Страница 24 из 67
- Ну, как напишешь? Только паника поднимется. Опять же милицию дискредитирует. На Западе начнут злорадствовать. - Леха огорченно покрутил головой.
- То есть пусть лучше никто не знает, маньяк продолжит насиловать,- констатировал я.
- Не говори глупостей,- нахмурился Леха - тут ведь не только преступления, но и политика. Как такая тварь могла в Советском государстве вырасти?!
Мне стала интересна степень лехиной зомбированности и я решил тему слегка продолжить.
- Леш, а что важнее, судьба этих одиннадцати девочек и остальных кого он еще изнасилует, или возможный ущерб престижу государства?
Леха бросил на меня косой взгляд и помолчал: - Ну, это не мое решение, так наверху решили. Поймают гадину, зуб даю! У них уже все дружинники, внештатники и осведомители задействованы. Мне Ретлуев рассказал. Меня вот не привлекли к дежурствам в составе ДНД из-за судимости,- посмурнел мой собеседник.
Я уже не раз чувствовал, что этот эпизод его жизни, Лёху сильно угнетает.
Мы катались по году еще часа два. Какое давно забытое наслаждение, когда можно свободно ехать по улицам, а не дергаться в нескончаемых пробках. Транспорта было очень мало, солнышко вовсю пригревало, температура была около +10*. Мы приспустили боковые стекла, и довольно щурясь, обгоняли неповоротливые туши автобусов.
- Леха, а поехали в ресторан?! - предложил я по настроению.
- Какой ресторан? - чуть не выпустил руль из своих лапищ мой 'большой друг'.
- Я только 'Север' знаю, на Невском. Какие еще есть?
- Зачем в ресторан,- занервничал Леха - давай в кафе-мороженое, как в прошлый раз, с Ретлуевым.
- Есть охота. Ну, там стейк или икорки с балычком... - мстительно злобствовал злобный я - кофейка испьём, может ты с какой красоткой познакомишься.
Лёха насупился: - Издеваешься?
Почему? - я невинно похлопал глазами,- главное же, чтобы человек был хороший, правда могут не пустить, так им же хуже, не узнают, что мы были хорошие. К тому же не узнают, что у нас были деньги. К тому же мы останемся голодными. К тому же красотка познакомится с другим...
- Ладно, я же сказал, что все понял и согласен - недовольно пробурчал Лёха под нос.
- Ну, да... Всего неделя прошла, как ты согласился с очевидным! Так жизнь она большая, куда спешить?
- Куда едем-то? Чего надо делать? - Леха внимательно рассматривал почти пустую дорогу.
- Давай заедем на Московский вокзал, он тут рядом. У меня там дело на пару минут. А потом поедем приобретать солидный вид.
На вокзале, я озираясь, но стараясь не привлекать к себе внимание, переложил 'закладку' из одной камеры в другую и вытащил две пачки двадцатипятирублевок, запихав их во внутренние карманы куртки.
Леха ждал меня на стоянке около вокзала, то картинно поставив ногу на колесо, по прохаживаясь вокруг сверкающего 'москвича', искоса бросая на него довольные взгляды. Машинка, и правда, смотрелась приятно и нарядно.
После небольшого совещания, решили двинуть к 'Гостиному Двору', поскольку там во все времена собиралась ленинградская фарца.
- Только, Леша, нам надо у них вещи нормальные купить, а не в морду за спекуляцию дать,- напомнил я.
Леха поморщился, всем видом демонстрируя, что 'не дурнее многих'.
- На деньги, пусть они будут у тебя. Разложи по разным карманам, рублей по пятьсот,- я протянул напарнику пачку банкнот, содрав еще в кармане сбербанковскую упаковку.
Леха ошалело посмотрел на две с половиной тысячи рублей и механически их взял...
***
По "Гостиному Двору" мы гуляли битый час, но никого, кто мог бы походить на фарцовщиков не видели и в помине. Зато было довольно много милиционеров! Раздосадованный, я уже стал присматриваться к открыто продающемуся товару.
Когда я с сильным скепсисом рассматривал мужские костюмы фабрики "Большевичка", то услышал легкое покашливание и вежливый голос произнес:
- Я могу быть полезен столь юному покупателю?
Оборачиваюсь: передо мной стоит невысокий, пожилой продавец с розовой плешью в седых волосах и сионской грустью во влажном взгляде.
- Можете,- бурчу - если перешьете эти костюмы на что-то человеческое.
- Молодой человек желает качество? - продавец безукоризненно вежлив.
- Молодой человек много чего желает, в том числе качество и количество, и не только в костюмах.
- Понимаю. Вы подбираете для себя?
- Нет, для брата,- киваю на Леху.
Продавец оборачивается в сторону моего кивка и утыкается взглядом в грудь, подошедшего Лехи. Смешно задрав голову сильно вверх так же вежливо здоровается с "братом".
Затем оборачивается ко мне:
- У Вас прекрасный брат и у него редкий размер, простите.
- Это у него прекрасный брат,- бурчу, не без сарказма, в ответ - и у меня тоже редкий размер, особенно для взрослого отдела - наконец, оставляю безнадежное разглядывание костюмов и полностью поворачиваюсь к продавцу.
- Шпильман - он наклоняет плешь - Соломон Шпильман, продавец-консультант.
Росточком он оказался даже меньше меня.
- Бонд - отвечаю наклоном головы - Джеймс Бонд, англицкий шпион, хочу украсть в России хороший костюм.
Продавец на мгновение замирает, а затем отвечает тонким смехом.
- В таком случае, Вы не ошиблись приехав в Петербург, молодой человек, потому что только здесь еще помнят, как строить хорошие мужские костюмы.
Я многозначительно оглядываю ряды ширпотреба. Шпильман машет руками:
- Я не имею ввиду этот товар. Настоящее искусство у настоящего мастера всегда штучно. Но дорого - он пригорюнился.
- Брат с Севера приехал, отдохнуть в Ленинграде. Ну, в театр там, с девушкой в ресторан... А тут - я снова обвожу взглядом ряды висящих костюмов - выбор удручает.
Продавец снова задирает голову на глухо молчащего Леху, встречается с его хмурым взглядом и предпочитает продолжить общение со мной:
- Могу ли я подсказать таким замечательным молодым людям хорошего портного мастера?
- Было бы лучше, если вы подскажите нам, таким замечательным, что-нибудь с уже готовыми изделиями. А то, понимаете ли, время поджимает: ресторан, театр, девушки и Север ждать не будут! - бросаю пробный шар Шпильману.
Если старый продавец и был удивлен моей манерой общения, малохарактерной для советских пионеров, то виду не подал:
- Этот вопрос Вам лучше задать там, куда я готов подсказать Вам обратиться.
- Будем вам крайне признательны... - изображаю 'белогвардейский' кивок.
***
Еще через полчаса, мы с Лехой подъезжаем к нужному дому на Большом проспекте Петроградской стороны и, после десяти минут блужданий по проходным дворам-колодцам, звоним в искомую дверь.
Открывает нам брат-близнец Шпильмана, только лет на пятнадцать старше и почти совсем лысый.
Изя Борухович Шпильман оказывается портным с почти пятидесятилетнем стажем и, усадив нас за пустой стол в бедно обставленной гостиной, начинает выяснять, что нам с Лехой нужно от "бедного еврея". Шучу! Так он конечно не сказал, но весь его потертый и унылый вид, завершенный большим, уныло свисающим носом с синими прожилками, свидетельствовал о тяжелой и бедной судьбе старого больного еврея в Стране Советов.
Объясняю Изе, что нам нужна хорошая и модная одежда. Сейчас. И что Шпильман из "Гостинки", сказал, что у Шпильмана с "Большого" мы-таки, найдем все необходимое.
Неодобрительно пожевав губами, Шпильман с "Большого" ответил, что знает Шпильмана с "Гостинки" более пятидесяти лет и "Соломончик за зря никогда не скажет". Затем старший Шпильман встает и шаркающей походкой удаляется в темную глубь необъятной старой питерской квартиры.