Месть

В очерченном белыми линиями прямоугольнике стояло два десятка разномастных космических кораблей. Герсен посадил свой вельбот в непосредственной близости к переливающейся всеми цветами радуги стене из водяных струек. Прекратилась вибрация двигателя, палуба под ногами обрела непривычную твердость.

По местному времени - самая середина утра. Герсен приготовился к тому, чтобы покинуть вельбот. В соответствии с приведенными в Иммунологическом Каталоге данными наибольшую опасность для здоровья человека на Дарсае представляли разносимые ветром споры болотных водорослей, укореняющиеся в легочных пузырьках. Профилактические таблетки Герсен принял еще во время перелета. Одев длинное белое одеяние с капюшоном, он спрятал во внутренний карман деньги и документы, проверил состояние оружия и прошел в воздушный шлюз, после чего спустился на песчаную поверхность Дарсая. В лицо ему сразу же пыхнуло жаром, как из раскаленной печи. Прищурив веки, он направился к водяной завесе, и тут же едва не попал под более чем метровые колеса неожиданно вырвавшегося из-за завесы обшарпанного пескохода. Вместе с ним мимо Герсена пронеслись еще три точно таких же приспособленные для езды в пустыне машины. Сидевшие за рулем дарсайцы вели машины с откровенным "плембушем", высоко подпрыгивая на сиденьях и раскачиваясь из стороны в сторону, с развевающимися за спинами белыми одеяниями. Лица их прикрывали традиционные таббаты, а солнцезащитные полусферические очки в металлических оправах, закрывавшие глаза, придавали им вид облаченных во все белое насекомых. Они, казалось, даже и не заметили Герсена. Он только успел громко выругаться им вслед, но это, естественно, не возымело на них никакого воздействия. Все четверо направились на север, к мерцающим в знойной дымке очертаниями одинокого зонтика почти у самого горизонта.

Герсен прошел сквозь водяную завесу и очутился среди буйной растительности, культивируемой в многоярусных стеллажах высотой до пятнадцати метров. Проходившая под самым нижним ярусом дорога затем огибала несколько куполов складских помещений и заканчивалась у невообразимого скопления небольших куполов с массивными бетонными стенами. Каких только куполов здесь не было: высоких, низких, больших, маленьких, одни купола громоздились на другие, тесно переплетались стенами между собой или вырастали один из другого, наконец, соединялись в пучки из трех, четырех, пяти и даже шести куполов. Вот это и были так называемые "дамблы" или жилища дарсайцев, архитектура которых хотя и была тяжеловесной, но обеспечивала надежный кров и защиту в такой немилосердной к человеку среде, как пустыни Раздела. Буйно разросшаяся растительность окружала каждый дамбл и полностью покрывала его стены. В многочисленных извилистых проходах между куполами сновали дети. От внимания Герсена не ускользнула стайка мальчишек, которые толкали друг друга, тянули друг друга за руки, по-настоящему боролись, применяя различные захваты и подножки - это была детская разновидность взрослого хадавла

Герсен выбрал проход, который показался ему главным, и вскоре перешел из-под первого зонтика в тень, отбрасываемую вторым, еще более высоким и более просторным, замыкавшим внутри себя огромное пространство, заполненное прохладным воздухом.

Проход привел его к площади, окруженной бетонными и стеклянными куполами, архитектура которых наполовину была дарсайской, а наполовину общегалактической. В самых больших из них размещались "Ченсет-банк", "Горный инвестиционный банк", "Большой банк Дарсая" и две гостиницы: "Сферинда" и "Турист". На площадь выходили три ресторана: "Сферинда-Гарден", "Турист-Гарден" и "Оландер". Кто составлял клиентуру "Сферинда-Гардена" Герсену с первого взгляда разобрать не удалось. За столиками на открытой веранде "Турист-Гардена", хаотически разбросанными под развесистыми липами, анисовыми и хурьмовыми деревьями, восседала довольно разношерстная публика: туристы, бизнесмены, астронавты, просто заядлые путешественники и несколько дарсайцев в белоснежных одеждах. В "Оландере", располагавшемся на противоположной стороне площади, просматривались только дарсайцы.

Из гостиниц "Сферинда" показалась самой респектабельной, самой дорогой, и, не исключено, самой комфортабельной. "Турист" же, хотя и выглядел не столь чопорным, Герсену показался чуть победнее. Он решил повнимательнее присмотреться к тем, кто расположился на веранде перед входом в "Сферинду". Внешне привлекательные люди, темноволосые, с правильными чертами лица и светло-оливковой безукоризненной кожей. Все они были изысканно и строго одеты, хотя сам стиль их одежды Герсену был не знаком. Как и само здание гостиницы "Сферинда", они казались явно чужеродным телом в дарсайском окружении Куда легче было их представить в обстановке фешенебельного курорта на какой-нибудь очень далекой планете в столь же далекую эпоху в прошлом или в будущем.

Заинтригованный увиденным, Герсен решил остановиться в "Сферинде". Дорожка к входу вела через открытую веранду ресторана. Посетители его, прервав разговоры, повернули головы в сторону Герсена и провели сдержанно любопытными взглядами, показавшимися Герсену не очень-то дружелюбными.

Вестибюль, в который он вошел, занимал весь первый этаж. Первое, что бросилось Герсену в глаза - это дерево с черными и оранжевым, листьями, росшее прямо из бассейна, расположенного в центре вестибюля. Маленькие, похожие на птичек, созданья проворно перепрыгивали с ветки на ветку, ныряли в бассейн, снова взлетали на дерево и издавали ласкающие слух мелодичные трели. Стойка администратора находилась в одной из расположенных сбоку ниш. Портье, молодой мужчина со строгим бледным лицом, бросил мимолетный взгляд на Герсена, затем снова стал проставлять какие-то отметки в регистрационной книге.

- Будьте любезны, если вам не составит труда, пригласите дежурного администратора, - учтиво попросил Герсен. - Я хотел бы снять в вашей гостинице номер, желательно, самый лучший, из нескольких комнат.

Клерк встретил Герсена равнодушным взглядом и сухо ответил:

- Ничем вам не можем помочь - все номера забронированы. Попытайтесь устроиться в "Туристе" или "Оландере".

Герсен молча повернулся и покинул "Сферинду". Посетители ресторана, казалось, на сей раз не обратили на него никакого внимания. Выйдя на площадь, он направился к "Туристу", гостинице, здание которой и общий вид резко контрастировали со "Сфериндой". Здание гостиницы было выстроено в типично дарсайском стиле, - проектируя его, архитектор, похоже, дал волю своему воображению и полагался скорее на интуицию, чем на точный инженерный расчет. Три аркады в форме параболы по внешнему периметру здания, восемь взаимопересекающихся куполов, стройные ротонды, множество галерей и балконов верхних этажей - все это было как бы случайно объединено в единое целое и придавало всему этому внушительному сооружению отчетливо ощущаемый пикантный привкус "плембуша". Вестибюль, куда вел узкий ход сквозь толстые стены, вовсе не преследовал цель ошеломлять каждого новоприбывшего своим великолепием, а выполнял сугубо утилитарные функции. Сидевший за круглой стойкой светловолосый портье с узким, вытянутым книзу подбородком встретил Герсена пусть хоть и формальным, но учтивым вопросом:

- Что вам угодно, сэр?

- Номер - и притом лучший из всех имеющихся. Я рассчитываю провести здесь дней шесть - семь, может быть, даже и больше.

- Могу предоставить вам очень хороший номер, сэр. Просторная спальня с прекрасным видом на площадь. Великолепная туалетная комната, гостиная, устланная зеленым ворсистым ковром, изысканнейшая мебель. Если желаете убедиться сами, поднимитесь по лестнице, сверните направо в первый же коридор и войдите в синюю дверь с черной окантовкой.

Герсен воспользовался рекомендацией портье - номер вполне соответствовал его вкусам. Спустившись в вестибюль, он уплатил за номер на неделю вперед, тем самым надежно забронировав за собою.