Рабыня

Захохотав, Мицериус смотрел на растерянные лица плененной парочки.

— Я дам вам несколько дней, на раздумье. А пока, оставлю вас. С голоду вы не умрете, там, — маг указал у один из углов, — есть чем подкрепиться. Выйти вы не сможете, я надежно заблокировал все выходы магией. Я сниму с тебя путы фея, но, не советую тебе открывать портал, ничего не выйдет. Твой дар не активен, об этом я тоже позаботился. Это место особенное! Удачи вам, молодожены…

Маг исчез так же тихо, как и появился. А они сидели, слушая, как гулко падают капли воды, растворяясь в маленьком озерце. И время для них тянулось медленно, медленно.

Спустя неделю…

Они почти не разговаривали. Все это время Мицериус приходил раз в два дня и приносил им еду, не забывая при этом об угрозах. Маг с удовольствием рассказывал обо всем, что произошло пока они находятся у него в плену. Так, Тариса и Рангар узнали, что у темных теперь новый король. После таких откровений мага Рангар долго не мог успокоиться, пугая Тарису своим грозным видом. И пока темный злился, она радовалась за Юстаса, не смея сказать об этом вслух. Все же Тариса считала, что из него получится гораздо более гуманный и справедливый правитель. Кроме того, истинные драконы и оставшиеся в живых оборотные, помогли с открытием портала и обе поредевшие армии возвратились домой. Осталась только часть воинов, и в основном, это были светлые эльфы.

За эту неделю произошло много всего. Их искали. Это она знала и без мага.

В том, что друзья и родные будут её искать, Тариса даже не сомневалась. Но злобный полубог долго злорадствовал на тему того, что их не найдут. Какую бы магию они не использовали, отыскать их на мертвой земле невозможно. Он долго и нудно объяснял им, что пещера надежно защищена, так что надеяться на помощь не стоит.

От долгого нахождения под землей, ей казалось, что она задыхается. Все эти дни, Рангар так и провел скованным, и хотя цепь была достаточно длинной для того, чтобы руки не затекали, освободиться от оков было невозможно.

Тарисе приходилось даже кормить темного самой, чтобы тот не умер от голода. А справлять нужду им и вовсе пришлось в один ночной горшок, предусмотрительно оставленный магом. Оказалось, этот «сосуд» был зачарован. Так что все, что туда попадало, исчезало без следа. Хотя бы одно полезное свойство, иначе им пришлось бы вдыхать весьма и весьма неприятные запахи. Хуже всего оказалось то, что ей приходилось помогать темному снимать штаны, чтобы сходить по нужде.

И ей и Рангару поначалу было жутко неловко, от такого тесного контакта друг с другом, но через несколько дней, они оба воспринимали это как должное. А вот говорить друг с другом по-прежнему отказывались, просто потому, что почти каждый их разговор заканчивался ссорой.

Несколько раз ей казалось, что она слышит протяжный волчий вой, от которого сердце сжималось в болезненный ком. Она знала, это был Аксель, который подобно им уже неделю находился в плену у сумасшедшего Мицериуса.

Но сегодня девушку мучило кое-что другое, все её тело было жутко грязным, и ей хотелось помыться: чтобы не ощущать тошнотворный запах и не чувствовать, как вся её кожа невыносимо зудит. Она долго не решалась сделать это в присутствии Рангара, но терпеть зуд больше не было сил, и Тариса решилась искупаться в маленьком озерце, больше напоминающем большую лужу. Хорошо, что вода в нем была чистой.

Взглянув в сторону эльфа, девушка увидела, что тот спит. Нерешительно поднявшись, Тариса прошла к подземному озеру, в котором ежедневно умывалась и мыла руки. Оглянувшись, и ещё раз удостоверившись, что эльф спит, она быстро разделась и вошла в воду. Зубы девушки застучали от холода. Вода была ледяной, но Тариса принялась мыться, забыв о холоде, и мечтая поскорее стереть с себя всю грязь. Она зачерпывала мелкие, раздробленные черные камни, напоминающие грубый песок. Тариса терла свою кожу пока та не покраснела, и даже кое-где поцарапалась от чрезмерного усердия. Зато, её тело стало чистым. Выбравшись из воды, она снова воровато оглянулась на темного, но глаза эльфа по-прежнему были закрыты, и девушка успокоилась. С трудом одевшись, она обняла себя руками в попытке согреться, но зубы все равно выбивали барабанную дробь.

— Иди сюда, — голос Рангара прозвучал глухо, и девушка охнула от неожиданности.

Вскинув голову, она наткнулась на горящий взгляд темных глаз. И Тариса легко узнала этот взгляд. Именно так, он смотрел на неё во снах. Сглотнув, фэйри покачала головой, а эльф усмехнулся.

— Ты, видел? — её голос слегка дрожал от испытываемого стыда.

— Да. Надо сказать, ты выглядишь гораздо лучше, чем тот морок, что вы наслали на меня.

Девушка покраснела, и отвернула лицо, чтобы не встречаться с его горящим взглядом. Эльф вздохнул и откинул голову прижавшись затылком к стене. Согнув одну ногу в колене, он сложил на неё закованные в цепи руки и сжал кулаки.

— Почему ты не пытаешься сбежать? Ты могла бы бросить меня, и мальчишку, и попытаться спасти свою жизнь.

— Как?! Я точно так же лишена возможностей, как и ты… Мы в одной лодке, темный. Даже если я ненавижу тебя. Оставить здесь одного — не смогу. Совесть не позволит. И тем более, никогда не оставлю в беде Акселя. Этот мальчик дорог мне.

— Вот как? И что, так и будем сидеть в пещере, отказываясь выполнить условия этого…

— Нет. Мы сделаем то, что он просит.

Тариса повернула голову, и встретилась взглядом с растерянным взором эльфа.

— Ты в своем уме?! Если согласимся, то проживем ещё меньше, чем предполагаем.

— Да. Но за то время, что отведет нам Мицериус, нас могут найти. Или мы что-нибудь придумаем.

— Я отказываюсь. Как бы я не хотел тебя, на это не пойду, — Рангар отвернулся. Он боялся, что если сейчас откроет рот, они снова поссорятся.

— А у вас не будет выбора, — Мицериус появился неожиданно. В глазах мага горел небывалый азарт. То, что фэйри была согласна уступить ему, зажгло его взгляд фанатичным огнем. Желая, быстрее сломить сопротивление девушки, маг подошел ближе, — я могу показать тебе кое-что…надеюсь, после этого, ты перестанешь сомневаться.

Сжав руку в кулак, Мицериус резким движением очертил круг в воздухе, и Тариса с удивлением увидела зеркальную поверхность. Она слегка подрагивала, подчиняясь движениям полубога.

— Смотрите! — кровожадная улыбочка зазмеилась на его губах, и она увидела в отражении «зеркала» Акселя.

Волчонок был посажен на цепь, словно дворовая собака. Ошейник крепко обхватывал его шею. Тариса видела, как он пытается вырваться, раз за разом натягивая цепь и перетирая шерсть на горле. Видимо, Аксель проделывал это не в первый раз, потому что вся шерсть волка была заляпана бурыми пятнами крови. Жалобный вой. Потом — полный ярости, а после, тихий беспомощный скулеж. Но самым ужасным было то, что произошло дальше. Гоблин, серый, с ядовитыми зелеными струпьями на коже, ползущий прямо к нему, и бой ослабевшего оборотня с этим жутким монстром, прямо у неё на глазах. Да, волк победил, прокусив его шею, и перегрызая своими острыми зубами толстую гоблинскую кожу, но сам при этом, почти упал, качаясь на пораненных лапах.

— У меня еще мно-о-го подобных тварей. А у волчонка почти нет сил… Еще одна схватка, и он труп!

— Хватит! — Тариса заплакала. Видя страдания Акселя, она рыдала, глотая бегущие слезы, — Я сделаю это. Только отпусти его. Обещай, что как только я исполню то, о чем ты просишь, ты его освободишь.

— Обязательно. Я даже покормлю его, как только ты согласишься. А если сделаешь все что от тебя требуется, то я его отпущу. Но это будет только после того, как в твоем чреве зародиться наследник.

Рангар молчал. Ярость и злость, от того чему он только что стал свидетелем, заставила эльфа сжать кулаки. Он знал сына Приама. Но от издевательств, что приходится сейчас выносить этому маленькому оборотню, его бросало в дрожь. Даже он, при всей своей прежней жестокости, никогда не трогал детей. Только что, Рангар с ужасом осознал, что у них нет другого выхода. И им действительно придется подчиниться.