Страница 21 из 181
Область древностей русов VI–VII вв. — юго-восточный угол славянского мира, обращенный к враждебной степи и принимавший первые удары таких кочевников, как гунны, авары, хазары, болгары.
Как увидим ниже, область древностей русов может быть подразделена по наличным материалам на два района, отвечающих размещению двух близких между собою племен, составивших в V–VII вв. союз, владевший землями от Роси до Оскола, союз, помогавший совместно обороняться от кочевников и совершать походы в степь.
Русский племенной союз был, по всей вероятности, длительным и прочным, т. к. внутри его создалась своеобразная и устойчивая материальная культура, частично сохраненная и в XI–XII вв. (северянские височные кольца).
Крупные изменения, происходившие в славянском мире в V–VI вв. и отразившиеся в обособлении отдельных археологических областей, не прошли бесследно для современных наблюдателей. Старые племенные союзы распадались; в новых условиях возникали новые. «Имя их (венетов), — пишет Иордан, — меняется теперь в зависимости от племени и мест…»
Одной из обособившихся областей была юго-восточная часть венедского массива, юго-восточная часть культуры полей погребений — область пальчатых фибул, область «древностей русов», сохранившая до XII в. наименование Русской земли.
В 550-е годы, когда Иордан писал об изменении имени венетов в зависимости от зарождения новых племенных образований, в восточной части Византийской империи безымянный автор-сириец впервые упомянул имя народа Рос.
В 555 г. сочинение Захарии Ритора было дополнено географическим очерком земель и пародов, расположенных на север от Кавказа: «…Базгун земля (Абхазия?) со своим языком, которая примыкает и простирается до Каспийских ворот и моря, находящихся в гуннских пределах. За воротами живут булгары со своим языком, народ языческий и варварский (у них есть города), и аланы, у них пять городов. Из пределов Даду (Дагестан) живут в горах, у них есть крепости. Ауан-гур — народ, живущий в палатках, аугар, сабир, булгар, куртаргар, авар, хазар, дирмар, сирургур, баграсик, кулас, абдел, эфталит — эти тринадцать народов живут в палатках, существуют мясом скота и рыб, дикими зверьми и оружием. Вглубь от них — народ амазраты и люди-псы; на запад и на север от них — амазонки… Соседний с ними народ «hrws» (рос или рус) — люди, наделенные огромными членами тела; оружия нет у них, и кони не могут их носить из-за их размеров. Дальше на восток у северных краев есть еще три черных (?) народа»{56}.
Попытаемся разобраться в географических представлениях автора, впервые упомянувшего русов. Как и многие восточные географы, писавшие после него в IX и X вв., продолжатель Захарии Ритора довольно четко представлял себе население степей, эти тринадцать племен, живущих в юртах, но народы, жившие за пределами степей, приобретают у него легендарную окраску. Нам очень трудно правдоподобно разместить на карте земли амазратов (карликов?) и людей-псов. Под амазонками древние авторы часто подразумевали «женоуправляемых» сарматов и помещали их на Дону. Возможно, что в описываемое Псевдо-Захарией послегуннское время старое сармато-аланское население было частично оттеснено к северо-западному углу южнорусских степей. По археологическим данным можно говорить об оседании сарматов на южной опушке лесостепи — от Северского Донца и далее на запад к нижнему Днепру. Судя по тому, что, кроме тринадцати тюрко-язычных племен (авары, кутургуры, хазары, болгары и др.) автор не упоминает никаких ираноязычных народов, можно думать, что ираноязычных кочевников он объединил под условным именем амазонок, живших на север и на запад от тринадцати племен, что вполне исторически достоверно для эпохи V — начала VI в.
Следует отметить, что народ Рос, наделенный богатырским ростом, автор не смешивает с амазонками и не ставит родство с ними, а только говорит об их соседстве. С какой стороны народ Рос примыкал к амазонкам? Юг и восток исключаются, т. к. текст прямо говорит о том, что соседями с этих сторон были кочевники, амазраты и люди-псы. Остается допустить, что русы были западными или северными соседями кочующих «амазонок». Народ Рос противопоставлен кочевникам почти так же, как у Тацита венеты противопоставлены сарматам; отсутствие оружия у богатырей-русов следует понимать не дословно, а лишь по сравнению с кочевниками, живущими, по словам автора, постоянным разбоем. А.П. Дьяконов указывал, что сирийское начертание имени народа богатырей может быть прочтено с двоякой огласовкой: рос (греческое) и рус. Географически область народа рос должна соответствовать юго-восточной окраине антских племен, где древние венеты со времен Тацита смешивались с сарматами. Здесь, в лесостепной полосе, мы находим и Русскую землю наших летописей, и культуру пальчатых фибул, которая может помочь в географическом приурочении народа рос (рус) середины VI в.
Археологические материалы V–VII вв. выделяют русов из общей массы славянских племен и выделяют главным образом по признаку общения с южными центрами.
Древности русов — это личные уборы воинов и их жен, живших на границе степи и связанных постоянными и прочными связями с боспорскими городами, с южными разноплеменными военными союзами, полем деятельности для которых были степные просторы Причерноморья, Северного Кавказа, долины Дуная, равнины Ломбардии, средней Франции и Испании. Древности русов по своему характеру очень близки к вещам предмервингского стиля Западной Европы, что объясняется, разумеется, не готским или лангобардским происхождением приднепровских фибул и поясных наборов, а давно доказанным формированием этого стиля в Причерноморье. К берегам Понта издавна тянулись выходцы из различных славянских племен. Участие славян можно предполагать и в знаменитых походах на Дунай и на кавказское побережье Понта в 250-е годы.
Между коренной славянской землей и южными разноплеменными городами связь поддерживалась славянскими «бродниками», которые были известны уже Тациту как венеты, внедрявшиеся в сарматскую среду. Нам очень трудно уловить этих бродников по каким-либо определенным признакам материальной культуры, т. к., оказавшись в степи, они утрачивали славянское своеобразие, и их культура приобретала черты той общей дружинной культуры Причерноморья, которая нивелировала племенные различия.
Бродники — это не только степная вольница, окончательно порвавшая с метрополией; дружинники многих племен, вероятно, на время превращались в бродников, «рыскали по полю, ищучи себе чести», а затем возвращались к себе на родину. Так бывало в VI в. во время византийских походов антов (как об этом говорит Прокопий){57}, так, очевидно, было и во времена более ранних походов III–V вв.
Участие русов в общеантских походах VI в., а следовательно, участие их в таком событии европейского значения, как победоносная борьба с Восточно-Римской империей, доказывается, помимо прочего, наличием вещевых кладов V–VIII вв. в Русской земле. Золотые и серебряные вещи, изделия со штемпелями константинопольских мастерских, христианская церковная утварь — все это оказывалось в антской, русской лесостепи в качестве трофеев победы. Народ «рос», люди-богатыри VI в., был активным творцом новой истории Европы, начавшейся с завоевания Рима и почти полного овладения вторым Римом — Византией.
Совпадение летописных данных о Русской земле с ареалом определенных археологических находок V–VII вв. позволило нам отождествить данную археологическую культуру с древностями русов. Но что представляют собою эти русы? Насколько монолитна их территория? Являются ли русы V–VI вв. одним племенем или группой племен? Без решения этих вопросов мы не сможем исторически осознать установленное выше археологическое единство в V–VI вв. лесостепной Русской земли.