Черные сны

Проморгав заслезившиеся от ослепительного блеска глаза, я вновь тяжело вздохнул и тыльной стороной меховушки потер кончик носа.

Вот и кончилась вольная жизнь. И полгода не отгулял, как снова в кабалу угодил. Ничего, и на сей раз как-нибудь выкручусь. В первый раз, что ли? Главное, чтобы Генералов ничего из заказанного мной привезти не забыл. Иначе туго придется.

Вчера, блин, только теплую одежду и выдали. А потом — лети, птичка, лети. И, учитывая, сколько времени занял перелет на Ан-24, я даже примерно не скажу, где, по мнению моих нанимателей, в недалеком будущем откроется окно в Приграничье. Одно лишь точно — здесь явно не юга. Сейчас, думаю, минус двадцать пять точно есть — мороз кончик носа так и щиплет. Ночью вообще чуть не окочурился, в палатке конкретный дубак стоял. А ведь все еще только начинается! То ли дело после перехода будет. Если мы до этого самого «после» вообще доживем…

— Леднев! — крикнул откинувший полог дальней палатки Володя. — Иди сюда.

— Иду. — Я пропустил вперед хлюпика в пуховике, который помог девушке затащить внутрь тяжеленную дорожную сумку, сбил меховушками снег с валенок и забрался вслед за ними в палатку.

— Знакомьтесь — это наш проводник господин Леднев, — указал на меня вольготно разместившийся на одном из тюков Генералов. — Прошу, так сказать, любить и жаловать.

— Очень приятно. Алина, — представилась девушка, в лице которой при ближайшем рассмотрении почудилось что-то восточное. Высокие скулы, разрез глаз?

— А Стас Кречет где? — оторвался от расстегнутого баула парнишка и вытер свисавшую с кончика носа каплю рукавом пуховика. — Он же постоянно с нами работал…

— Он не смог, — старательно скрывая раздражение, ответил Генералов. — И какая тебе, Волков, собственно, разница, с кем работать?

— Да никакой, — пожал плечами Волков и, словно опомнившись, протянул мне руку. — Петр Волков.

Я ответил на рукопожатие, но мысли были совсем о другом: фамилия Кречет показалась смутно знакомой. Вертелся у Яна Карловича одно время человечек с таким погонялом. Или просто совпадение?

— Ну раз никакой, тогда, — Генералов обвел нас внимательным взглядом и продолжил: — думаю, никому не надо объяснять, зачем мы все здесь собрались. И чем чревата несогласованность наших действий тоже. Так что на будущее запомните — мои приказы исполнять от и до, быстро и без пререканий. Все ясно?

Я только хмыкнул.

— У тебя, Леднев, есть свое мнение по этому вопросу? — тут же напрягся Володя.

— Да нет, все вроде верно, — усмехнулся я. — Только лучше будет, если на той стороне в первую очередь мои распоряжения будут исполняться от и до, быстро и без пререканий.

— Чем лучше?

— Шансов до Форта дойти прибавится.

— Командую группой я. Будут замечания по делу — не молчи, но поперек меня с распоряжениями не суйся. Усек?

— Лады, — пришлось согласиться мне. Ничего, посмотрим, как ты на той стороне запоешь.

— Вот и замечательно, — усмехнувшись, успокоился Генералов и развернулся к Волкову. — Что нам наука скажет — когда оптимальное время для перехода подойдет?

— Оптимальное время — прямо сейчас. — Петр протер кусочком замши очки и уставился на вытащенный из сумки прибор с множеством подсвеченных зеленоватым свечением окошек. — По прогнозам завтра-послезавтра интенсивность излучения пойдет на убыль. Тянуть нельзя — аномалия и сейчас на нормальное окно не тянет, дальше шансы на удачный переход будут уменьшаться в геометрической прогрессии.

— Вы, Алина, что скажете? — ненадолго задумавшись, все же решил поинтересоваться мнением девушки Владимир.

— Я ощущаю какое-то чужеродное присутствие. — Расстегнув молнию лыжной куртки, она закрыла глаза. — Странное здесь место, мне ни с чем таким сталкиваться еще не доводилось.

— Интересно, — хмыкнул Генералов и скептически глянул на меня. — А ты, Леднев, что-нибудь подобное чувствуешь?

— Если честно — ни фига не чувствую, — сознался я, потихоньку поглядывая на медленно раскачивающуюся с закрытыми глазами девушку. Еще экстрасенса нам в команде не хватало. Они ж все как один немного на голову прибабахнутые, как бы ей в Приграничье вообще кукушку не снесло.

— Разрешите? — откинув полог, просунул внутрь голову один из подчиненных Генералова. — Тут вещи…

— Подожди, — отмахнулся от него Володя, но, взглянув на побелевшие на морозе щеки парня, передумал. — Ладно, Брыльский, залазь, мы заканчиваем уже. — Значит, так: выходим сегодня в районе восьми. Волков — с тебя самое оптимальное место перехода. И поаккуратней с замерами — лучше меньше информации снять, чем неизветно куда провалиться.

— Да все нормально будет, — улыбнулся Петр. — Я ж в этот раз с вами пойду, основной блок с собой заберем. Здесь считыватели по минимуму будем ставить.

— Иди, в общем, работай, — отмахнулся от него Генералов. — И вы, Алина, тоже пока можете быть свободны. А лучше сходите с Волковым — место посмотрите. Может, подскажете чего.

— Пойду, тоже осмотрюсь, — поднялся я вслед за Петром и Алиной.

— Обожди, — остановил меня Володя. — Принимай заказ.

— Какой заказ? — сначала ничего не понял я, но когда Брыльский протянул мне чехол с охотничьим ружьем, сообразил, о чем речь. — А остальное?

— Вот тебе и остальное, — скривился подчиненный Генералова и за лямки затащил в палатку весьма объемный рюкзак камуфляжной расцветки. — Все здесь.

— А это что за зверь? — Я распаковал чехол и вытащил укороченное ружье, вертикально расположенные нарезной и гладкий стволы которого были не спаяны, а соединены муфтами. А ничего так, баланс удобный. Тяжеловато, правда. И оптика бы не помешала. Но тут ее и позже поставить можно — разъемы есть.

— ИЖ-94 «Тайга», — просветил меня парень, растиравший начавшие розоветь щеки. — Верхний ствол двенадцатого калибра со сверловкой «парадокс», патронник на 76. Нижний ствол — 7,62.

— Неплохо, — кивнул я. По крайней мере, винтовочные гильзы с закраиной — без эжектора с проточкой сплошные мучения. Особенно если в варежках. — Патроны привезли?

— Все в рюкзаке. — Брыльский отдернул полог и выжидательно посмотрел на Генералова. — Все?

— Подожди, — попросил его я, достав из рюкзака коробку с ружейными патронами, на боку которого красовалась надпись «Magnum». — А пули какие?

— Полева-6.

— Замечательно. — Я сунул ружейные патроны обратно и вытащил упаковку винтовочных. Это что у нас? Lapua 12g Mega. Звучит солидно, надеюсь, и в деле они проявят себя не хуже. — Что с ножами?

— Иди, Брыльский, — отпустил подчиненного Генералов и указал мне на рюкзак. — Сказали же: все там.

Я проверил. Действительно — не обманули. Тесак, правда, какой-то странный — больше на кукри смахивает. Но дареному коню в зубы не смотрят.

— Это не кукри, это экспедиционный нож, — расслышал мое бормотание Владимир.

— В общем, что попалось под руку, то мне и впарили, — констатировал я, вешая на стягивающий фуфайку ремень чехол с финкой. Надо бы еще для метательных ножей петли нашить.

Генералов ничего не ответил и вылез из палатки. Я усмехнулся ему в спину и принялся проверять свое богатство, но тут внутрь заглянул один из безликих караульных и велел убираться. Жалко. У меня-то надежда была содержимое тюков проверить. Ума не приложу, зачем они сюда столько барахла свезли.

Впрочем, закинув в свою палатку рюкзак, я там оставаться не стал и, набив карманы патронами, отправился пристреливать ружье. Начальнику охраны сейчас было не до меня — с десяток человек разгружали привезенную еще одним «Уралом» аппаратуру и куда-то тянули провода. Так что я спокойно расположился на проложенной неподалеку в лесу просеке и, выбрав в качестве мишени торчавший из снега пень, начал отстреливать патроны. Пара караульных, правда, постоянно неподалеку маячила, но они не мешали — их явно заботило только, чтобы подопечный не попытался сдернуть.

Исстреляв десятка два патронов, я пришел к неутешительному, в общем-то, для себя выводу, что пули из нарезного ствола уходят немного левее и ниже по сравнению с выстрелами из ствола двенадцатого калибра. Не смертельно, но неприятно. Ничего, со временем скрепляющую стволы муфту можно будет отрегулировать. А так очень даже ничего себе ружьишко. Правда, без фуфайки отдача должна прилично ощущаться, но это по большому счету дело привычки.