Страница 37 из 51
– Или обозначает какую-то степень недружелюбия? А если робот разозлится?
Доктор Хорккк продолжал царапать на доске иероглифы.
Постепенно робот начал проявлять интерес.
Он опустил золотой шар до уровня груди, уставился сверху вниз на маленького тхххианина, а его глазная пластина потемнела. Бледно-желтый, слегка отдававший зеленым цвет мгновенно перешел в ярко-оранжевый, подернутый алыми нитями. Это он, получается, наморщил лоб? Возможно, такие цвета обозначают повышенную степень внимания? Внезапно трубочка в руке доктора Хорккка тоже изменила цвет, прежняя надпись исчезла, и на ее месте появилась новая. Доктор Хорккк, не моргнув глазом, стер с доски то, что писал, и принялся копировать новую цепь иероглифов. Это произвело впечатление на робота, ибо откуда-то из его груди прогремели звуки, которые смогло принять и передать нам корабельное радио:
– Дихн ахм рууу дихн корп!
Черт знает, что значит эта фраза. Предположим, это и есть язык Высших.
Доктор Хорккк снова решил рискнуть. Он положил на землю грифельную доску, сделал три шага вперед и чистым голосом произнес:
– Дихн ахм рууу дихн корп!
Это была замечательная, точная имитация. Но, увы, доктор Хорккк понятия не имел, что он, собственно, говорит. Возможно, он только что формально принял вызов на дуэль, или в оскорбительной форме помянул родословную робота, или согласился, что является низшим существом и заслуживает смерти на месте. Однако робот отреагировал вполне спокойно.
Его глазная панель испустила фиолетовый луч, он протянул вперед крайнюю левую руку, будто подзывая доктора, и сказал:
– Мирт ахм дихн руу корп!
– Мирт ахм дихн руу корп, – повторил доктор Хорккк.
– Корп мирт хохм ахм дихн.
– Корп мирт хохм ахм дихн.
– Мирт рууу члук.
– Мирт рууу члук.
Так продолжалось несколько минут. Потом доктор Хорккк попытался изменить течение плодотворной беседы, перемешав уже знакомые слова и составив из них новые предложения.
– Руу мирт дихн ахм, – говорил он. Или: – Корп рууу члук корп мирт, и так далее.
Это должно было показать роботу, что доктор Хорккк – разумное существо, а не странная разновидность записывающего и воспроизводящего устройства. Но, наверное, робота сильно озадачила эта бредовая смесь в ответ на вполне разумные заявления.
Потом робот включил золотой шар. На сферическом экране опять кадр за кадром повторился фильм, повествовавший о постройке сейфа. Робот дождался конца ленты, потом запустил ее снова. Галактика. Крупный план созвездия.
Белый карлик. Робот остановил шар. Одной рукой он показал на звезды на экране. Потом выключил проектор и другой рукой обвел нынешнее небо, а затем указал на выгоревшую черную звезду.
Ну, здесь никаких сложностей с пониманием не возникло. Робот объяснял нам, что, сравнив положение небесных тел до и после, осознал, как много времени прошло с тех пор, как Высшие его в этом сейфе запечатали.
Робот повозился с шаром, что-то перенастроил, и на воздушном экране появилось изображение города Высших. Несколько минут мы смотрели на уже ставшую привычной картину: Высшие грациозно и торжественно скользят по переплетениям канатов между своими воздушными замками. Робот снова выключил проектор, опять показал рукой на звездное небо, потом на отшатнувшегося доктора Хорккка, потом на себя. Потом опять на доктора Хорккка.
Внезапно робот повернулся к нам спиной и направился обратно в пещеру.
Какое-то время он возился там, чем-то щелкая на панели управления на задней стене, потом махнул рукой, подзывая нас. Мы заколебались. Робот повторил жест.
– Скорее всего, он отключал защитное поле, – предположил Пилазинул.
– А что, если нет? – спросил доктор Хорккк. – Вдруг он заманивает нас в ловушку?
– Если бы робот хотел убить нас, – заметил я, – ему вовсе не надо было бы заманивать нас в ловушку. У него распылитель в руку вмонтирован.
– Конечно, безусловно, Том прав, – согласился Пилазинул.
Несмотря на это ободряющее заявление, никто не сделал ни шага к пещере. Тем временем робот повторил свой приглашающий жест уже в третий раз.
Доктор Хорккк поднял с земли мелкий камешек и запустил его по низкой дуге прямо в дверной проход. Никакой вспышки, никакой молнии.
Обнадеживает.
– Ну что, рискнем? – спросил Пилазинул и двинулся вперед.
– Подождите, – сказал я, ощущая, как волна героизма затопляет в моем мозгу остатки разума. – Я не так важен для науки, как все вы. Позвольте, я пойду первым, и если ничего не случится…
Повторяя про себя, что в самом худшем, самом пиковом случае это будет просто чистая, быстрая смерть, я перепрыгнул через упавшую дверь, ступил на пол пещеры и, как ты слышишь, остался жив и рассказываю тебе о сегодняшних событиях. За мной последовал Пилазинул, а потом, с некоторыми колебаниями, доктор Хорккк. По предложению Пилазинула, Миррик остался снаружи. Если приглашение робота все же окажется ловушкой, у Миррика будет шанс выжить и рассказать тем, кто остался на корабле, что с нами произошло.
По велению инстинкта мы остановились у самого порога пещеры и старались не делать никаких резких движений, чтобы случайно не встревожить нашего огромного хозяина. Мы ведь совершенно не были уверены в чистоте и дружелюбии его намерений. И хотя нам очень хотелось поближе рассмотреть все эти сложные и непонятные приборы и инструменты, выстроившиеся вдоль двух задних стен комнаты, мы не смели подойти к ним, ибо для этого пришлось бы втиснуться между инструментами и роботом. А роботу это могло вовсе не понравиться.
Робот повернулся к одной из панелей и нажал какую-то кнопку. Воздух тут же заполнился картинами. Вот так, без экрана, показывал кино наш шарик.
Нам демонстрировали что-то вроде лекции о сверхцивилизации Высших.
Сцены отличались по содержанию от тех, что мы видели раньше, но были сходны по духу – все они изображали могущество и красоту этого народа. Мы видели огромные города, которые, казалось, занимали всю планету. Тонкие сети воздушных дорожек пересекались, расходились, сплетались, вдруг образуя единое целое, снова ускользали в разные стороны.
Мы видели множество Высших – они шли длинными стройными рядами через какие-то низкие залы с блестящими стенами, каждого окружали десятки слуг-роботов разнообразных форм, размеров и назначения, те буквально кидались исполнять любое желание своих хозяев, повиновались первому жесту.
Мы видели длинные тоннели, в которых рычали и ворочались огромные механизмы непонятного назначения. Мы следили за полетом космических кораблей, смотрели, как Высшие высаживаются на десятках, сотнях планет, спокойные, уверенные, готовые ко всем неожиданностям, ко всем капризам местной природы – от полного отсутствия атмосферы до бешеной флоры каких-нибудь плотоядных тропических лесов.
Мы получили представление о масштабе, о могуществе этой невообразимой цивилизации – о да, они были подлинными хозяевами Вселенной на заре этого мира. Шар показал нам лишь обрывки, осколки. Теперь мы начали ощущать целое. Больше получаса текли на нас со стены пещеры яркие, по-настоящему живые образы.
Храмы и библиотеки, музеи, машинные залы, где царят мощные компьютеры, аудитории университетов – кто знает подлинное назначение этих огромных, поражающих воображение зданий? Когда Высшие собирались тесной группой, чтобы вместе смотреть на качающуюся точку света, а мы часто видели их за этим занятием, какой красотой они наслаждались? Как много информации хранили светящиеся банки данных, и что за знания то были?
Звездные корабли, которые взлетали так легко, так стремительно, не тратя при этом никакого топлива, изящество и удобство предметов обихода, ритуалы, недоступные нашему пониманию, достоинство, с которым Высшие вели себя в повседневной жизни, – все это создавало перед нами образ расы, так безнадежно опередившей нас во всех мыслимых областях, что наша гордость, наша сила, наши достижения казались бессмысленным обезьяньим кривлянием.