Страница 13 из 104
еи Ли. Но в целом (за редким исключением) это, конечно,
были упрощенные и схематизированные киноварианты
великих творений человеческого гения.
В послевоенный период такие крупные режиссеры, как
Акира Куросава, Орсон Уэллс, Лукино Висконти, Кинг
Видор, Лоренс Оливье, Клод Отан-Лара, с чувством
высокой ответственности (с разным, правда, успехом)
обращались к классике мировой литературы (в том числе и к
произведениям Толстого, Достоевского, Чехова, Горького) и
создавали серьезные произведения киноискусства.
Вне зависимости от конечного результата это были
творческие акции в русле гуманизма и искреннего
уважения к духовным ценностям человечества.
Но уже с конца 60-х годов и это направление
зарубежного кино, носившее, помимо прочего, и положительный,
просветительский характер, тоже «сменило вехи».
Классические сюжеты и образы, биографии великих писателей,
композиторов, художников, актеров стали использоваться
в откровенно спекулятивных целях. И не только в
спекулятивных. В эти фильмы начали требовательно и властно
проникать мотивы модных идеалистических философских
течений (и прежде всего фрейдизма и неофрейдизма) и
чуждые самому духу экранизируемых произведений
стилистические приемы.
Появились фильмы-мифы с открыто обозначенной
установкой на искажение жизненного и творческого пути
того, кого их авторы взяли в качестве объекта деформации
и диффамации. Причем, как это и характерно для всех
фильмов сдиффузии», постановщиками такого рода
фильмов выступали не бесталанные халтурщики, а видные
мастера современного кино.
Примеров такого рода можно привести немало. Кен
Рассел, видный английский режиссер, в прошлом
связанный с «некоммерческим кино», в конце 60-х годов
поставил гнуснейший фарс о Чайковском и композиторах
«могучей кучки».
Видный английский режиссер Карел Рейш в своем
фильме «Айседора» — об Айседоре Дункан — представил
43
Сергея Есенина в откровенно опошленном и
окарикатуренном виде, из фильма даже неясно, что он был поэтом.
Известный французский режиссер Франсуа Трюффо
поставил фильм «История Адели Г.» (1975), где
показывалась трагическая судьба дочери Виктора Гюго,
дошедшей до психической болезни из-за несчастной любви. Но
сенсационность фильма не в изображении психической
деградации героини, а в намеренном «снижении» образа ее
отца — великого писателя Франции, представленного
равнодушным и тщеславным эгоистом. В том же году видный
американский актер, взявшийся за режиссуру, Вуди
Аллеи сделал глупейшую пародию на... «Войну и мир» Льва
Толстого (вспомним, что еще в начале 60-х годов экраны
мира обошел талантливый фильм Кинга Видора по
бессмертному роману).
В «сниженном», а иногда и опошленном виде
предстали в фильмах серии «ретро» многие другие деятели
искусства прошлого.
Не продолжая примеры — сегодня выпускается много
такого рода картин, — можно сказать, что это
беззастенчивое и злостное покушение на гуманистические ценности.
Реализм и его противники
Идет наступление. Массированное, разнородное,
крикливое. Против реализма, против познавательной сущности
искусства, против эстетических ценностей, накопленных
человечеством.
Это наступление принимает самые разные формы и
рядится в самые пестрые одежды. Оно просматривается
во всех областях буржуазной культуры, литературоведения
и искусствознания. Оно наглядно видно в кино — искусстве,
прямо рассчитанном на восприятие многомиллионной
зрительской аудиторией.
Все изделия буржуазного «культурного рынка» анти-
реалистичны по своей сути — все эти фильмы-мифы,
которые намастерил Голливуд и его верные сподвижники в
Западной Европе да и в некоторых других районах мира,
фильмы о «золушках» и «дракулах», о жестоких
гангстерах и филантропах с кольтом в руке, о сыщиках и людях,
объятых всевозможными подсознательными комплексами,
об эротоманах и нимфоманках, о дьяволах, вселившихся
в душу человека, и «мелких бесах» всех мастей. Но не
только буржуазные фильмы-мифы уводят человека от
осознания реальных жизненных процессов, понимания
44
буржуазной действительности, пропитанной гнилостными
бактериями и тотальной дегуманизацией. Буржуазно и то
искусство, которое рядится в тоги «элитарности», с
использованием новейших приемов режиссерского ремесла и
актерской техники переносящее пороки общества на
личность человека, его сознание — якобы разорванное,
агрессивное, конвульсирующее в преддверии своей тотальной
гибели.
Да, эти фильмы тоже мифологичны и буржуазны, хотя
им приданы обличья проблемности, философской и
политической актуальности и хотя их создатели нередко
утверждают, что они правдиво освещают своим творчеством
нынешнее состояние человека и человечества.
А как обстоит дело с теми, кто заявляет, что они
против буржуазной культуры, против фильмов-мифов и,
разумеется, против голливудских моделей? Да, таких
заявлений немало в западной специальной прессе, в толстых
ученых трудах, в журнальных интервью. Их было еще больше
в конце 60-х годов — в период «молодежного бунта».
Среди тех, кто заявляет о своем неприятии буржуазной
культуры, — немало искренних и талантливых людей.
И многие из них серьезно размышляют о той духовной
ситуации, в которой находится буржуазный мир. Многие
создают произведения, противостоящие буржуазной
культуре— и «элитарной» и «массовой». Чаще всего творцы
этих истинных художественных ценностей
воздерживаются от публичных деклараций, а делают дело:
создают фильмы о реальных процессах действительности,
развивают и углубляют традиции критического реализма
и гуманизма, ишут и находят конфликты и характеры,
определяющие движение времени, его существенные
черты.
Есть художники иного рода. Они нередко отрицают
познавательную сущность искусства и само понятие
«реализм», но своим недюжинным талантом и умением
исследовать психологию человека ярко изображают такие
присущие капиталистическому обществу явления, как
отчуждение человека, придавленность и беспомощность,
ощущаемые в мире, где все против всех. Но нередко такие
впечатляющие картины человеческого существования и
реальных конфликтов буржуазного бытия сопровождаются
самыми пессимистическими выводами относительно
перспектив мира и человечества. Такого рода тенденции
можно увидеть в творчестве Бергмана, Бунюэля, в некоторых
фильмах Беллоккио. Полагаю, что эти явления
заслуживают пристального и конструктивного изучения.
45 *
Все больше и больше людей, связанных с кино,
раздумывают сегодня о его судьбах, стремятся теоретически
осмыслить сделанное, наметить или прояснить
перспективы. Нередко на этом пути возникают тупики и бездны, и
иные теоретики «десятой музы», знающие, сколько
миллионов километров пленки истрачено на фильмы,
призванные одурачить людей, притупить их волю, исказить их
разум, испортить их вкус, оторвать от подлинных
культурных ценностей, приходят в отчаяние — и тогда нередко
рождаются идеи о необходимости слома всей сегодняшней
структуры кинематографа и создания чего-то
принципиально иного, нового, непохожего на все до сей поры
сделанное, разрыва с «прошлым».
Под «прошлым» обычно подразумевается не только
феномен истинно революционного советского
многонационального киноискусства, но и реалистический и
гуманистический кинематограф Запада, творческие искания больших
художников, исследующих человека в условиях