Страница 36 из 67
Все засмеялись, певица недавно исполнила 'Золушку' и была крайне популярна, ее легкий и воздушный образ совсем не вязался с военными маршами. Обстановка в кабинете разрядилась...
Леха смутился, но продолжил:
- Нет, зачем ей марш, он, прям, как для ансамбля Александрова создан! Просто Витя мне только его спел, а говорил, что у него еще есть песни, вот из тех... наверное... А марш отличный был! Правда!
- Я это к тому, что он непростой парнишка - закончил Ретлуев.
- Ну, не делайте из мальчишки монстра, - с недовольством в голосе, произнес Романов - с подростками надо просто уметь находить общий язык. И это вам не "контингент", а ребенок, начавший осознавать, что он личность.
Романов встал со стула и прошелся вдоль стола, присутствующие провожали его перемещения взглядами.
- У меня у самого племяннице 15 лет, так родители плачутся "совсем дикой стала" - передразнил он неведомых родителей - а у меня с ней никаких проблем нет. Просто, если она чего-то не делает или не хочет делать, прежде, чем давить на нее, спроси почему она не хочет? Надо разговаривать с ними, как со взрослыми, а не видеть перед собой только ребенка, которому ты привык указывать.
Поняв, что увлекся, Романов остановился.
- Я сам с ним поговорю, - неожиданно сказал Чурбанов.
Все удивленно уставились на замминистра.
- Григорий Васильевич, - обратился тот к Романову - присоединишься?!
- Я? - удивился Романов.
- А чего такого? На бое он нас видел, тебя точно знает и молчать не должен, особенно при твоем-то опыте общения с племянницей! - со смехом закончил Чурбанов.
Романов тоже засмеялся, все заулыбались.
- Пусть парень все спокойно расскажет, не каждый день у нас в государстве, школьники серийных преступников обезвреживают. Да и понравился он мне, забавный парень, - подытожил Чурбанов.
Романов согласно кивнул.
- Если надумаете с ним общаться, то не надо тянуть - неожиданно заявил прокурор - скоро придется информировать родителей.
- Э, нет - тут же отреагировал Первый секретарь обкома, вы Сергей Ефимович тогда поедете с нами, вопросы правильные задавать будете.
- Не возражаю, - пожал плечами прокурор...
***
Очухался я от наркоза в больничной палате. Около моей кровати сидел молодой врач в солидных роговых очках и читал "Литературную газету". Определить название печатного органа проблем не составило, поскольку читал врач последнюю страницу и титульный лист я видел, сквозь ресницы, без помех. Ну, а по периодическому сдавленному хихиканью, читал он, видимо, что-то смешное.
Послышался звук открываемой двери, и я счел за благо, пока, подержать глаза закрытыми. Мягкий мужской голос спросил:
- Как пациент?
Поспешное шуршание газеты и торопливый ответ молодого голоса:
- Пока не проснулся, Владимир Михайлович!
- Василий Илларионович, если я Вас еще когда-либо застану около пациента, за которым Вам поручено наблюдать, занятым каким-нибудь другим делом, то этот день станет последним днем нашей совместной работы. Пока ступайте в ординаторскую, - глубокий мужской голос ни на миг не потерял своего обаяния, в процессе произносимой тирады.
Послышалось огорченное сопение и поспешно удаляющиеся шаги.
Виктор, Вы меня слышите? - негромко продолжил голос.
Рисковать было не из-за чего, я сразу открыл глаза.
Рядом с моей кроватью стоял очередной персонаж в белом халате. В отличие от молодого "очкастого Васьки", персонаж был солиден, имел аккуратную бородку, располагающее лицо и внимательные глаза, был мужчиной лет под пятьдесят и имел солидный начальственный вид.
- Вот и отлично! - он с оптимизмом встретил мое "пробуждение" - как себя чувствуем после операции, молодой человек?
Пока я лежа слушал хихикающего "Ваську", у меня было время подготовиться к этому очевидному вопросу:
- Доктор, - хриплю я пересохшим горлом - скажите мне правду, я обещаю мужественно ее встретить... мне скоро придется идти в школу?
Персонаж пару секунд хлопал глазами, а потом вульгарно заржал в полный голос. И не слова не говоря, вышел из палаты, продолжая ржать уже на ходу.
Впрочем, через пару минут он вернулся с медсестрой средних лет, которая напоила меня, аккуратно придерживая голову. Сам же персонаж представился "завом Первой хирургией - Владимиром Михайловичем".
Затем Владимир Михайлович, не переставая улыбаться, стал измерять мне давление, сунул под мышку градусник, поданный молчаливой медсестрой, проверил зрачки и поприкладывал стетоскоп к моей груди. Удовлетворенный результатами и показаниями термометра, потрепал меня по голове и порекомендовал "спать и набираться сил". После его ухода, я остался в палате один.
- А все-таки я его свалил! - губы сами по себе расплылись в непроизвольной улыбке - никогда не получал удовольствия от драк или другого насилия, но сейчас был глубоко и всецело удовлетворен. Впрочем, расточал улыбки недолго. Наконец, дошла суть моего положения. Я в больнице, о ране знают, мою "страховку" в куртке уже, наверное, нашли. Еще бы не нашли, там одни менты вокруг! Значит надо ждать гостей. Мдя... А еще мама... Тут проблем будет не меньше. Мдя, еще раз...
Пока я лежал, погруженный в мысли и усиленно комбинирующий варианты, за дверью послышались многочисленные шаги, приближающиеся к дверям моей палаты.
- Ага, за мной, гадом буду...- мысленно напрягаюсь и настраиваюсь на схватку.
Шум за дверью останавливается и стихает. Негромкий бубнеж голосов, и в приоткрывшуюся дверь в палату проникает давешний Владимир Михайлович.
- Не спишь?! - жизнерадостно спрашивает он меня, излучая оптимизм и веру во всемирное выздоровление всего человечества - как себя чувствуешь? А тут к тебе пришли, навестить!
"То ли дурачок, то ли и на самом деле не въезжает в ситуацию, впрочем, какая мне разница..." - думаю я и отвечаю:
- Не сплю, хорошо, так пусть заходят... - как будто у меня есть вариант предложить следакам зайти этак через месячишко!
Довольный "зав Первой хирургией" гостеприимно распахивает дверь и... "ух, твою ж налево" в палату заходят ЧУРБАНОВ, РОМАНОВ, какой-то хмурый дядька в штатском, милицейский генерал и Ретлуев, с непонятным выражением лица и неуместными, в такой компании, капитанскими погонами. Следом протискиваются трое офицеров, каждый с парой стульев, но они не задерживаются и, оставив стулья, беззвучно исчезают за дверью.
Просторная палата сразу стала маленькой и забитой, от такого количества людей. "Заву", видимо, тоже разрешили присутствовать, и он скромненько замер возле двери. На передний план выдвинулся Чурбанов, он был в более скромном, чем утром, не парадном мундире, но все равно смотрелся импозантно, Галину Брежневу можно понять:
- Ну что, герой, как самочувствие?!
Ха, прогнозируемый вопрос, ну так, держи ответ!
- Раз дырка только в боку, а голова цела, то значит Вы успели меня поймать... по-крайней мере, это последнее, что я помню. Так что, чувствую себя значительно лучше, чем могло быть! Спасибо, Вам большое, дядя Юра! - делаю признательную морду.
Чурбанов такого не ожидал, сначала слегка смутился, потом засмеялся:
- Да, пожалуйста, "племянничек", голову твою совместно сберегли, теперь бок пусть выздоравливает! Вон Григорий Васильевич тебе свой реанимобиль отдал и в лучшую больницу города отправил, - он отступил в сторону, давая место около моей кровати Романову.
- Спасибо, Вам большое, Григорий Васильевич! Больница мне оказалась очень кстати...
Все опять засмеялись. Романов пододвинул один из стульев и сел рядом с кроватью: