Страница 53 из 102
— Я знаю, что пострадали многие.
— Да, это так. Но это ваша вина. Вы же отклонили приглашение на обед? Вам следует понять, Мэтью… что мне не говорят «нет».
Сказано человеком, который уверен, что ему никогда не понадобится бог побольше, чем он сам. Но Мэтью решил не облекать эту мысль в слова.
— Сейчас вы здесь, и только это имеет значение, — сказал профессор. — Вы видели часть моего мира. Видели, чего я достиг. А я ведь из университетской среды. Поражает воображение, не правда ли?
— Да.
— Разумное согласие. Вас я сюда привез, потому что в этом меду моих достижений завелась муха. Мелкая муха, которая досаждает мне днем и ночью. Джонатан Джентри не был предателем. По крайней мере, меня он не предавал. Можно считать, что он предавал себя — своими растущими пристрастиями. Некоторое время тому назад я убедил его записать формулы ядов и других полезных зелий, и после этого он стал бесполезен. Ну, кроме сегодняшнего вечера… когда он был очень полезен.
Мэтью ничего не сказал. Лучше не соваться в эти зыбучие пески.
— Польза была в том, — продолжал профессор Фелл, — что его смерть создала у настоящего предателя впечатление, будто грех против меня сошел ему с рук. А предатель между ними есть, Мэтью. Я подозреваю троих, один из которых и есть эта зловредная муха. Адам Уилсон, Сезар Саброзо и Эдгар Смайт. У любого из них была возможность — а быть может, и мотив, — совершить то, что было проделано этим летом.
Фигура чуть подалась вперед, руки в перчатках стиснули подлокотники. У Мэтью создалось впечатление, что лицо под маской все так же спокойно, но губы, возможно, сжались в ниточку, а в глазах горит свирепый огонь.
— Ваше искусство мне нужно, чтобы раскрыть этого предателя, — произнес рот, и чуть-чуть заколыхалась покрывающая его материя. — Я был бы вправе казнить всех троих подозреваемых, как их владыка, но это было бы нецелесообразно. Так что… мне нужно одно имя. Более того, я хочу видеть какое-нибудь доказательство измены, если оно существует и находится в руках предателя. Итак, я отвечаю на ваш вопрос: будет отрезана еще одна голова, и чья она будет — скажете мне вы.
Мэтью чуть не рассмеялся. Но сдержался, представив собственную свою голову на столе.
— То, что вы просите… это невозможно. Мне придется узнать намного, намного больше. И я не уверен, что мне хочется это знать, как не уверен и в том, что вы пожелаете мне рассказать. — Несмотря на свое тяжелое положение, он почувствовал, что щеки загораются жаром. Встал. — Не могу поверить! Вы привезли меня сюда раскрыть предателя, но я даже понятия не имею, с чего начать! Ладно, скажите мне: что этот предатель совершил?
— Он сделал так, что некое судно было перехвачено королевским флотом возле Портсмута. Оно шло в море на встречу с другим судном.
— Я так понимаю, что груз был важным? Что это было?
— Вам нет нужды это знать.
— Ну конечно! — Улыбка Мэтью была полна злости и ужаса. — Корабль какой страны нужно было встретить в море?
— Этого вам тоже знать не надо.
— Ну еще бы! — Мэтью решил зайти с другой стороны: — А что за «Цимбелин», о котором вы говорили за столом? Вы сказали: «Это связано с „Цимбелином“». Это название того корабля?
— Это, — ответил профессор Фелл ровным и спокойным голосом, выводящим из терпения, — название одной из пьес Уильяма Шекспира. Вы, возможно, знаете его пьесы?
— Знаю. И эту пьесу знаю тоже. Но вы же ничего мне не рассказываете — как я могу раскрыть предателя, не зная деталей предательства?
Пальцы снова переплелись, и лицо под маской обратилось к Мэтью в долгом молчании. Потом профессор сказал:
— Вы себя называете решателем проблем, не так ли? И вы действительно решили несколько проблем в своем городке. Разве у вас нет инстинктивного чутья на ложь? Разве не умеете вы читать правду по лицу или по голосу? В чужих манерах и предпочтениях разве не можете вы разглядеть вину или невиновность? Судить о человеке по его поведению с другими? По тому, как он воспринимает вопросы, как реагирует на давление? Я даю вам право задавать вопросы и применять давление. С условием, естественно, что вы будете сохранять маску Натана Спейда — ради собственной вашей безопасности.
— Моей безопасности? Я думаю, братья Таккеры с Мэтью Корбеттом обошлись бы чуть лучше, чем с Натаном Спейдом.
— Они вас испытывают. Такова их природа.
— Ну, тогда все в порядке. — Мэтью кивнул; лицо его было искажено все той же дикой улыбкой. — Лишь бы только они меня не убивали!
— Желание травить вас у них пройдет, если дадите им отпор.
— Все-таки вы требуете невозможного, — сказал Мэтью. — Сколько времени у меня на поиски предателя? Неделя, две?
— Три дня, — ответил профессор Фелл. — Как только все доложатся, конференция закончится.
Три дня, чуть не повторил Мэтью недоверчиво, но решил прекратить изображать пьяного попугая.
— Невозможно, — выдохнул он. — Этого никто не сделает!
— Вы думаете, Кэтрин Герральд тоже не смогла бы? — спросил профессор шелковым голосом.
Мэтью замолчал. Он смотрел на пол — колоссальную доску, где они с профессором играли сейчас в шахматы. К сожалению, никакой блестящий ход в голову не приходил.
— Поговорим о деньгах, — сказал профессор Фелл. — О вознаграждении, Мэтью. Вот что я вам предлагаю. Если вы не сможете обнаружить предателя за ближайшие три дня, я плачу вам триста фунтов и отсылаю вас, вашу подругу и этого черного дрозда в Нью-Йорк. Если вы все же сможете указать предателя и какие-либо улики, я перед вашим отъездом домой плачу вам три тысячи фунтов. Кроме того, сгорает ваша карточка смерти, а также карточка смерти вашего друга Натэниела Пауэрса в колонии Каролина. Все претензии к вам и к Пауэрсу будут сняты, что, все равно невозможно?
Мэтью потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя после такой баснословной цифры. И факта, что бывший магистрат Пауэрс не должен будет больше бояться человека, который не забывает ничего.
— Может быть, не совсем невозможно. Но почти. С чем я смогу работать?
— Со своими инстинктами. Умом. Опытом. Догадками, если до этого дойдет. Я снабжу вас ключом для входа в комнаты трех наших подозреваемых. Сирки проинформирует вас, когда это можно будет сделать. Я также даю ему полномочия отвечать на дальнейшие вопросы — в пределах разумного. Возможно, вы сами выясните, в чем состояло предательство, но должен вас предупредить: если бы я сейчас сообщил вам все относящиеся к делу факты, мне пришлось бы принять меры, чтобы ни вы, ни ваши подопечные никогда не покинули этого острова. Итак, я прошу вас применить ваши умения, Мэтью. Достаточны они для этого задания или нет?
Ответ был вполне честный:
— Я не знаю.
— Решите к утру. Сирки придет к вашей двери перед завтраком.
— Тогда скажите мне вот что, — попросил Мэтью. — Это связано с человеком, которого вы ищете? Бразио Валериани?
— Нет, это другое дело. Но если вы преуспеете, я подумаю, не послать ли вас в Италию на поиски Валериани. И если вы его найдете, я заплачу столько, что вы сможете купить этот ваш городок.
— Обладание городом в мои намерения не входит.
— Хм, — отозвался профессор, и Мэтью услышал в этом: «А в мои входит обладание всем миром».
— К утру я приму решение, — ответил Мэтью, хотя уже знал, каким оно будет. Пусть придется работать вслепую, но попробовать он должен.
Профессор Фелл внезапно встал. Он оказался дюйма на два выше Мэтью и выглядел почти хрупким, но в его движениях чувствовалась элегантная сила.
— Я буду надеяться, что у вас есть вера в себя. Я знаю, на что вы способны. В конце концов, у нас с вами есть своя история?
У Черной Смерти тоже есть история, подумал Мэтью.
— Мы еще поговорим, — пообещал профессор. Он подошел к двери, остановился, взявшись за ручку. — Мне это важно, Мэтью. Жизненно важно. Найдите предателя — и можете быть уверены в вашем лучезарном будущем.