Страница 29 из 43
— А Луи, наверно, знал, — медленно сказал Мегрэ, — что умри Жорис и вы получили бы триста тысяч в наследство!
Все произошло так стремительно, что комиссар чуть было не оказался на полу. Луи навалился на него, пытаясь схватить за горло. Жюли пронзительно закричала.
Комиссару удалось схватить на лету руку Луи. Медленным, но сильным движением он вывернул ее матросу за спину и прогремел:
— Убери лапы!
Жюли, прижавшись к стене и закрыв лицо руками, рыдала, издавая слабые безутешные крики.
— Боже мой! Боже мой!
— Будешь ты говорить, Луи? — отчеканил Мегрэ, выпуская руку бывшего каторжника.
— Мне нечего сказать.
— А если я тебя арестую?
— Ну и что!
— Следуй за мной.
Жюли воскликнула:
— Господин комиссар, умоляю вас! Луи, говори ради бога!
Они стояли уже у застекленной двери кухни. Большой Луи обернулся. На багровом лице блестели глаза. Он состроил немыслимую гримасу и протянул руку к плечу сестры.
— Лили, клянусь тебе…
— Оставь меня!
Поколебавшись, он шагнул в коридор, обернулся еще раз.
— Послушай…
— Нет! Нет! Убирайся!
Луи потащился за Мегрэ, остановился на пороге, хотел обернуться, но пересилил себя. Дверь за ними закрылась. Они не прошли и нескольких метров под шквальным ветром, как дверь открылась и на пороге появилась девушка. Она позвала:
— Луи!
Слишком поздно. Мужчины уже шагали в темноте. Порыв ветра с дождем вымочил их в несколько секунд. Ничего не было видно, даже стенок шлюза. Однако из темноты над ними раздался голос:
— Это ты, Луи?
Говорил Ланнек, с борта шхуны. Он услышал шаги и высунул голову из люка. Должно быть, он понял, что матрос шел не один, потому что быстро произнес по-бретонски:
— Прыгай на бак и смываемся.
Мегрэ понял, но ждал, не видя в темноте, где начинается и где кончается шхуна. Он неясно видел лишь массивную фигуру Луи, его мокрые плечи, блестевшие под дождем.