Страница 12 из 12
— Ларена жуткая болтушка и сплетница.. Это смысл ее жизни.
— Полагаете, она сможет промолчать обо мне?
— Нет. Но…
— Сделаем так. Я не отказываюсь. Денег с вас не возьму. Если что — возьму с нее.
— Ее муж — кстати, он Ларену любит — очень богат.
— Знатен?
— Трайши. Его даже хотели сделать градоправителем. Но — отбился.
— И это хорошо. Фиран бы его сожрал… ладно. Индира, давайте поступим так. Я сейчас уезжаю.
— Надолго?
— Нет. Три–четыре дня. А вот когда я приеду — я осмотрю вашу подругу.
— Но она же…
— Сделаем так. Вы пригласите ее в гости. Я вам дам снотворное, всыпать ей в воду — или что она там пьет.
— Усыпить и осмотреть?
— Абсолютно точно. Если на ней есть порча — я ее сниму и дам рекомендации по дальнейшему излечению.
— Спасибо вам!
— Пока еще не за что.
— Есть за что. Вы меня выслушали, не отказали сразу…
— Так еще не факт, что это — порча.
— Ох, сатро…
— И последнее. Как мне назваться, когда я приду к вам? Чтобы сразу пропустили?
Индира задумалась. А ведь и правда. Дочь и зять, после всего происшедшего, чуть ли не пылинки с нее сдувают. Сюда — и то с кучей народа приехала. Хорошо хоть Хоши личность в городе известная. Дали пообщаться без помех.
— Представьтесь моим давним знакомым. Лойри Картиро. Если это вас не затруднит?
— Лойри Картиро. Почему бы нет. А вы распорядитесь,. Чтобы означенного лойри проводили к вам в любое время.
— разумеется, сатро, — Индира расцвела улыбкой. — И если позволите… я рада была бы вас видеть — и просто так, как друга.
Некромант чуть приметно вздохнул.
— Друга? Я — некромант. Темный, Индира. Существо другой расы.
— Это — важно?
— Вы не слышали, что про нас говорят хоши?
— Карисса была моей сестрой. И едва меня не убила. Вы — темный, но вы намного более человек, чем она. Нет хороших и плохих рас. Есть — их отдельные представители. И если я вижу, что вы добрый и мудрый…. Я была бы рада видеть вас и просто так.
Таши пожал плечами.
— Если вы пожелаете — мы поговорим об этом после окончания дела с вашей подругой.
— Ловлю на слове, сатро, — Индира послала ему улыбку. — пойдемте наверх?
— Прошу прекрасную даму опереться на мою руку…
Дама с охотой повиновалась и стала взбираться по лестнице. Таши помогал ей, чуть улыбаясь под капюшоном. Друг?
Сомнительно.
Но почему бы и не пообщаться с этой женщиной. Лжи в ее словах он не ощутил. Она неглупа и уммеет быть благодарной. А это серьезное достоинство по любым временам.
Через полчаса отряд опять двинулся в путь. К поместью Ладоратов.
До поместья они добрались уже засветло. Ближе к десяти утра.
Таши крыл последними словами и свою лошадь, и свое упрямство, горбился, прятал фигуру, руки и лицо под шалоттой….
Болели спина и ноги. Болела голова. И вообще — хотелось сначала отоспаться, а потом уже и…
Давно он не работал на выезде.
Но сначала придется…
Ладорат–старший вышел лично встречать гостей. И Таши смог оценить его по достоинству.
Волчара. Битый, травленый… у такого стая будет по струнке ходить — но сытой и довольной.
Седые волосы чуть повыше плеч, прямой, гибкий, сильное худощавое тело — несмотря на возраст. Черные брови и черные глаза. Ястребиный нос и плотно сжатый рот. Красив, да. Бабы млеть должны до сих пор. Но характер — сразу видно. Страшный и жуткий.
А с другой стороны — с Хоши тот поздоровался, как с равным.
Кивнул его парням — мол, слезайте. И подошел к Таши.
— Дед, помощь нужна?
Некромант выдохнул. И пошла комедия.
— Нет, сынок. Спасибо,, да я уж сам. А то и вовсе рассыплюсь… годы мои тяжкие….
Кое‑как сполз с лошади, всем видом показывая, что из него песок сыплется, вцепился в седло…
Ладорат посмотрел с сомнением. Но вслух сказал просто.
— Кайно Ладорат.
— Сатро Раш. Очень приятно, трайши Ладорат.
— Мне тоже, — Ладорат чуть склонил голову. — Полагаю, вам надо отдохнуть с дороги?
— Буду вам весьма благодарен.
— Тогда сейчас вас проводят, а вечером я жду вас за столом.
Таши сгорбился еще сильнее. Поблагодарил и захромал вслед за симпатичной служаночкой, мимоходом отметив брошенный на хозяина взгляд.
Явно влюблена. И наверное — не одна она.
Комната оказалась уютной. А еще тут чувствовалась заботливая женская рука. Светло–зеленые стены, вьющееся растение, пущенное по одной из них, удачно подобранная картина, добротная мебель без вычурных излишеств… уютно.
И что особенно приятно — засов на двери. Большой и тяжелый.
Некромант выставил служанку, наказав разбудить себя за час до ужина и принести тогда горячей воды. И рухнул на кровать.
Стянул сапоги, откинул в сторону.
— Фирт!
Верный призрак возник полупрозрачной незаметной дымкой.
— Господин?
— Полетай пока по поместью, может, что разузнаешь. А вечером доложишь.
— Слушаюсь.
Призрак испарился. Таши плотно увернулся в шалотту, так, чтобы даже кончик пальца из‑под нее не торчал — и лег спать.
Все остальное — потом. Сначала надо восстановить силы.
Фирт облетал дом спокойно и методично. Народу было немного — но это и понятно. День, все заняты. Кто там, кто тут…
Но дом, конечно, был просто восхитительным. Бывший воришка даже позавидовал. Хотя… есть ли смысл? Не исключено, что после перерождения он себе такой заведет. А пока просто надо запомнить. И серебряные вазы с цветами, и растения, вьющиеся по шпалерам, и легкие занавеси, которые так красиво колышутся в воздухе…
Уютно тут.
Чистенько, уютно и спокой… ан нет, не спокойно. Вовсе даже наоборот.
— Уйди отсюда! Ты Ливеллу никогда не любила!
— Маменька…
— пошла вон из моей комнаты, приживалка, — резко произнесла женщина. — Сейчас поговорю с Кайно — пусть тебя взашей выгонит! Вместе с муженьком! Дармоеды, взяли их в дом из милости…
— Неужели вы сможете так поступить со своей семьей?
Женщина неприятно засмеялась.
— Поди вон, дрянь! А то слугам прикажу выкинуть. Я тут мать, а ты — никто. И никем останешься.
Хлопнула дверь.
Фирт пригляделся. Молодая женщина, которая выбежала оттуда, могла бы даже показаться симпатичной кому‑нибудь. Светлые волосы, хрупкая вроде бы фигурка, остроносенькое подвижное личико…
При жизни Фирт мог бы и соблазниться. Тем более, что недостатки были скрыты, а достоинства удачно подчеркнуты одеждой.
Но призрак был лишен соблазнов живых. И быстро заметил некоторые вещи.
Фигурка была не хрупкой, а, скорее, костлявой. Про пленительные округлости говорить можно. При первом взгляде. При втором — вопрос, сколько туда подложили ваты, остается открытым. Светлые волосы были откровенно редковаты и тускловаты. Несмотря на дорогие притирания и мази, кожа оказалась не слишком чистой. А выражение личика весьма портила злобная гримаса. Но пробежав по коридору до окна, женщина остановилась там — и принялась глубоко и ровно дышать. Фирт опять поразился бабскому коварству.
Нет, ну только что загрызть была готова, подойти страшно — сейчас ядом плюнет. А теперь такая лапушка. Сплошной невинный цветочек.
— Варма, лапочка, ты где?
Мужчина, чьи шаги разнеслись по коридору и заставили так преобразиться женщину, подошел к ней сзади.
Симпатичный. Вроде бы. И в то же время…
Есть в нем что‑то такое, надломленное. Вот про хозяина поместья такого сказать нельзя. Кайно, как ни крути, был мужчина. Хозяин. Хищник.
А вот этот… пфе!
Вроде бы и выше, и массивнее, и мускулистый, а все‑таки каждый, кто на него посмотрит — тут же скажет 'подкаблучник'. То ли что‑то в выражении глаз, то ли что‑то в очертании губ.
Женщина обернулась с самым несчастным видом.
— Ах, Ренай, я так несчастна! Старая хозяйка меня просто ненавидит! Она опять меня выгнала…
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.