Прыгуны во времени

Единственным утешением в этой тоскливой ситуации было то, что Ланоя нашли и арестовали. Это значило, что охватившая Управление лихорадка скоро пройдет. Как только с прыгунами будет покончено, жизнь вернется в свое размеренное русло, и Квеллен снова обретет свободу, чтобы проводить большую часть своей жизни в Африке. Если только, разумеется, Брогг на самом деле не выдал его. Он как-то позабыл об этом. Недружелюбный тон Колла – неужели это означало, что, как только будет завершено дело Ланоя, Квеллена сразу же арестуют?

Ответ на это Квеллен получил незадолго до полуночи, когда позвонил Колл. Для Колла рабочий день никогда не заканчивался.

– Я только что звонил в Управление, – сказал он. – И мне доложили, что вы изловили этого наглеца!

– Да. Его доставили около семи часов вечера. Брогг и Ливард наконец-то выследили его. Сейчас он находится в баке для арестованных. Утром я его допрошу.

– Неплохо сработано! – кивнул Колл, и Квеллен заметил, как на лице коротышки промелькнул проблеск честной улыбки. – Это подтверждает наше мнение о вашем статусе, высказанное на совещании, которое мы со Спеннером провели сегодня утром. Я только что закончил составлять представление о вашем повышении. Несправедливо, чтобы комиссар по уголовным делам жил в секции для седьмого разряда, в то время как он должен иметь по крайней мере шестой. Скоро вы присоединитесь ко мне и Спеннеру в своем разряде общественного положения. Разумеется, это не изменит вашего служебного положения в иерархии Управления, но мне кажется, вы в конечном итоге добьетесь большего.

Квеллен, разумеется, засиял. И у него отлегло от сердца. Значит, об Африке ничего не известно! Просто его виноватая совесть породила эти страхи. И тут возникло новое опасение: ведь он поместил незаконный стасис-генератор в свое тайное жилье совершенно незаметно. И даже ему было весьма трудно его достать. Вероятно, Колл заводит его еще дальше в западню. Квеллен прижал ладони к вискам и постарался унять испуг, не в силах дождаться утра и… Ланоя.

– Вы признаетесь в том, что пересылали людей в прошлое? – спросил Квеллен.

– Конечно, – небрежно ответил арестованный. Квеллен смотрел на него, с каждой секундой ощущая, как все больший гнев накапливается в нем. Почему этот наглец так спокоен? -…конечно! – повторил Ланой. – Я и вас могу переслать в прошлое за двести кредитов.

Ливард возвышался позади этого подлеца, а Квеллен глядел на него через стол для допросов. Брогг все еще не появлялся в Управлении. Колл и Спеннер прослушивали допрос в своем собственном кабинете за следующей дверью.

– Ланой – ваше настоящее имя? – резко спросил Квеллен.

– Так меня зовут. – Он был невысоким, смуглым, в нем чувствовалось какое-то внутреннее напряжение, что-то кроличье было в его выражении лица и манерах. Его тонкие губы непрерывно шевелились. – Разумеется, я – Ланой.

– Невысокий пройдоха как бы излучал самоуверенную запальчивость. Он с каждым мгновением набирал все большую силу. Теперь он сидел, закинув ногу на ногу и откинувшись назад.

– Ваши ребята весьма гнусным способом выследили меня, – сказал Ланой. – И без того паршиво, что вы обманом заставили этого тупого беднягу-пролетария вывести вас на меня. Я провел отвратительную ночь. Вы же знаете, что я не делал ничего противозаконного. Мне придется подать на вас в суд.

– Ничего противозаконного? – искренне изумился Квеллен. – Да именно вы нарушаете спокойствие последних пяти столетий!

– Вовсе нет, – покачал головой Ланой. – Ничего подобного. Оно уже и так было нарушено. Вам известно, что все это отражено в архивных документах. Я просто слежу за тем, чтобы история прошлых веков происходила точно так же, как это записано в официальных документах. Так что, если вы меня поняли, то меня скорее следовало бы назвать благодетелем общества. Что если бы из-за моей нерасторопности не произошло то, о чем свидетельствуют архивы?

Квеллен сверкнул взглядом на высокомерного наглеца. Встал, попытался было начать расхаживать, но со злостью обнаружив, что в этом крохотном кабинете не развернешься, снова сел за стол. Он чувствовал себя как-то необычно слабым в присутствии этого хитреца. Это несомненно, был сильный человек.

– Вы признаетесь, что пересылали пролетариев в прошлое?

Ланой улыбнулся, но промолчал.

– Почему? – задал следующий вопрос Квеллен.

– Чтобы заработать себе на жизнь, – Ланой издевательски усмехнулся. – Разве не понятно? Я обладаю уникальным и ценным технологическим процессом и хочу выжать из него все, что смогу, чтобы подзаработать.

– Вы – изобретатель процесса перемещения во времени?

– Я этого не утверждаю. И это не имеет особого значения, – махнул рукой Ланой. – Лучше сказать, что я сейчас контролирую его.

– Если вы хотите эксплуатировать свою машину ради денег, почему бы вам просто не отправляться в прошлое и не красть там что-нибудь… вы могли бы также делать ставки на тараканьих бегах, чтобы заработать себе на жизнь?

– Я бы, может, и занялся чем-то подобным, – согласился Ланой. – Но процесс необратим, так что я не смог бы вернуться назад, в настоящее, со своими приобретениями. Или награбленным. К тому же мне нравится здесь жить.

Квеллен почесал затылок. Ему здесь нравится? Казалось невероятным, чтобы хоть кому-нибудь здесь могло нравиться, но, судя по всему, Ланой говорил искренне. Несомненно, это один из тех извращенных эстетов, которые находят красоту даже в навозной куче.

– Послушайте, Ланой, – произнес Квеллен, – не буду с вами темнить. Вы подлежите наказанию за предпринимательскую деятельность без разрешения Верховного Правления. Сам Клуфман приказал вас арестовать. Я не знаю, какой приговор вам вынесут, но он может быть любым, вплоть до полного уничтожения личности. Многое зависит от вас. Верховное Правление хочет обладать вашей аппаратурой для путешествий во времени. Передайте ее моим людям – не просто, сами понимаете, набор электронных устройств, а сам метод. Ваше сотрудничество в некоторой степени смягчит приговор…

– Извините, – оборвал его Ланой. – Но это оборудование – частная собственность. У вас нет на него никаких прав!

– Суд…

– Я не делаю ничего противозаконного, и поэтому меня не волнует никакой приговор. И я отказываюсь уступать вам свои юридические права. Мой ответ краток – нет!

Квеллен подумал о том, какому давлению он подвергается со стороны Колла и Спеннера и даже Клуфмана, чтобы решить это дело, и это рассердило и одновременно испугало его.

Он выпалил:

– Когда я разделаюсь с вами, Ланой, вы пожалеете о том, что не воспользовались своей собственной машиной и не дали стрекача на миллион лет в прошлое. Мы в состоянии склонить вас к сотрудничеству с нами, учтите это! Мы можем стереть вас в порошок!

Презрительно ухмыляющийся Ланой даже не вздрогнул. Таким же спокойным тоном он произнес:

– Действуйте, комиссар. Вы начинаете терять самообладание, а это уже неразумно. Не говоря уже о том, что опасно.

Квеллен почувствовал, что Ланой прав. Он изо всех сил пытался успокоиться, но ему это не удавалось. Горло его было будто узлами перевязано:

– Я буду держать вас в баке до тех пор, пока вы не сгниете! – прохрипел наконец он.

– И чего вы этим добьетесь? Я стану покрытой плесенью падалью, а вы так и не передадите в руки Верховного Правления технологию перемещения во времени, – Ланой пожал плечами. – Между прочим, не могли бы вы немного увеличить подачу кислорода? Я начинаю задыхаться.

К своему удивлению, несмотря на наглость этого требования, Квеллен полностью открыл кран подачи кислорода. Ливард сразу же отметил, как изменилось настроение Ланоя. Несомненно, наблюдатели из соседнего кабинета тоже были поражены внезапной капитуляцией Квеллена.

– Если вы арестуете меня, – продолжал Ланой, – то я уничтожу вас, Квеллен! Я повторяю, в том, что я делал, нет ничего противозаконного! Вот поглядите. У меня есть разрешение. – Ланой вытащил карточку с соответствующими печатями.