Стеклянная башня

При рукопожатии ладонь сенатора оказалась прохладной. Мануэль выдавил из себя любезную улыбку.

– Мы встречались пять лет назад в Макао, – произнес он. – Вы там были проездом по пути в Улан-Батор.

– Конечно, конечно. Какая потрясающий память! Краг, у тебя замечательный сын! – вскричал Фиэрон.

– Подожди немного, – отозвался Краг. – Когда я отойду от дел, он всем покажет, что такое настоящий строитель империи!

Мануэль кашлянул и смущенно отвернулся. Чувство династической гордости заставляло Крага-старшего делать вид, что его единственный сын – достойный наследник для целого созвездия основанных или приобретенных им компаний.

Отсюда и постоянная забота о том, чтобы «вводить Мануэля в курс дела», отсюда постоянные утверждения на публике, что Мануэль когда-нибудь заменит его.

У Мануэля же не было ни малейшего желания вставать за штурвал отцовской промышленной империи. Не говоря уже о возможности. Он только-только пережил образ вечного искателя приключений, начинал стремиться к чему-то большему, хотя сам еще не знал к чему, – так некоторые перерастают атеизм.

Он искал какую-нибудь цель, которая могла бы придать более четкие очертания его расплывчатым амбициям и способностям. Когда-нибудь, может быть, он найдет эту цель. Но вряд ли речь будет идти о том, чтобы возглавить империю Крага.

Краг-старший понимал это не хуже самого Мануэля. В душе он презирал подобное легкомыслие, и иногда это презрение прорывалось наружу. Тем не менее он продолжал делать вид, будто бы верит в рассудительность, практичность и потенциальные административные способности своего сына. Он мог долго расписывать достоинства своего единственного наследника Тору Смотрителю, Леону Сполдингу – кому угодно, кто был готов его слушать.

Лицемерный самообман, подумал Мануэль. Он пытается заставить самого себя поверить в то, чего нет и никогда не будет. Но это ему не удастся. Не может удаться. Он всегда будет больше доверять своему приятелю-андроиду Тору, чем собственному сыну. И не без оснований. Почему бы не предпочесть одаренного андроида никчемному сыну? В конце концов, мы оба – его дети.

Так что он вправе выбирать.

Хоть бы он передал управление компаниями Тору Смотрителю, подумал Мануэль.

Прибыли остальные приглашенные, и Краг тут же увлек всех к трансмат-кабине.

– Вперед! – зычно крикнул он. – На башню!

11:10, башня. Они прыгнули на запад, в соседний часовой пояс, и Мануэль компенсировал целый час из трех потерянных утром. Он почти сразу же пожалел, что согласился на эту экскурсию. И так малоприятное занятие стоять и дрожать на промозглом арктическом осеннем ветру и делать вид, что эта дурацкая башня – Пирамида Крага, как Мануэль называл ее про себя возбуждает в тебе бешеный восторг. Когда же рухнул блок, раздавив несколько андроидов, он почувствовал себя совсем отвратительно.

Клисса была близка к истерике.

– Не надо туда смотреть, – сказал Мануэль, обнимая ее и крепко прижимая к себе. На экране роботы-погрузчики поднимали врезавшийся в землю блок и оттаскивали в сторону. – Успокоительного, быстро, – Добавил он, обращаясь к Сполдингу.

Эктоген нашел какой-то тюбик. Мануэль прижал его раструбом к предплечью Клиссы, надавил, и успокоительное впиталось через кожу.

– Там… были убитые? – спросила она, продолжая прятать лицо на груди у Мануэля.

– Похоже, да. Может быть, один сумел спастись. Остальные даже не успели понять, что случилось.

– Мне их так жалко…

– Их? – фыркнул Сполдинг. – Но это же андроиды. Всего лишь андроиды.

– А что, андроиды – не люди? – вскинула голову Клисса. – Как у вас только язык повернулся такое сказать! Что, у них нет имен, они не умеют думать, мечтать…

– Клисса… – мягко начал Мануэль. -…не чувствуют боли? Разумеется, они люди. Только что погибли люди.

Как могли вы, именно вы, позволить себе сказать такое?…

– Клисса! – недовольно выкрикнул Мануэль.

Сполдинг застыл, как статуя, глаза его остекленели от бешенства. Он был готов взорваться, но дисциплина взяла верх над эмоциями.

– Прошу прощения, – пробормотала Клисса, не отрывая взгляда от плиток пола. – Я… не хотела вас обидеть, Леон. Я… я… о Боже, Мануэль, ну почему, почему?… – Ее сотрясли рыдания. Мануэль знаком попросил еще один тюбик успокоительного, но Краг отрицательно мотнул головой, шагнул к ним, привлек Клиссу к себе и чуть не раздавил в своих медвежьих объятиях.

– Успокойся, – негромко пробасил он. – Успокойся, успокойся. Да, это было страшно. Но им не пришлось страдать, они ничего не успели почувствовать. А о раненых позаботится Тор, он отключит болевые центры, и им сразу станет лучше. Бедная Клисса, бедная, бедная, Клисса, ты никогда раньше не видела смерти? Я понимаю, это ужасно, когда все происходит так неожиданно… – Его хватка постепенно ослабевала, становилась более осторожной, он гладил ее длинные шелковистые волосы, целовал заплаканные щеки. Мануэль изумленно замер. Ни разу в жизни он не замечал за отцом таких проявлений нежности.

Но, разумеется, для Крага-старшего Клисса была не просто невесткой, а орудием продолжения династии. Она должна была оказывать на Мануэля благотворное влияние, чтобы тот в конце концов смирился с необходимостью взвалить на себя груз семейного бизнеса, не говоря уже о том, что в ней Краг-старший видел возможность продолжения своего рода. В этом заключался парадокс: с одной стороны, Краг относился к ней, как к древней хрупкой фарфоровой статуэтке, и в то же время надеялся, что вот-вот она начнет рожать ему одного внука за другим.

– Плохо заканчивать экскурсию на такой ноте, но что поделаешь, говорил Краг своим гостям. – По крайней мере, вы успели все увидеть перед… этим досадным происшествием. Сенатор, джентльмены, благодарю вас за то, что вы удостоили своим вниманием мою башню. Надеюсь, это было не в последний раз. А на сегодня, пожалуй, все.

Клисса, похоже, немного успокоилась. Мануэль чувствовал себя неловко оттого, что отцу, а не ему удалось привести ее в себя.

– Наверное, мы с Клиссой отправимся обратно в Калифорнию, – сказал он, привлекая ее к себе. – Несколько часов на пляже, и она придет в норму.

Мы…

– Тебя ждут в Дулуте, – каменным голосом произнес Краг.

– Я…

– Вызови за ней кого-нибудь из ваших андроидов. А сам отправляйся на завод. – Отвернувшись от Мануэля и любезно кивая отбывающим гостям, он сказал Леону Сполдингу:

– Нью-Йорк. Верхний офис.

11:38, башня. Почти все уже отбыли кто куда: Краг, Сполдинг, Квенелла и Варгас – обратно в Нью-Йорк, Фиэрон и Баклман – в Женеву, Мэйлдетто – в Лос-Анджелес, Тор Смотритель – к месту происшествия. Появились вызванные из Калифорнии двое слуг-бет, чтобы проводить Клиссу в Мендочино. Мануэль, прощаясь, легонько обнял ее и поцеловал в щеку.

– Когда ты вернешься? – спросила она.

– Вечером, но не поздно. Насколько я помню, у нас намечалось что-то в Гонконге. Я вернусь как раз, чтобы успеть переодеться к обеду.

– Не раньше?

– Мне же надо съездить в Дулут. На отцовский завод.

– Обязательно?

– Да. Ты же сама слышала, что он сказал. Да и в общем-то, старик прав: мне давно пора посмотреть на завод.

– Как это скучно – целый день на заводе!

– Что поделаешь. Желаю приятно отдохнуть. Надеюсь, когда проснешься, обо всем этом ты уже забудешь. Может, запрограммировать для тебя мнемокорректор?

– Мануэль, ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу всех этих манипуляций с памятью!

– Да, конечно. Извини. Ну ладно, нам пора.

– Я люблю тебя, – сказала она.

– Я люблю тебя, – отозвался он и кивнул андроидам. Те взяли Клиссу под руки и направились к трансмат-кабинам.

Мануэль остался в центре управления один, не считая нескольких незнакомых ему бет, на которых в отсутствие Смотрителя перешло руководство строительством. Не обращая на них внимания, он прошел в кабинет Смотрителя, запер за собой дверь, включил телефон и первым делом набрал код защиты от подслушивания. На экране высветилась абстрактная картинка в знак того, что защита включена. Тогда он набрал номер Альфы Лилит Мезон.