Страница 11 из 78
Он никогда не признавал своих ошибок в делах важных и принципиальных и старался не делать того, что могло нанести даже малейший ущерб его политической или военной репутации. Однако, одержав победу, он мог поговорить о трудностях, которые ей сопутствовали, и в этом случае расчетливо выставлял свои промахи на всеобщее обозрение, даже шутил. Это сближало его с людьми, хотя он всегда держал их на расстоянии. Он признал, что «пересолил» в Сен-Клу и говорил там очень плохо, «некстати и фальшиво»46.
Пока он был одним консулом из трех, хотя мало кто сомневался в его первенстве. Он действовал осторожно, шаг за шагом, советуясь с коллегами и помощниками. Бонапарт расширял свое влияние и приобретал сторонников.
Он посетил Институт и прочитал запланированный доклад. Он общался с солдатами-инвалидами и устроил им смотр. Он навестил престарелого ученого-натуралиста Добантона.
Консулы предложили законодательным комиссиям отменить чудовищный закон о заложниках. В течение одного дня предложение было принято и оформлено в виде закона. Следом Бонапарт посетил государственную тюрьму Тампль, где по его приказу и в его присутствии освобождались граждане.
— Несправедливый закон, — говорил консул, — лишил вас свободы. Мой первый долг — возвратить вам ее47.
Он побывал и в других тюрьмах, требовал списки заключенных, расспрашивал этих людей и обещал правый суд.
Консулы постановили отдать Версальский дворец воинам-инвалидам: «Бывшая обитель королей… должна стать спальней солдат, проливавших свою кровь, чтобы низвергнуть монархов»48.
Правительство в законодательном порядке отменило прогрессивный налог. Это была очень хорошая новость для банкиров, предпринимателей и состоятельных людей.
Виднейшие финансисты были приглашены к Бонапарту. Консул обещал им, что новое правительство будет миролюбивым. Оно будет стоять на страже общества и порядка, уважать собственность. Бонапарт произнес речь и удалился. Банкиры договорились выдать правительству 12-миллионный аванс. Наличными вносилось три миллиона, на оставшуюся сумму организовали лотерею.
Бонапарт начал постепенно обдумывать программу государственного переустройства и реформ всех сторон общественной жизни. Государство находилось в состоянии полураспада, министерства и канцелярии работали плохо, всюду был хаос, средств не хватало.
Необходимо было принять новую конституцию и создать конституционные учреждения. Государственный переворот привел к смене исполнительной власти и поставил подобие парламента — комиссию пятисот и комиссию старейшин — на место прежних палат.
Комиссии должны были выработать новую конституцию. Каждая из них сделала первый шаг и выделила из себя специальную секцию. Однако секции не действовали, поскольку все смотрели на Сиейеса — главного идеолога по вопросам конституции. Все ждали предложений от него.
Экс-аббат составил проект основного закона, который обсуждался членами комиссий, обществом, прессой и подвергся критике со стороны Бонапарта. Суть предложений Сиейеса, которые генерал счел непрактичными, была в следующем. Главой государства будет Великий Избиратель, который назначит двух консулов — одного по внешним делам, другого по внутренним делам. Он избирается сенатом. Назначив консулов, Великий Избиратель станет фигурой почетной, праздной, декоративной.
Сиейес придумал идеальную конструкцию, но Бонапарт не соглашался на вторую роль (консула по внешним делам). Занять пост Великого Избирателя ему тоже не хотелось. Бонапарт хотел властвовать, но не в искусственной форме. Он заявил, что «я не стану играть такой смешной роли»49. Талейран пробовал примирить двух консулов в неформальной обстановке, но состоявшаяся встреча еще более обострила ситуацию.
После новых энергичных прений решили отказаться от химеры «Великого Избирателя» и свели проект к идее консульства. Исполнительную власть возглавит первый консул, второй и третий консулы будут иметь совещательный голос. При этом сохранялась видимость коллегиальности: второй и третий консулы могут изложить свое мнение, после чего достаточно решения первого консула. Сиейес пошел на уступки и согласился на то, что Бонапарт возглавит исполнительную власть, а он — законодательную.
Бонапарт активно участвовал в работе над текстом конституции. Он предлагал собственную редакцию статей в тех случаях, когда был уверен в своей компетентности. Его формулировки обычно были краткими и энергичными.
Писать конституцию — непростой труд, и ее творцы преодолевали множество препятствий. Если сложность была большой, то Бонапарт порой бесился, топал ногами и грыз ногти. Однако ему удавалось быстро овладеть собой и успокоиться.
Конституция должна была назвать консулов по именам, что необычно. Бонапарт задумался над кандидатурами своих коллег и выбрал опытного юриста Камбасереса и литератора Лебрена. Оба приобрели солидный политический опыт в годы революции. Камбасерес придерживался относительно левых взглядов, Лебрен сохранял связи с роялистами. Вместе они обеспечивали правильный баланс сил и возможности влияния на разные группы общества.
Основной закон не был доработан должным образом, но Бонапарт решил поставить точку в этом процессе. Поздно вечером он собрал пятьдесят членов комиссий в своем салоне в Люксембургском дворце. В присутствии Сиейеса и Роже Дюко, которые должны были вскоре покинуть высшие посты исполнительной власти, членам комиссий был зачитан проект конституции. Усталым и измученным людям было предложено поставить свои подписи под проектом. Не было ни обсуждения, ни голосования. Парламентарии не стали возмущаться и подписали бумагу.
Здесь же выбрали трех консулов, имена которых были намечены. Хозяин встал спиной к камину и грелся у огня. Когда голосование завершилось, Бонапарт сгреб билетики в кучу и не дал их прочитать. Он повернулся к Сиейесу и сказал: «Вместо того чтобы читать эти бюллетени, дадим новое доказательство нашей признательности гражданину Сиейесу, предоставив ему право назначить трех первых чинов республики, и будем считать, что назначенные им лица будут те же самые, кого мы только что избрали»50.
Сиейес согласился не сразу, но потом назвал имена Бонапарта, Камбасереса и Лебрена. Раздались аплодисменты. Брошенные в огонь бюллетени унесли с собой все тайны ночного голосования.
В конституцию были вписаны имена консулов, а также имена Сиейеса и Роже Дюко, как первоприсутствующих сенаторов. Бонапарт был назначен первым консулом на десятилетний срок.
Согласно конституции, первый консул стоял во главе исполнительной власти и предлагал законы. Консулы инициировали законопроекты, государственный совет их вырабатывал, трибунат обсуждал. После этого трое трибунов вместе с делегатами от государственного совета обсуждали законопроект с трибуны законодательного корпуса. Члены законодательного корпуса тайным голосованием принимали или отклоняли проект, без обсуждения. Сенат назначал членов трибуната и законодательного корпуса.
Для ускорения принятия нужных актов первый консул мог вносить законопроект непосредственно в сенат. Сенатус-консульт, выпущенный сенатом, приравнивался к закону.
Конституция была одобрена французами, хотя многие боялись приходить на выборы и записываться. Власть часто менялась, и никто не хотел попасть в списки неблагонадежных в случае новых переворотов. Бонапарт начал применять конституцию, еще не зная полных итогов плебисцита, которых ждали два месяца.
Он получил основной закон, давший ему полный контроль над исполнительной и законодательной властями. Последняя была разделена на части, что не давало ей возможности проявить единую волю: в этом отношении Бонапарта устроили идеи Сиейеса.
24 декабря 1799 года состоялось последнее заседание временного консульства. Два новых консула, министры и государственные советники признали Наполеона Бонапарта первым консулом. Он принял властные полномочия.
Бонапарт назначил министров и сформировал государственный совет — мозговой центр своего правительства. При выборе советников он не принимал в расчет происхождение и прошлое людей. «Я беру, — говорил он, — всех, у кого есть способности и охота идти со мной»51. Он привлекал специалистов, обещая им прочное положение, почести, возможности играть большую роль в управлении страной и приносить настоящую пользу.