровождалась большой помпой: на место приезжал Хефнер, под аплодисменты местных снобов разрезал ленточку, а официальные лица (так было, например, в Новом Орлеане) вручали «великому мыслителю XX века» символические ключи от города.

Плейбой-клабы стали могучей рекламой журнала.

Но не только в этом дело. Главное — прибыли от этих клубов уже к концу 1961 года превзошли доходы, получаемые от самого журнала. Теперь, по выражению Хефнера, «хвост зачастую обгонял собаку».

Как и водится в мире капитала, началась экспансия за границу. В 1967 году появился первый заграничный плейбой-клаб в столице Великобритании. В этой связи американский журнал «Тайм» писал: «Со скоростью размножения плодовитых австралийских кроликов, в городах Соединенных Штатов, Англии, Западной Германии возникают ночные притоны, плейбой-клабы», где посетителей обслуживают девушки, одетые в костюмы (если их можно назвать костюмами) кроликов.

Еще в 60-е годы Хефнер выдумал «банниз» — «кроликов». Это были симпатичные девушки в переливающихся купальниках, к которым крепился кроличий хвостик. В некоторых клубах, например в Филадельфии, «банниз» были лишены и этого куцего наряда.

Вся пропагандистская мощь журнала теперь была направлена на то, чтобы убедить читателей «Плейбоя» в том, что им абсолютно необходимо посещать подобные заведения. Из номера в номер журнал призывал (вновь занимаясь откровенной лестью по отношению к читателю) : «Читайте наш журнал — и вы освободитесь от ненужных комплексов. Вступайте в плейбой-клаб — и вы будете счастливы, окружены девушками с обложек журнала и такими же, как вы сами, модными молодыми людьми».

По меткому выражению профессора Аллена Джорджа Мура из духовной семинарии Клермонта в Калифорнии, для плейбоев, почитавших журнал в качестве своей новоявленной библии, плейбой-клабы стали местом паломничества, где они регулярно и с полным самоотрешением исполняли свои ритуалы, предписанные им их мессией — Хефнером.

Увлечение было настолько сильным, что в начале 70-х годов клубы, расположенные в различных городах Соединенных Штатов, Англии, Западной Германии и на Ямайке, приносили Хефнеру ежегодно доход в 20 миллионов долларов. Эти заведения посещало, по данным прессы, более полумиллиона человек в год.

Отбором «кроликов» (а их насчитывалось в лучшие годы империи до 1000 человек) ведал лично Хефнер. Он имел собственные критерии отбора: в «кролики» годились только те «молодые, пышущие здоровьем существа женского пола, которые не страдали никакими комплексами или избытком интеллекта». Хефнер настойчиво убеждал всех женщин, что стать «кроликом» — большая честь, которой далеко не всякая, пускай даже красавица, может быть удостоена. Он серьезно заявлял, что если бы к нему обратились с просьбой о найме такие всемирно известные кинозвезды, как Джин Моро, Грета Гарбо или Софи Лорен, то они непременно получили бы отказ. Им, по мнению «властителя дум», помешали бы в работе «всевозможные комплексы и излишняя интелектуальность».

Выбранные в «банниз» девушки должны были безошибочно определять 143 разновидности вина, 31 сорт виски и 16 сортов коньяка. В инструкции, написанной для «банниз», черным по белому записано: «Всегда помните, что вашим самым главным достоинством является кроличий хвостик. Он всегда должен быть белоснежно белым и пушистым!» Новые гейши середины XX века должны развлекать гостей беседами, приносить им напитки, танцевать с посетителями. Никакой иной близости с мужчинами не предусматривается. Недаром на стенах всех плейбой-клабов висят суровые предупреждения: «Смотри, но не касайся!» Особенно жестоко караются встречи «банниз» с посетителями. Шеф не жалеет денег, чтобы это «основополагающее правило» неуклонно соблюдалось. Так поддерживается имидж: низкопробные заведения рекламируются как вполне респектабельные места отдыха для вполне респектабельных членов общества.

Как спортивные машины, дорогие марочные коньяки и стереомагнитофоны высшего качества, «банниз» всего лишь еще одна принадлежность империи «Плейбой». Они призваны стать частью мира сладкой жизни, который существовал лишь в воображении посетителей.