Страница 60 из 91
Жизнь в современной производственной общности, или, другими словами, жизнь в условиях денежной культуры, содействует развитию и сохранению в процессе отбора определенного набора способностей и склонностей. Тенденция этого процесса отбора в настоящее время заключается не просто в возврате к фиксированному, неизменному этническому типу. Скорее это тенденция к видоизменению свойств человеческого характера, приводящему в некоторых отношениях к отличному от тех типов или вариантов типов, переданных по наследству из прошлого, результату. Конечная цель этого развития — не единственная цель. Темперамент, который в эволюционном процессе устанавливается как нормальный, отличается от любого темперамента хищнических вариантов человеческого характера своей большей целеустремленностью — более однозначной целенаправленностью и большей настойчивостью в работе. С точки зрения экономической теории процесс отбора имеет перед собой единственную цель, хотя и существуют очень важные мелкие тенденции, расходящиеся с этим направлением развития. Но не считая этого общего направления, линия развития не является единственной. С точки зрения экономической теории развитие в других отношениях протекает по двум различным направлениям. В отношении отбора и сохранения в людях отдельных способностей и склонностей эти два направления можно назвать финансовым и производственным. В отношении сохранения наклонностей, духовной позиции и степени сохранения анимистического духа враждебности одно и второе направления можно назвать завистническим, или эгоистическим, и независтническим, или экономическим. В отношении когнитивного, познавательного аспекта этих двух направлений развития первое можно охарактеризовать как личную позицию, как направление, выражающее способность к волевому началу, как качественное отношение, отношение статуса или достоинства; второе — как безличную позицию, направление подчинения порядку вещей, выражающее количественное соотношение, физически производительное или полезное.
Денежные виды занятий требуют проявления в действии главным образом первого из этих двух направлений способностей и склонностей и, выступая фактором отбора, содействуют их сохранению в населении. Производственные виды занятий, с другой стороны, проявляют способности и склонности последнего направления, и их действие направлено на сохранение этих способностей. Исчерпывающий психологический анализ покажет, что каждое из этих двух направлений способностей и склонностей является лишь многообразным выражением конкретной, свойственной данному темпераменту наклонности. В силу единства, или целостности, индивида, способности, дух враждебности и интересы, собранные в первом из названных направлений, относятся целиком к выражениям конкретного варианта человеческой природы. Аналогичное справедливо и в отношении второго направления. Оба эти направления можно понимать как альтернативные направления развития человеческого общества, таким образом, что данный индивид склоняется более или менее последовательно к тому или другому. Тенденцией денежного образа жизни является, в общем, сохранение темперамента варвара, но с заменой той предрасположенности к нанесению материального ущерба, которая характеризует представителя начальной ступени варварства, на мошенничество и расчетливость, или управленческое дарование. Трудно сказать, насколько распространена эта подстановка махинаций вместо грабежа других. Действие отбора в этом направлении в сфере денежных видов занятий протекает довольно последовательно, но школа денежной жизни не всегда приводит вне сферы соперничества за прибыль к тому же результату. Современный образ жизни в плане потребления времени и товаров не обязательно способствует устранению аристократических достоинств или развитию достоинств буржуазных. Образ существования, признанный обществом приличным, требует значительного проявления черт представителя раннего варварства. Некоторые имеющие отношение к данному вопросу элементы традиционного образа жизни уже отмечались там, где речь шла о праздности, а другие будут появляться в последующих главах.
Из сказанного ясно, что жизнь праздного класса, его образ жизни должны способствовать дальнейшему сохранению темперамента варвара, главным образом в его квазимиролюбивом, или буржуазном, варианте, но в известной мере — ив хищническом варианте тоже. При отсутствии мешающих факторов, следовательно, можно было бы проследить изменчивость темперамента среди различных слоев общества. Аристократические и буржуазные достоинства, т. е. другими словами, черты разрушительные и денежные, должны обнаруживаться главным образом среди верхних слоев, а производственные достоинства, т. е. черты миролюбивые, — главным образом среди классов, занятых собственно производством.
Этот критерий оказывается, вообще говоря, справедливым, но его не так легко применить, и результат его использования не так убедителен, как хотелось бы. Есть несколько причин, которым можно приписать его частичную несостоятельность. В денежной борьбе участвуют в какой-то мере все слои общества, и во всех слоях обладание денежными чертами принимается в расчет для успеха и выживания индивида. Где бы ни находила свое широкое распространение денежная культура, процесс отбора, формирующий образ мышления людей и определяющий выживание соперничающих генеалогических линий, происходит непосредственно на основании приспособленности к приобретению. Следовательно, если бы не тот факт, что денежная деловитость в целом не совместима с производственной эффективностью, то отбор, действующий среди всех видов занятий, имел бы тенденцию установить неослабленное господство денежного темперамента. В результате произошло бы становление того типа, который стал когда-то называться «человеком экономическим», как нормального и определяющего типа человеческого характера. Но «экономический человек», чьим единственным интересом является свой собственный, а единственной человеческой чертой — расчетливость, для современного производства бесполезен.
Современное промышленное производство требует безличной, независтнической заинтересованности в выполнении данной работы. Без этого сложный процесс производства был бы невозможен и, надо признать, немыслим. Эта заинтересованность в труде отличает рабочего от преступника, с одной стороны, и от «капитана индустрии» — с другой. Так как работа должна выполняться для того, чтобы жизнь общества продолжалась, в ряде занятий в определенных областях происходит в узком смысле слова отбор в пользу духовной склонности к труду. Нужно, однако, согласиться по меньшей мере с тем, что в производственных занятиях процесс исключения отдельных денежных черт является неопределенным и что, следовательно, даже в этих профессиях встречаются ощутимые пережитки темперамента варвара. В настоящий момент не существует никакого общего различия в этом отношении между характером праздного класса и характером рядового населения.
Вопрос в целом, касающийся классовых различий в отношении духовного склада, также затемняется наличием во всех слоях общества обязательного тщательного подражания чертам наследуемого образа жизни, который в то же время содействует развитию в самой массе населения черт, которым оно подражает. Эти обязательные усваиваемые привычки или предполагаемые черты характера являются чаще всего чертами аристократического типа. Положение праздного класса, которое предписывает ему служить примером почтенности, навязало низам общества многие черты, свойственные праздносветскому представлению о жизни; в результате этого всегда и везде в обществе происходит более или менее настойчивое культивирование аристократических черт.
По этой причине такие черты также имеют большую вероятность сохраниться среди массы народа, чем это могло бы быть, если бы не наставления и пример праздного класса. Б качестве одного канала, и канала важного, по которому происходит такое «переливание» аристократических взглядов на жизнь, а следовательно, до некоторой степени архаичных черт характера, можно упомянуть класс домашней прислуги. У нее понятия о том, что хорошо и красиво, сформировались в контакте с классом хозяев, и она, таким образом, приносит их в среду своих низкорожденных собратьев, распространяя таким путем высокие идеалы по всему обществу без той потери времени, которую в противном случае могло бы потребовать это распространение. Смысл поговорки «Каков хозяин, таков слуга» имеет большее значение для скорого принятия массами целого ряда элементов культуры верхов, чем это обыкновенно принимается во внимание.