Последыш

– Дорогая, вам плохо? – услышала Шура, то есть невеста, голос жениха. – Может, поторопить падре и завершить ритуал?

– Нет-нет, всё нормально, барон, не стоит беспокоиться, – торопливее, чем обычно ответила невеста. – Я просто немного разволновалась, это сейчас пройдёт. Стоит ли обращать внимание на такие мелочи.

– Ага, – отметила про себя Шура. – Её двойняшка становится баронессой, и муж вроде бы представительный.

Одно плохо: лицо у него покрыто иссиня-чёрной бородой, которая на фоне красно-чёрного с золотыми галунами кафтана выглядела зловеще. Невеста, хотя и была в красном платье с золотыми и белыми кружевами по подолу, но оно выгодно подчёркивало её прекрасные светлые кудри, которые на белоснежном обычном подвенечном фоне обязательно потерялись бы. А розовое или красное платья, отороченные тонкими кружевами, у невест всех народов во все века могли считаться настоящим подвенечными.

За спиной невесты, впереди толпы присутствующих, стояли два гранда в бархатной зеленой одежде, да и похожи они были друг на друга, хотя разница в возрасте определяла каждому своё место. Заносчивые, чуть ли не брюзгливые физиономии господ, бросающих на присутствующих дам надменные откровенные взгляды, выдавало мужчин близко знакомых жениху и невесте, но не очень воспитанных.

– Родственники, – поняла Шурочка. – Скорее всего, братья – у обоих на лицах написано как они от всей души желают семейного счастья сестрёнке и выдают её замуж за Синюю Бороду.

А что? Жениху, хоть тот и носит титул барона, очень подошло бы такое прозвище.

Интересно, в жилище, то есть в замке этой Синей Бороды, так же, как в сказке, взаперти живут печальные красавицы, и там имеется комната, куда входить никому не разрешается? Только сам хозяин удаляется в эту комнату по вечерам, и всю ночь до утра оттуда доносятся чьи-то жалобные многострадальные крики.

Саша даже представить себе не могла, как она близка к содержанию сказки о Синей Бороде, но сейчас ей было не до мрачных воспоминаний о будущем. Её интересовала, прежде всего, сама невеста, оказавшаяся временной двойняшкой Шурочки. Во всяком случае, она вела себя довольно спокойно, хотя уже почувствовала необычное внутреннее состояние. Может, девушка всё списала на свадебное волнение и какое-то лёгкое недомогание, граничащее с мигренью, кто знает?

Собственно, необычайное состояние организма объяснить можно тысячью причин, но психофизическая оккупация чужого тела не могла пройти незамеченной. Тем не менее, двойняшка особо не паниковала. Возможно, первое бракосочетание и первая ещё не наступившая любовь оставляют в жизни любой женщины неизгладимые впечатления.

Шура этого пока не познала. Хотя нет, знакомство с любовью, настоящей Любовью, а не удовлетворением похотливых желаний, у неё уже было. И причиной любви всё-таки стал Иннокентий Васильевич. Вот к кому девушка чувствовала не просто какую-то привязанность, а необузданное влечение, пробегающее иногда мурашками по всему телу. Она действительно не могла представить иной жизни без своего приятеля, то есть друга. Настоящего друга! Будто без этого человека прекратится всё сущее и весь мир провалится в тартарары. Неудивительно, что Сашенька искренне пожелала передать своей красивой двойняшке великое и чистое состояние любви! Человек только тогда становится человеком, когда научится делиться с ближними радостью, переполняющей сердце.

Оказавшись в другом времени и пространстве, Шура не чувствовала себя чужой в этом мире. Наоборот, девушка ощущала и ловила некоторые мысли своей двойняшки. Например, знакомство с Синей Бородой у неё произошло совсем недавно, и что виноваты в этом её братья, стоящие чуть позади – Шарль и Анри, герцоги Анжуйские.

Анна – сестра Мариэль – была категорически против этого брака. Говорила, что Мариэль ещё слишком молода, что это не очень-то выгодная партия, но разве мужчинам что-то можно доказать? Для них избавиться от женщины, пусть даже родной сестры, было шикарным развлечением, уступающим по значению, пожалуй, только большой борзовой охоте.

И будущий муж Мариэль – выдающийся господин: маршал Бретани, один из самых богатейших людей Франции Жиль де Лаваль, барон де Рэ, Жиль де Райз, Жиль де Монморанси-Лаваль барон де Рец, господин Машекуля, Бенэта, Кутюмье, Бурнёф-ан-Рец, Буан, Сент-Этьен-де-Мер-Морт, Порник, Пранц, Вюэ, а также Тиффож и Шамптосе-сюр-Луар – это ли не завидная партия. Даже из дворца барон выезжал, как король: пажи в золочёных одеждах пышно несли родовые и государственные гербы, а перед ними слуги помельче, тащили фонарь и крест. За каретой барона следовало около двух сотен рыцарей, живших при замке. Это ли не собственный двор с пажами, слугами, лизоблюдством и интригами? Но такие помпезные выезды мог совершать лишь король Франции.

Барон недаром так себя превозносил – в недавнем прошлом он плечом к плечу воевал с самой Жанной д’Арк, и спас Францию от нашествия иноземцев. Это ли не заслуга перед Отечеством?! Правда, тесная дружба с женщиной-полководцем не прошла даром. Карл Седьмой Валуа, король Франции, предал Жанну и не препятствовал её сожжению разгулявшимися монахами страшного ордена святой инквизиции, выступавшими из-за такого случая на стороне англичан.

Шурочка почувствовала, что жених Мариэль когда-то относился к Жанне не как к собрату по оружию. Здесь таилось что-то большее, но что – этого понять было невозможно, потому что у жениха в других измерениях есть свои двойники и только им можно влезть в ментальное тело барона. А Шуре надлежало быть невестой этого таинственного человека. Знать судьба такая, то есть женская доля.

Единственно, что поняла Сашенька, барон всё же попытался спасти приговорённую к казни воительницу Жанну. Жиль де Рэ ворвался в город во главе тысячного войска, но Жанна была уже благополучно сожжена. Ей, приговорённой к смерти на костре, отказали даже в исповеди перед сожжением. Именно тогда барон понял, что инквизиторы, прикрываясь именем Божьим, вершат службу дьяволу, и что отомстить за сестру по оружию можно только, испросив разрешения у того же дьявола.

Так король Франции установил мир в затянувшейся войне с англичанами, а его маршал удалился от двора и уединился в замке Машекуль, что короля очень устраивало. Просто Его Величеству не хотелось без надобности казнить также и маршала. Но если бы тот не ушёл в отставку, то костёр для барона был уже заготовлен, ведь сам король неоднократно обращался к барону с денежными просьбами. А короли в долгу ходить не любят, тем более у вассалов. Собственно, французскому дворянину и маршалу не удалось-таки избежать очищения огнём, но уже по другой причине.

Жиль де Лаваль, барон де Рэ был близким другом Жанны д’Арк. В то же время он являлся маршалом Бретани, спасшим страну от погибели под башмаком чужеземцев-англичан. Маршал есть маршал, но и король есть король, от этого никуда не денешься. Барон де Рэ не мог повлиять на сумасбродство короля, хотя тот свои дела освещал, как стремление к миру.

Все эти сведения на Шурочку свалились как-то мигом. Она теперь знала, что двойняшку зовут Мариэль, что она анжуйская принцесса, что родные братья устраивают её замужество не столько ради заботы о сестре, сколько ради волнения о себе, что только Анна жалеет сестрёнку, потому как союз без любви никогда ещё не приносил ни одной женщине счастья.

Без любви! Саша снова принялась сравнивать себя с двойняшкой. Ведь как ни крути, а Мариэль ещё не познала, да и вряд ли познакомится с той теплотой, нежностью, лаской, тягой к любимому человеку, каким стал для неё Иннокентий Васильевич.

Девушка испытывала не просто влечение, а страсть к познанию мира. Именно через Белецкого Шура начала понимать мир, видеть его под разными ракурсами и с разных точек зрения. А такое обучение немалого стоит!

Узнав о Сашином друге, немногочисленные подружки, не сговариваясь, усиленно зафыркали, показывая общественное безоговорочное «Фэ», но девушке на это было ровным счётом наплевать, потому как в устройство своей жизни она не собиралась допускать никого, даже бабушку. Кстати, как раз бабушка была очень даже не против Шурочкиного увлечения мужчиной, намного старшим по возрасту.