Страница 114 из 131
И Алессандро закрывает глаза, а она обнимает его ещё сильнее. И в одно мгновение оживают все эти моменты, как в фильме. Со своим саундтреком. С её улыбкой. С их выходами в свет, выходными на пляже, ночными возвращениями домой на машине, когда она засыпала... а он любил её. Алессандро снова улыбается.
Тогда Элена обнимает его с ещё большей силой, притягивает его руками, как ремнём, она просовывает их под его пиджак. Заставляет его повернуться к себе лицом. Алессандро открывает глаза. Они блестят. И он смотрит на неё.
— Почему ты ушла?..
— Не думай о вчерашнем дне. Я вернулась, — улыбается Элена. — И мой ответ – да.
107
Спустя день. Самый сложный день.
Алессандро стоит на углу неподалёку от дома Ники. Отправляет сообщение с мобильного и ждёт ответа. Он приходит через несколько секунд, быстро, как всегда. Чуть позже видит в зеркало заднего виденья, как она выходит. Ники смотрит вокруг себя, направо, налево, затем видит машину Алессандро и бежит к нему, весёлая, как всегда. Может быть, даже веселей, чем всегда. У Алессандро сжимается сердце. Он закрывает глаза. И когда он снова открывает их, Ники уже здесь. Она открывает дверь и залезает в Мерседес.
— Привет! — она налетает на него, встряхивает его с энтузиазмом, целует его.
Алессандро улыбается. Но эта улыбка отличается от нормальной. Умиротворённая. Спокойная. Чтобы не потерять контроль над ситуацией.
— Куда ты пропал вчера? Я тебя целый день искала. Твой мобильный был выключен.
Алессандро пытается не смотреть на неё.
— Ты и понятия не имеешь о моей работе. Мобильный сел, отключился сам, а я даже не заметил... — и тогда он смотрит на неё. Снова пытается улыбнуться, но у него не получается.
Ники понимает это. Она отстраняется от него. Устраивается удобнее в своём кресле. Неожиданно серьёзная.
— Что случилось, Алекс?
— Ничего, ничего не случилось. Я подумал о нашей истории. С того момента, как мы встретились, до сегодняшнего дня.
— Что-то было не так? Тебе не было хорошо? Скажи, в чём я ошиблась.
— Ты ни в чём не ошиблась.
— Тогда?..
— Вся эта ситуация – сплошная ошибка.
— Ты всё время паришься об этой проблеме с возрастом, с разницей... Я знала, что рано или поздно ты к этому вернёшься. Так что я и к этому подготовилась, — Ники достаёт листочек из кармана брюк: — Так вот... Я поняла, что списка пар, в которых мужчина старше жены, тебе будет недостаточно, так что я принесла тебе другой, в котором мужчины на достаточное количество лет младше своих жён. Откроем... Мелани Гриффит и Антонио Бандерас, Джоан Коллинз и Перси Гибсон, Мадонна и Гай Риччи, Деми Мур и Эштон Катчер, Гвинет Пэлтроу и Крис Мартин... и у них всё хорошо, у всех них... Никто из них не видит в этом ошибку.
— Может, это я ошибся.
— Ну в чём ты ошибся? Боишься, что у нас ничего не получится? Тогда давай постараемся, хорошо? На самом деле, мы уже стараемся. Не каркай! Ты сам говорил это миллион раз... поживём – увидим. Что с тобой, будешь спорить со своим Лучио?
Алессандро улыбается.
— Нет, Ники, спорить не буду никогда, но это всего лишь песня.
— И что?
— То, что в жизни всё наоборот.
— Жизнь может быть красивее песни.
— Только когда тебе восемнадцать лет.
— Ты опять становишься занудой.
— Нет, Ники, серьёзно. Я провёл ночь, раздумывая над этим. Это не может хорошо закончиться. Я тебе уже всё сказал, не усложняй.
Ники молча смотрит на него.
— Я показала тебе, что такое любовь, и ты пошёл со мной на это, ради всего и против всех. Ты не можешь говорить мне такое. Ты ужасно поступаешь. Такое заканчивается, только когда есть причина для разрыва, серьёзный повод. У тебя есть серьёзный повод?
Алессандро смотрит на неё. Он хотел бы сказать что-то ещё. Но он не способен на это.
— Нет, нет у меня серьёзных поводов. Но также нет ни одного, чтобы оставаться с тобой.
Тишина. Ники смотрит на него. Это как если бы мир вдруг обрушился на неё.
— Серьёзно? Серьёзно, нет ни одного?
Алессандро хранит молчание.
— Ну, так это и есть самый серьёзный повод.
Ники вылезает из Мерседеса, удаляется, не обернувшись, и резко исчезает из виду, так же, как и появилась. Тишина. Немного тишины. И это горе. То, о чём он не сказал. И тогда эта тишина кажется страшным рёвом. Алессандро заводится и уезжает.
Ники шагает дальше. Но чувствует она, будто умирает. Она не в силах вернуть назад слёзы, которые начинают быстро стекать из глаз. Ей бы хотелось не плакать, но она не может избежать этого. У неё не получается. И улица кажется тихой. Всё кажется тихим. Слишком тихим. Часть её сердца словно отключилась. Вдруг внутри неё открывается огромная дыра. И далёкое эхо его голоса, его смеха, его слов, весёлых моментов, страстей, желаний и мечт. Пуф. Всё исчезло в одно мгновение. Больше ничего. Только одна фраза: «У меня нет серьёзного повода оставаться с тобой». Выстрел. Взлетающая утка и выстрел винтовки. Хрупкое стекло и внезапный бросок камня. Ребёнок падает с велосипеда на руки и раздирает их. Боль. Вот она. По его вине. Из-за желания быть рядом с бухгалтером в чувствах, бухгалтером в любви, отличным коммерсантом, который может сэкономить, просто улыбнувшись. Как грустно. Был ли он тем мужчиной, которого я любила? Ники подходит к дверям своего дома. Открывает их и заходит. Идёт по коридору, как безжизненный новообращённый зомби.
Симона выходит из кухни. Она несёт поднос с пастой на стол.
— А вот и ты, куда ты пропала? Давай, идём, пора есть, мы все уже за столом.
— Прости, мама, у меня живот болит... — она ныряет в свою комнату, закрывает дверь и падает на кровать. Обнимает подушку. Плачет. К счастью, мать видела её только со спины, в ином случае она бы сразу поняла, в чём на самом деле пролема. Боль от любви. И её не вылечить просто так. Не помогут лекарства. Никакие другие средства. Неизвестно, когда всё пройдёт. Даже неизвестно, насколько сильна боль. Только время лечит. Долгое время. Потому что насколько сильной была любовь, настолько же долгими будут страдания до того, как боль пройдёт. Это как в математике: прямая пропорциональность. Математика чувств. И, к несчастью, по этому предмету Ники теперь могла бы получить десятку.
108
Собрание Волн. Но они устроили бурю.
— Я же вам говорила... Он был слишком идеальным! Романтичный, мечтательный, щедрый, забавный... Вежливый всегда и со всеми. И каков результат! Должен был быть какой-то подвох.
Олли слезает с кровати своей матери, убеждённая в своей правоте.
Эрика и Дилетта отрицательно качают головами.
— Ну вот что ты говоришь? Почему ты думаешь, что больше всех разбираешься в этом?
— Потому что я это знаю.
— Ладно, но знаешь, если тебе что-то не нравится, это не значит, что это и в самом деле нехорошо.
— Конечно, не было ничего плохого, я не могу этого отрицать. А меня этот Алекс так и не убедил.
Ники сидит в кресле рядом с кроватью и закрывает лицо руками. Она разбита и безутешно следит за разговором своих подруг о своей истории любви. Она смотрит на Олли справа, потом на Дилетту и Эрику слева, и снова на Олли. Словно следит за теннисной партией на каком-то мировом чемпионате... Только единственная теннисистка, которую обыграли, – это она сама.
Олли садится на кровать и скрещивает ноги.
— От чего вы отталкиваетесь? Вот он был таким влюблённым, а затем... Пуф, он вдруг исчезает! Вам не кажется это странным? Без причин, безо всяких «потому что», ничего... А я скажу вам, почему... Или у него есть другая, или, того хуже, его бывшая вернулась! И вы не представляете, как бы мне хотелось ошибаться.
Дилетта встаёт на ноги.
— Чтоб ты знала, я уверена, что ты ошибаешься!
Олли начинает смеяться.
— Да, конечно, как иначе. И это говоришь мне ты, та, что ещё ни с кем не побывала в постели.
— А это тут причём? Если бы я переспала с кем-нибудь, то что – лучше понимала бы мужчин?