Страница 7 из 18
– «Плюнь на дедушку», – уточнил Алешка. – И в тот раз, когда они орали в доме, тоже не было никаких преступлений. Опять какой-то ужастик по видаку.
– Это, я тебе скажу, парень, – задумчиво проговорил я любимую фразу Пал Данилыча, – не так все просто. Ты же сам сказал – ни видака, ни телевизора в доме нет.
– В доме нет, – согласился Алешка, перебрасывая удочку. – Все у них в подвале.
– А зачем такие сложности? Зачем это скрывать? Ну любит этот Грибков смотреть ужастики, ну и что? Вон наш сосед из квартиры напротив «Сникерсы» любит, но не стесняется же?
Алешка не ответил, потому что рванул удилище вверх, выдернул здоровенного золотого карася, снял его с крючка и опустил в полиэтиленовый пакет с водой. А у меня не клевало.
– По-моему, Дим, – сказал он, снова забрасывая удочку, – здесь какая-то тайна. И мы ее должны разгадать. – Он тут же выхватил еще одного карася.
А я подумал, что никакой тайны здесь нет и в помине. Просто Грибков устроил в Мрачном доме производство ужастиков на кассетах, размножают их и переводят на русский язык эти «охранники», а потом Грибков распределяет готовые кассеты по своим торговым точкам и собирает денежки. Вот и все.
И я сказал об этом Алешке, когда он отправил очередного карася в битком набитый пакет. А у меня никак не клевало.
– Вот и не все, – не согласился Алешка. – Во-первых, почему они все это делают в секрете? – это раз. Во-вторых, кто бродит вокруг дома с фонарем и хромает? – это два. А три, – он выдернул еще одну рыбку, – кто там воет по ночам?
Да, на эти вопросы ответов у нас не было. Мы смотали удочки, искупались и пошли домой.
Когда мы поднимались наверх бесконечной песчаной лентой дороги, в карьере уже стемнело. Небо отсюда казалось почти черным, и на нем засияли звезды. А наверху было пока светло. За лесом, между ветвями деревьев еще поблескивали лучи заходящего солнца, и звезды были еле видны тусклыми пятнышками. И ласточки мелькали высоко над землей.
– Это на завтрак. – Алешка протянул маме тяжелый пакет, в котором, как селедки в банке, сплотились караси.
– Где это вы их купили? – спросила мама. – И почем?
Мы так обиделись, что молча выпили чай и молча забрались на свой чердак. И такую почувствовали вдруг усталость, что даже за бинокль не взялись. Повалились на свои матрасы и погасили фонарик.
– Не люблю я этих «кассетников», – проворчал Алешка, задремывая. – Они своими ужастиками только детей пугают…
Алешка в свое время, когда эти ужастики только появились, как и все ребятишки, сначала очень ими увлекся. Но очень быстро охладел. «Ерунда, – говорил он сердито, – глупости одни, для одного только страха, а пользы никакой. Я настоящие сказки люблю, в которых смысл есть».
– …В нашем классе Вовка Смирнов до того насмотрелся, что спать ночью перестал. И уши у него стали дергаться. Его за это Чебурашкой прозвали. А им хоть бы что – лишь бы деньги собирать.
Поумнел братец, рассудительный стал. И тут он меня еще больше удивил.
– Да, я люблю настоящие сказки. Чтобы польза от них была. И смысл такой, чтобы что-то в жизни узнавать.
– Интересно, – хмыкнул я. – Ну, ладно, в «Репке» есть смысл. О коллективном труде и взаимопомощи. А «Колобок»? Бессмыслица. Катился, катился, от всех удирал, а Лиса его съела.
Алешка прямо вскипел:
– Ну и лопух же ты, Дим. Да в этой сказке знаешь сколько мудрости! – И я даже в темноте ощутил, как слетела с него дрема и он вскочил на своем матрасе, задев макушкой крышу. – Во-первых, в этой сказке говорится, что на всякого хитреца свой хитрец все равно найдется…
– Подумаешь, мудрость, – фыркнул я.
Тут в его голосе даже какая-то жалость ко мне прозвучала за мою темноту и серость.
– Дим, ты что, притворяешься? Правда не понимаешь? Ведь Колобок – это солнышко. Катится, катится по небу, за одну тучку забежит, другая его скроет, а оно все равно вырывается и светит. От Зайца ушел, от Волка ушел…
– А от Лисы? – съехидничал я. – Это что, туча грозовая, на все небо?
– Дим, ты дурак? – Алешка не выдержал и обозвал меня, как Васька на рынке. Видно, во всей этой истории с ужастиками что-то здорово его задело. – Это не Лиса! Это закат. Как солнышко ни бегает, а садиться вечером все равно надо! Понял?
Вот это да!
Для меня действительно эта простая и, как я думал раньше, глупая сказка открылась в своей мудрой глубине. И открыл ее мой младший братишка.
Да, что-то у меня сегодня совсем не клюет.
– Постой, Леха, – решил я так просто не сдаваться, – а как же утром? Раз Лиса его съела? А?
– Так это же сказка! Она утром опять начнется. С самого рассвета, с самого начала. Она навсегда. Понял? Тогда спи. – И он плюхнулся на матрас.
– Давно пора, – донесся снизу папин голос. – А как насчет «Курочки Рябы»? Имеешь версию?
– А ты не подслушивай, – буркнул Алешка.
– Ну мне же интересно, – признался папа. – Расскажи, будь другом.
– Завтра утром, – прервала их мама сонным голосом. – Будут вам яички не золотые, а простые.
С тем мы и уснули.
Глава V
Шифровка
Утром за завтраком в дружном семейном кругу Алешка объяснил нам мудрый смысл почти всех народных сказок. Когда он только в этом разобрался и так здорово поумнел? На папу это произвело такое сильное впечатление, что он тут же собрался в Москву. И вернулся к обеду, во-первых, с сумкой, набитой книгами сказок и видеокассетами с мультиками, а во-вторых, с маленьким телевизором и видеоплеером.
– На работе взял? – спросила мама. – А стиральная машина где?
– Бредет от станции, – отмахнулся папа, – окрестностями любуется. – И стал расставлять на окне книги и кассеты. – Хочу восполнить пробелы в своих образованиях, – как-то непонятно объяснил он. – И вам вечерами нескучно будет, станете мультики гонять. Это очень полезно для обогащения вашего этического потенциала.
Во загнул наш родитель! Но как он ни старался, мы все-таки заподозрили, что дело совсем не в этом. Тем более что среди кассет с нашими старыми добрыми сказками мы заметили уже известных нам от Васька и Грибка «Вампира на помойке», «Призрака на руинах» и «Плюнь на дедушку».
– Вот, – заключил довольный папа, расставив книги и кассеты, – можно продолжать ваше воспитание и мое образование. – И почесал лысеющую макушку: – Ах ты! Сигареты забыл купить, придется в Белозерский идти.
– Давай мы сбегаем, – вызвался Алешка. – Куда тебе с твоей ногой?
– Еще чего! – возразил папа. – Стану я собственных несовершеннолетних детей гонять за сигаретами. Дохромаю потихоньку. А потом купаться пойдем.
Мы с Алешкой переглянулись. Он мне подмигнул, а я ему чуть заметно кивнул.
И когда папа скрылся в конце улицы, мы сказали маме: «Сбегаем к Пал Данилычу» – и быстренько, прячась за огородами, двинулись следом.
Сначала, когда папа шел, прихрамывая и насвистывая, по нашему поселку, следить за ним было легко, а потом, когда он вышел в поле, появились трудности. Но мы их преодолели – завалились в траву и решили подождать, когда папа доберется до леса: все равно от нас не уйдет, догоним.
Папа шел себе не спеша, а за его спиной торчали над густыми травами две головы.
– Сигареты достал, – сказал Алешка, – оглянулся, закуривает.
Ага, не зря мы его заподозрили.
В поле, в пахучей траве, было так хорошо под синим солнечным небом, что никуда не хотелось идти, не хотелось расследовать никакие тайны.
Хотелось просто лежать на спине и смотреть, прищурясь, в ясное небо, без облаков, с одними только птицами, которые без устали звенели в высоте и знойной тишине.
Прямо перед моим носом старательно карабкался по высокой тонкой травинке красивый зеленый жучок. Несколько раз он срывался с нее и падал вниз и снова упрямо начинал свое – вот так вот ему нужное зачем-то – восхождение. Его упорство почему-то напомнило мне и наши усилия. Точно так же мы с Алешкой карабкаемся к вершине тайны, которую нам надо разгадать. А зачем? Я подумал, что сильно попал под влияние младшего брата. У него была цель, была какая-то идея. Он шел к ней, упорно, как жучок к вершине, и заставлял меня тянуться за ним…