Страница 9 из 17
На первый взгляд жизнь в доме Эррола казалась прекрасной. У него было много книг, которые Илон читал от корки до корки, были деньги на компьютер и другие вещи, нужные Илону. Эррол брал детей с собой в многочисленные зарубежные поездки. «Веселое было время, — говорит Кимбал. — У меня осталось много приятных воспоминаний». Эррол также впечатлял детей своим интеллектом и давал практические уроки. «Он был талантливым инженером, — рассказывает Илон, — он знал, как работает любой физический объект». Илон и Кимбал приходили к отцу на работу и знакомились с разными видами деятельности: учились вести кирпичную кладку, устанавливать сантехнику, подгонять оконные рамы и прокладывать электропроводку. «Нам нравилось», — говорит Илон.
Кимбал говорит, что Эррола было «слишком много». Он усаживал Илона и Кимбала и воспитывал их по три-четыре часа кряду, они и слова вставить не могли. Он, казалось, испытывал восторг от того, что держал мальчиков в строгости, лишая их обычных детских забав. Время от времени Илон пытался убедить отца переехать в Америку и часто говорил, что хочет жить в США. Эррол противился таким мечтам и решил дать Илону урок. Он уволил домработниц и велел Илону делать их работу самому: пусть узнает, каково «быть американцем».
Хотя Илон и Кимбал отказались от подробных рассказов, очевидно, что в период жизни с отцом они испытали серьезные травматические переживания. У обоих осталось впечатление некой психологической пытки. «С ним точно что-то было на уровне химии, — говорит Кимбал. — Причем мы с Илоном это унаследовали. И это жесткое воспитание сделало нас теми, кто мы есть». Когда заговаривают об Эрроле, Мэй напрягается. «С ним никто не может ужиться, — сказала она. — С ним тяжело. Я не хочу ничего рассказывать, потому что все это ужасно. Вы знаете, не надо говорить об этом. Все-таки дети, внуки...».
Эррол, когда его попросили рассказать что-нибудь про Илона, ответил по электронной почте: «Когда мы жили вместе, Илон был очень независимым и целеустремленным ребенком. Он увлекался компьютерными науками в те времена, когда в Южной Африке мало кто знал, что это вообще такое, к 12 годам его способности получили широкое признание. Илон и его брат Кимбал в детстве и юности имели много интересов, трудно даже назвать что-то одно. Вместе со мной они путешествовали по Южной Африке и за ее пределами, начиная с шести лет. Илон, его брат и сестра были и продолжают быть лучшими, достигая результатов во всем, чего хотел бы отец. Я очень горжусь тем, чего достиг Илон».
Эррол поставил Илона в копию письма, а Илон отговорил меня от переписки с отцом, настаивая на том, что отцовскому восприятию прошедших событий доверять нельзя. «Он не от мира сего, — сказал Илон. — Вообще, у него сдвиг по фазе». Однако от более подробной информации Маск уклонился. «Можно сказать, что мое детство не было хорошим, — сказал он. — По описанию оно может показаться хорошим, но счастливым оно не было. Скорее, оно было исполнено страданий. Вот уж сделать жизнь беспросветной — это отец умел. Он может взять любую ситуацию, самую хорошую — и все испортить. Он несчастный человек. Я не знаю... е-мое... не знаю я, как человек становится таким. Мы слишком далеко зайдем, если будем копаться во всем этом». Илон и Джастин поклялись, что их детям никогда не будет позволено встретиться с Эрролом.
Когда Илону было около десяти лет, он впервые увидел компьютер — в гипермаркете Sandton City в Йоханнесбурге. «Это был магазин электроники, где в основном продавались высококачественные проигрыватели, и в одном из углов там появилось несколько компьютеров», — вспоминает Маск. Он был потрясен: «Вау, подумал я, охренеть!» Вот она, машина, которую можно научить выполнять человеческие распоряжения! «У меня должна быть такая машина! И я стал надоедать отцу, прося купить это чудо», — рассказывает Маск. Вскоре он получил во владение Commodore VIC-20, популярный домашний компьютер, который появился в продаже в 1980 году. У компьютера было пять килобайт памяти, к нему прилагалось учебное пособие по программированию на языке Бейсик. «Предполагалось, что для освоения курса потребуется полгода, — вспоминает Илон. — Я набросился на него, как маньяк, и за трое суток без сна освоил все. Ничего более привлекательного и захватывающего я в жизни не видел!» Хотя отец Илона был инженером, имелась в нем какая-то луддитская закваска, и к машинам он относился пренебрежительно. Илон вспоминает: «Он заметил, что это годится для игр, но не для решения реальных инженерных проблем. Я только и сказал: «Мне без разницы!»
Несмотря на то что он был книжным червем, да еще увлекался компьютером, Илон нередко подбивал Кимбала и своих двоюродных братьев (детей Кэй) Раса, Линдона и Питера Рив на авантюры. Как-то раз они организовали продажу пасхальных яиц в своей округе. Яйца были не очень хорошо оформлены, но мальчишкам удалось втридорога продать их богатым соседям. Илон также возглавил деятельность по домашнему производству взрывчатых веществ и ракет. В Южной Африке не было набора ракет с пусковой установкой «Эстес», популярного среди любителей, поэтому пришлось создавать собственные химические соединения и вкладывать их в контейнеры. «Удивительно, как много вещей можно взорвать! — вспоминает эти дни Илон. — Порох делают из селитры, серы и древесного угля, но если соединить сильную кислоту с сильной щелочью, тоже высвободится много энергии. Гранулированный хлор с тормозной жидкостью — очень впечатляюще. Мне повезло, что у меня все пальцы на месте». Когда нечего было взрывать, мальчишки надевали несколько слоев одежды, защитные очки и палили друг в друга из пневматических ружей. Илон и Кимбал гоняли по пустырям на велосипедах, пока в один прекрасный день Кимбал не полетел со своего и не врезался в забор из колючей проволоки.
Шли годы, предпринимательские искания братьев становились все более серьезными, одно время они даже пытались открыть зал игровых автоматов. Без ведома родителей мальчики выбрали место для такого зала, заключили договор аренды и попытались получить разрешение на ведение бизнеса. В конце концов кто-то из совершеннолетних подписал за них юридический документ, но ни отец братьев Рив, ни Эррол не имели к этому отношения. Через пару десятилетий Илон и Ривы в конечном счете начали совместный бизнес.
Самыми отчаянными их подвигами, вероятно, были путешествия между Преторией и Йоханнесбургом. В 1980-е годы Южная Африка отличалась высоким уровнем преступности, и поездка на поезде за 35 миль (56 км) от Претории до Йоханнесбурга была одним из самых опасных в мире маршрутов. Кимбал считал, что такие путешествия дают им с Илоном важный опыт. «Южная Африка была не лучшим местом для приятных путешествий, и это действовало на нас. Мы всякого повидали. Сказалось наше необычное воспитание: бесконечные эксперименты над нами меняли отношение к риску. Вы взрослеете, не считая, что самое трудное в жизни — получить приличную работу. Это недостаточно интересно».
Мальчишек в возрасте от 13 до 16 интересовали вечеринки и всякие необычные занятие в Йоханнесбурге. Во время одной из таких вылазок они отправились на соревнования по «Подземельям и Драконам». «Для нас, ботаников, это было захватывающе», — говорит Маек. Мальчики участвовали в ролевой игре, которая требует создать определенное настроение, представив и описав некую сцену. «Вы вошли в комнату и видите: в углу стоит сундук. Ваши действия? ...Вы открываете сундук. Это ловушка! Вы выпустили на свободу десятки гоблинов!» Илон преуспел в роли Мастера подземелий и выучил тексты, детализирующие полномочия монстров и других персонажей. «Под руководством Илона мы сыграли свою роль так хорошо, что выиграли турнир, — говорит Питер Рив. — Для победы в нем требовалось невероятное воображение, и Илон действительно задавал тон».
То, чем Илон и его друзья занимались в школе, было куда менее интересным. Подростком Илон поменял несколько школ. Восьмой и девятый классы он провел в высшей школе Брайнстона. Когда однажды днем Илон и Кимбал перекусывали на верхней площадке бетонной лестницы, один парень решил «наехать» на Илона. «Я, в общем-то, прятался от этой компании, которая с какого-то хрена преследовала меня. Думаю, что я случайно толкнул того парня на собрании утром, и он затаил обиду». Парень подкрался к Маску сзади, ударил его ногой в голову, а потом столкнул его с лестницы. Илон летел целый пролет, потом несколько парней набросились на него, некоторые из них пинали его ногами, а главарь бил головой о землю. «Психи гребаные, — говорит Маск. — Я потерял сознание». Кимбал в ужасе наблюдал за этой сценой, он испугался, что Илона убьют. Он бросился вниз по лестнице, лицо Илона было окровавлено и распухло. «Он выглядел так, будто вернулся с боксерского ринга», — говорит Кимбал. Илон попал в больницу. «В школу я смог вернуться только через неделю», — вспоминает Маск. ( На пресс-конференции в 2013 году Илон рассказал, что сделал ринопластику из-за долгосрочных последствий избиения.)