Близняшки

- Давай лучше поговорим о тебе, - наконец прервала молчание Марина. - Где ты летаешь целый вечер?

- Нигде, - хмуро ответила Алена.

- Лель, ты меня за дуру принимаешь? Рассказывай.

- Я поругалась с Князевым.

- И что? Вы всегда ссоритесь.

Алена глубоко вдохнула, удерживая воздух в легких, пока не начало сдавливать горло и, шумно выдохнув, рассказала подруге, с чего все началось и, собственно, чем закончилось. На протяжении всего рассказа она не поднимала глаз от своей остывшей чашки с черным чаем. Ей было стыдно и очень не хотелось увидеть упрек в глазах подруги. Но еще больше Алене было совестно перед Мару. Девушка считала, что своим поступком предала память сестры. И это тяжким грузом покоилось на ее плечах.

Когда Леля наконец закончила говорить, то так и не смогла поднять взгляд, чтобы посмотреть на Марину. Поэтому она рассеяно начала водить ложечкой в кружке, снова и снова испытывая чувство вины.

- Лель, - позвала Марина. Но подруга не спешила поднимать голову, да и отвечать что-либо тоже. - Аленка, - снова обратилась к ней девушка и сжала свою руку на пальцах Лели, что удерживали ложечку в кружке.

Блондинка вздрогнула от прикосновения и подняла наполняющиеся слезами глаза. Ей было так стыдно и страшно, а еще противно, оттого что она чувствовала прилив тепла, когда была рядом с Костей.

- Ну, ты чего? - ободряюще улыбнулась ей Марина. - Подумаешь, накричал. Начальники они знаешь какие, все, своего рода, козлы. А что с ними нужно делать? - задорно отчеканила девушка. - Правильно, перепрыгивать и идти дальше.

- Ты не понимаешь, - хлюпнула носом Алена. - Я касалась его, и мне это нравилось.

- Ну и что?

- Как что? Он парень Мару.

- Леля, - вздохнула подруга. - Детка, ее больше нет. А вы должны жить дальше. Что такого в том, если вы вдруг будете вместе?

- Марин, ты несешь какой-то бред, - всплеснула руками Макарова. - Я не могу поступить так с памятью сестры, и вообще, у него есть девушка.

- А вот с этого момента поподробней, - чуть подавшись вперед, нахмурилась Соболева.

Алена снова опустила глаза и шмыгнула носом. Картина, где Костя ласкает девушку на своем рабочем столе, преследовала ее каждую ночь перед сном. И как бы она на себя ни злилась, не могла заставить свой мозг не прокручивать воспоминания снова и снова. Алена словно мазохистка мучила себя и не понимала, отчего ее так задела эта ситуация.

- Я жду, - напомнила о себе Марина.

Леля вздрогнула и брезгливо передернула плечами, перед ее глазами вновь всплыла столь ненавистная картинка. Пару раз глубоко вдохнув, Алена зажмурилась и начала тихо пересказывать историю самого ужасного своего дня в офисе Князева. Пока слова бурным потоком выплескивались наружу, Леля чувствовала легкое облегчение: наконец-то она смогла поделиться этим с кем-то еще. По мере рассказа девушка ощущала, что внутри снова закипает котел ненависти и раздражения. Чем ближе она подходила к кульминации, тем резче звучали слова, и все чаще проскальзывали нелестные эпитеты в адрес господина Князева.

Марина внимательно слушала подругу и не могла не отметить, что Алена очень изменилась с того момента, как начала работать у Кости. Она стала более задумчивой и вспыльчивой одновременно, все чаще закрывалась в себе, а временами вообще выпадала из реальности. Но также Соболева отметила, что подруга будто немного ожила. Чаще улыбалась, проявляла интерес к различным развлечениям (наконец-то!). Марине даже удалось спустя целых два года пару раз вытянуть Лелю в клуб.

Внимательно слушая Алену, она четко уловила момент, когда настроение подруги испортилось окончательно. Макарова яростно рвала ни в чем не повинную салфетку и, то рыча, то нервно передергиваясь, стала описывать пикантную картину с участием Князева, Блондинистой Барби (так Леля окрестила Софью) и рабочего стола молодого человека. Как только поток ругани прекратился, и Алена замолчала, Марина, наконец, решилась заговорить:

- Неприятная, конечно, ситуация. Но с другой стороны, ты что хотела, чтобы Князев подался в монахи?

- Марина, иногда мне кажется, что тебе стоило родиться мужиком, - рявкнула Алена.

- Это еще почему?

- Да потому что ты всегда на их стороне.

- Не выдумывай, - отмахнулась подруга. - Тебе ли не знать, что мужская физиология априори предполагает постоянное нахождение рядом девушек.

- Но прошло каких-то два года...

- Не каких-то, - перебила Марина, - а целых два года. Алена, очнись наконец. Мы все любили Машу, все страдали не меньше тебя, но пора двигаться дальше. И, знаешь, это совсем не предполагает то, что все забыли ее, это значит, что мы справились. Задумайся.

- Для меня все случилось как будто вчера, - горько улыбнулась Алена. - Почему боль не проходит? Почему я чувствую дыру вот здесь? - Макарова прижала кулачок к груди. - Почему если он так ее любил, то не чувствует то же самое?

- Откуда ты можешь знать, что чувствует Костя?

- Знаю, - тихо ответила Леля.

- Ладно, эта тема гиблая, - вздохнула Марина. - Но мне все же не дает покоя твоя реакция на пассию Князева.

- А что с моей реакцией?

- Ты же приревновала его.

- Нет!

- Серьезно?

- Конечно, - пожала плечами Алена и постаралась нацепить на лицо как можно более безразличную маску.

Она сама еще до конца в себе не разобралась. Хотя уже прошла целая неделя, но Леля безуспешно анализировала свои ощущения, так и не придя к какому-либо ответу, и списывала все на то, что ей просто обидно за сестру, которую уже, кажется, забыли все кроме нее.