Страница 19 из 35
Фамусов – один из признанных столпов московского общества. Его служебное положение достаточно высоко: он «управляющий в казенном месте». Именно от него зависят материальное благосостояние и успех множества людей: распределение чинов и наград, «протекции» молодым чиновникам и пенсии старикам. Мировоззрение Фамусова крайне консервативно: он принимает в штыки все, что хотя бы чем-то отличается от его собственных убеждений и представлений о жизни, враждебен ко всему новому – даже к тому, что в Москве «дороги, тротуары, / Дома и всё на новый лад». Идеал Фамусова – прошлое, когда все было «не то, что ныне».
Фамусов – убежденный защитник морали «века минувшего». По его мнению, жить правильно – значит поступать во всем так, «как делали отцы», учиться, «на старших глядя». Чацкий же опирается на собственные «суждения», продиктованные здравым смыслом, поэтому представления этих героев-антиподов о «должном» и «недолжном» поведении не совпадают. Фамусову мерещится бунт и «разврат» в вольнодумных, но вполне безобидных высказываниях Чацкого, он предсказывает даже, что вольнодумца упекут «под суд». Но в собственных поступках он не видит ничего предосудительного. По его мнению, настоящие пороки людей – разврат, пьянство, лицемерие, ложь и угодничество – не представляют опасности. Фамусов говорит о себе, что он «монашеским известен повеленьем», несмотря на то, что перед этим пытался заигрывать с Лизой. Причину «сумасшествия» Чацкого общество вначале склонно приписать пьянству, но Фамусов авторитетно поправляет «судей»:
Вслушиваясь в советы и наставления Фамусова, читатель словно попадает в нравственный «антимир». В нем обычные пороки превращаются почти в добродетели, а «пороками» объявляются мысли, мнения, слова и намерения. Главный «порок», по Фамусову, – «ученость», избыток ума. Основой практической морали порядочного человека он считает глупость и шутовство. О «смышленом» Максиме Петровиче Фамусов говорит с гордостью и завистью: «Упал он больно, встал здорово».
Фамусовское представление об «уме» – приземленное, житейское: он отождествляет ум либо с практицизмом, умением «устраиваться» в жизни (что оценивает положительно), либо с «вольнодумством» (такой ум, по мнению Фамусова, опасен). Ум Чацкого для Фамусова – сущая безделица, не идущая ни в какое сравнение с традиционными дворянскими ценностями – родовитостью («по отцу и сыну честь») и богатством:
Явный признак сумасшествия Фамусов находит в том, что Чацкий осуждает чиновное низкопоклонство:
С темой ума в комедии связана и тема образования, воспитания. Если для Чацкого высшая ценность – «ум, алчущий познаний», то Фамусов, наоборот, отождествляет «ученость» с «вольнодумством», считая ее источником безумия. В просвещении он видит такую огромную опасность, что предлагает бороться с ним испытанным методом инквизиции: «Уж коли зло пресечь: / Забрать все книги бы да сжечь».
Разумеется, главный вопрос для Фамусова – вопрос о службе. Служба в системе его жизненных ценностей – ось, вокруг которой вращается вся общественная и частная жизнь людей. Истинная цель службы, полагает Фамусов, – сделать карьеру, «достигнуть степеней известных», и тем самым обеспечить себе высокое положение в обществе. К людям, которым это удается, например к Скалозубу («Не нынче-завтра генерал») или к тем, кто, как «деловой» Молчалин, стремятся к этому, Фамусов относится с одобрением, признавая в них своих единомышленников. Напротив, Чацкий, с точки зрения Фамусова, – «пропащий» человек, заслуживающий только презрительного сожаления: ведь, обладая хорошими данными для успешной карьеры, он не служит. «Но захоти – так был бы деловой», – замечает Фамусов.
Его понимание службы, таким образом, столь же далеко от ее истинного значения, «перевернуто», как и представления о морали. Фамусов не видит порока в откровенном пренебрежении служебными обязанностями:
Даже злоупотребление служебным положением Фамусов возводит в правило:
Молчалин – один из самых ярких представителей фамусовского общества. Его роль в комедии сопоставима с ролью Чацкого. Как и Чацкий, Молчалин – участник и любовного, и общественно-идеологического конфликта. Он не только достойный ученик Фамусова, но и «соперник» Чацкого в любви к Софии, третье лицо, возникшее между бывшими влюбленными.
Если Фамусов, Хлёстова и некоторые другие персонажи – живые обломки «века минувшего», то Молчалин – человек одного с Чацким поколения. Но, в отличие от Чацкого, Молчалин – убежденный консерватор, поэтому диалог и взаимопонимание между ними невозможны, а конфликт неизбежен – их жизненные идеалы, нравственные принципы и поведение в обществе абсолютно противоположны.
Чацкий не может понять, «зачем же мнения чужие только святы». Молчалин же, как и Фамусов, считает зависимость «от других» основным законом жизни. Молчалин – посредственность, не выходящая из общепринятых рамок, это типичный «средний» человек: и по способностям, и по уму, и по притязаниям. Но у него есть «свой талант»: он гордится своими качествами – «умеренностью и аккуратностью». Мировоззрение и поведение Молчалина строго регламентируется его положением в служебной иерархии. Он скромен и услужлив, потому что «в чинах… небольших», не может обойтись без «покровителей», даже если ему приходится всецело зависеть от их воли.
Зато, в отличие от Чацкого, Молчалин органично вписывается в фамусовское общество. Это «маленький Фамусов», ведь у него много общего с московским «тузом», несмотря на большую разницу в возрасте и общественном положении. Например, отношение Молчалина к службе – чисто «фамусовское»: он хотел бы «и награжденья брать, и весело пожить». Общественное мнение для Молчалина, как и для Фамусова, свято. Некоторые его высказывания («Ах! злые языки страшнее пистолета», «В мои лета не должно сметь / Свое суждение иметь») напоминают фамусовское: «Ах! боже мой! что станет говорить / Княгиня Марья Алексевна!».
Молчалин – антипод Чацкого не только по убеждениям, но и по характеру отношения к Софии. Чацкий искренне влюблен в нее, выше этого чувства для него ничего не существует, по сравнению с ним «мир целый» Чацкому «казался прах и суета». Молчалин лишь умело притворяется, что любит Софью, хотя, по собственному признанию, не находит в ней «ничего завидного». Отношения с Софией целиком определяются жизненной позицией Молчалина: так он держится со всеми без исключения людьми, это жизненный принцип, усвоенный с детства. В последнем действии он рассказывает Лизе, что ему «завещал отец» «угождать всем людям без изъятья». Молчалин – влюбленный «по должности», «в угодность дочери такого человека», как Фамусов, «который кормит и поит, / А иногда и чином подарит…».