Хроники Маджипура

Нога не держит меня. Может, ты найдешь мне крепкую палку?

Тесме огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, что можно использовать как костыль, и почти сразу заметила жесткий надземный корень, тянувшийся к земле с лесного полога. Гладкий черный корень был толстым, но ломким, и она гнула его во все стороны, пока не отломила кусок ярда в два. Висмаан крепко сжал его, обхватил второй рукой Тесме и осторожно перенес тяжесть на поврежденную ногу. Тесме показалось, что его запах изменился, стал резче, с привкусом уксуса, без меда. Несомненно – от напряжения. Вероятно, боль была не такой слабой, как он хотел ее уверить, но в любом случае он справлялся.

– Как ты сломал ногу? – спросила она.

– Я хотел осмотреть местность и взобрался на дерево, а оно не выдержало моего веса.

Он кивнул на тонкий блестящий ствол высокой сиджайл.

Нижняя ветвь футах в сорока над головой была сломана и держалась только на лоскутке коры. Тесме с удивлением подумала, как он вообще уцелел, свалившись с такой высоты, а секунду спустя изумилась еще больше, подумав, как ему удалось взобраться на сорок футов по тонкому гладкому стволу.

– Я хочу обосноваться здесь и заняться земледелием. У тебя есть ферма?

– В джунглях? Нет. Я просто живу тут.

– С мужчиной?

– Одна. Я выросла в Нарабале, но решила на время побыть в одиночестве.

Они вернулись к мешку с калимботсами, который она выронила, когда заметила лежавшего на земле чужака, и Тесме забросила его себе на плечо.

– Можешь оставаться у меня, пока нога не заживет. Только до моей хижины добираться придется весь день. Ты уверен, что сможешь идти?

– Я ведь иду сейчас, – сказал он.

– Если захочешь отдохнуть, скажи.

– Потом. Не сейчас.

И действительно, прошло около получаса медленной, болезненной, изнуряющей ходьбы, прежде чем он попросил остановиться, но даже тогда остался стоять, привалившись к дереву, пояснив, что не стоит повторять весь сложный процесс вставания с земли. Тесме он казался и бесстрастным, и чуть встревоженным, хотя невозможно было прочесть что-либо по его неизменному лицу и немигающим глазам. Единственным указателем проявления эмоций был для нее мелькающий раздвоенный язык, только она не знала, как истолковать эти непрерывные стремительные движения. Через несколько минут они снова тронулись в путь.

Медленное передвижение угнетало ее – его вес давил на плечи, и девушка чувствовала, как сводит судорогой мышцы и как протестуют мускулы, пока они с Хайрогом пробираются по джунглям. Говорили они мало. Он, кажется, изо всех сил старался удержаться на ногах, а Тесме сосредоточилась на дороге, отыскивая удобные проходы и стараясь избегать ручьев и густого подлеска, которые он не смог бы одолеть. Когда они прошли полпути до хижины, начался теплый дождь, после которого они окунулись в горячий липкий туман. Она уже изнывала от усталости, когда показалась ее хижина.

– Не дворец, – заметила Тесме, – но мне хватает. Ложись тут.

Она подвела его к своей постели из листьев зании, и чужак сел, испустив тихий, еле слышный свистящий звук.

– Хочешь чего-нибудь перекусить? – поинтересовалась Тесме.

– Не сейчас.

– Или пить? Нет? Понимаю, тебе надо немного отдохнуть. Я выйду, а ты лежи спокойно.

– Я все равно не буду спать, – сказал Висмаан.

– Не понимаю, при чем…

– Мы спим только часть года, обычно – зиму.

– И бодрствуете все оставшееся время?

– Да, – кивнул он. – В этом году мой период сна завершился. Я понимаю, что это отличается от человека…

– Сильно отличается, – согласилась Тесме. – В любом случае я оставляю тебя – отдыхай. Ты, должно быть, страшно устал.

– Я бы не хотел выгонять тебя из твоего дома.

– Ничего, – ответила Тесме и шагнула наружу. Дождь начался снова.

Знакомый, успокаивающий дождь, моросящий по нескольку часов каждый долгий день. Она вытянулась на насыпи из мягкого упругого мха, позволяя теплым дождевым струям омывать усталое тело.

Гость в доме, подумала она. Да еще и чужак. А почему бы и нет? Хайрог казался нетребовательным, равнодушным, спокойным даже в несчастье.

Повреждение у него явно было более серьезным, чем он готов был признать, поскольку даже такое относительно недолгое путешествие через лес измотало его. В таком состоянии ему не одолеть пути до Нарабала. Тесме, правда, могла сама сходить в город и договориться с кем-нибудь насчет платформы, чтобы перевезти Хайрога, но такая мысль ей не понравилась. Никто не знал, где она живет, и она совсем не хотела приводить сюда кого-нибудь. С некоторым смущением она вдруг поняла, что вовсе не хочет, чтобы Хайрог уезжал, наоборот, ей хочется удержать его тут и ухаживать, пока он не восстановит силы. Она сомневалась, чтобы кто-нибудь в Нарабале дал приют чужаку, и это наполняло ее приятным ощущением собственной порочности и возможностью подняться над ограниченностью привычек родного города.

Года два назад она слышала много перешептываний об иномирянах, поселившихся на Маджипуре. Люди опасались и недолюбливали рептилиеобразных Хайрогов, гигантских, неуклюжих волосатых скандаров, маленьких хитрецов со щупальцами – кажется, вроонов, – и прочих причудливых созданий; и пусть пока чужаков еще не видели в отдаленном Нарабале, враждебная почва для их приема была уже вполне подготовлена.

Только дикой и эксцентричной Тесме, подумала она, ничего не стоит подобрать инородца и выхаживать его, кормя с ложечки лекарствами и супом, или что там дают Хайрогам со сломанными ногами? Она не имела никакого понятия, как ухаживать за ним, но это не останавливало ее.

Ей вдруг пришло в голову, что за всю жизнь она вообще никогда ни о ком не заботилась: не было ни удобного случая, ни возможности. Как на самую младшую в семье, на нее никто никогда не возлагал никакой ответственности.

Она не была замужем, не рожала детей, даже не держала домашних животных, не говоря уже о том, что, несмотря на бесчисленные любовные истории, ее никогда не влекло навестить заболевшего возлюбленного.

Теперь она понимала, почему решилась оставить Хайрога у себя в хижине ведь одна из причин, по которой она сбежала из Нарабала в джунгли, заключалась в том, чтобы сломать безобразные черты прежней Тесме.

Она решила поутру отправиться в город, разузнать, если удастся, что необходимо для лечения Хайрогов, и купить лекарств и подходящей провизии.

2

После долгого перерыва она вернулась в хижину. Висмаан спокойно лежал на спине там, где она его оставила, вытянув руки вдоль тела. Он, казалось, вообще не шевелится, если исключить непрерывное шевеление его волос. Спит?

После его объяснений? Она подошла ближе и всмотрелась в странную массивную фигуру на постели. Глаза его были открыты и следили за ней.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Не очень. Прогулка через лес оказалась тяжелее, чем я думал.

Тесме приложила ладонь к его лбу: твердая чешуйчатая кожа на ощупь казалась холодной. Нелепость этого жеста заставила девушку улыбнуться.

Откуда ей знать, какая нормальная температура у Хайрогов. И поднимается ли она у рептилий во время болезни? Внезапно ей вообще показалось нелепым желание ухаживать за существом из иного мира.

– Почему ты трогаешь мой лоб? – поинтересовался он.

– Мы так делаем, когда человек болен. Учти, если у тебя жар, у меня тут нет никаких медикаментов. Ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю поднимается жар?

– Ненормальная температура тела? Да. У меня она сейчас высокая.

– Больно?

– Немного. Но главное в том, что мои системы дезорганизованы. Можешь ты принести мне воды?

– Конечно. А ты голоден? Что ты обычно ешь?

– Мясо. Вареное или жареное. Фрукты. Овощи. И побольше воды.

Тесме принесла воды. Висмаан с трудом присел – он казался гораздо слабее, чем тогда, когда хромал через джунгли, видимо, все больше страдал от болезненного перелома – и осушил чашу тремя большими глотками.