Сыщики преисподней (сборник)

Калашников опять-таки про себя отметил, что против такого решения Главного Суда тоже не возражает, ибо не представлял себе даже в страшном сне, как бы Малинин смотрелся в Раю.

– Ясен перец, ты с немцами воевал – тебе тоже явно убийство пришили.

Малинин покраснел, как рак, и неожиданно сбросил скорость до трехсот.

– Да нет, вашбродь. Припомнили мне совсем другое. Уж така у нас попадья на селе была горячая… Уж така ладная, стерва… Как ее муж кого отпевать иль венчать за порог выскочит, я сразу – шасть к ней на шуры-муры… А подушки-то у нее мягкие… Уж она такая… Эх-х-х… – казак сглотнул слюну и заерзал на сиденье. – За нее, как выяснилось, я сюды и загремел. Но вот что я вам насчет Рая скажу… Есть он, обязательно есть. Попадью я в итоге встретил туточки – от голода она в двадцатом году померла. А вот попа так с тех пор и не видел, хучь ему уже должно лет сто тридцать сравняться. Стало быть – в Раю он. Да и еще: вы когда-нибудь обращали внимание – в городе детей до десяти лет почти нет. Разве что из гитлерюгенда кто-нибудь изредка пробежит по улице, да Павлик Морозов обычно у табачного киоска околачивается. Почему? Да потому что все они тоже – ТАМ.

Иногда его помощника словно какая муха кусала: он вспоминал свои казачьи корни и начинал изъясняться весьма колоритно.

Калашников кивнул. Он давно подозревал, что ТАМ – как минимум еще один человек, которого, судя по всему, он уже не увидит никогда. На Земле он знал – плохое когда-нибудь может закончиться. Но в городе все проблемы существовали вечно.

Автомобиль затормозил у бетонной стены с мотками колючей проволокой наверху.

– Вот и приехали, вашбродь.

Скучный часовой на посту проверил их документы на электронном устройстве, после чего пододвинул к ним потрепанную толстую книгу с выцветшими бурыми буквами.

– Прошу расписаться кровью – вот тут, в левой графе. Извините, но так положено.

Глава 8

Темная комната

(10 часов 20 минут)

Толстые зеленые шторы скрывали окна кабинета, обеспечивая мягкий полумрак. Скрестив руки на груди, стоявший у книжного шкафа человек в черной одежде с явным удовольствием вслушивался в звуки, доносящиеся из соседней комнаты. Он ни секунды не сомневался, что план сработает, хотя тот, кто предложил эту идею, сперва колебался относительно ее возможностей.

Что ж, скоро в руки исполнителя попадет еще одна порция эликсира – возможно, уже сразу с распылителем. Над этим следует поработать: они были немного наивны, когда решили действовать с помощью мензурки. Если хоть капля пролилась бы на специалиста, им пришлось срочно искать другого человека, а хорошие работники, как общеизвестно, на дороге не валяются. Они и без того потеряли много времени, дабы аккуратно подбирать курьеров для доставки эликсира и инструкций исполнителю – к сожалению, связь с ним не осуществлялась напрямую. Однако первый заказ был выполнен точно в срок. Неудивительно, поскольку исполнителя рекомендовали как человека, влюбленного в свое дело.

Десять минут назад поступила радостная весть: сегодня вечером специалист навестит новый объект. Человек в черном очень надеялся – результат не заставит себя ждать. Он ощущал смутное волнение, его беспокоили мысли о вариантах возможных действий, если вдруг что-то пойдет не так. В любой другой момент он просто не обратил бы на это внимания – человек слаб, ему свойственно сомневаться во всем. Это только животные полагаются на инстинкт, а люди чересчур мнительны…

Да что ж с ним сегодня такое творится? Успешный старт, а он не находит себе места, бесцельно слоняясь по дому. Ну конечно – нервничает, и в этом нет ничего постыдного – трясется, как девственник, впервые шарящий руками по телу полураздетой девушки. «О боже, помоги мне расстегнуть этот ПРОКЛЯТЫЙ ЛИФЧИК!» Сравнение слегка развеселило его. Через пару часов все выяснится, заранее волноваться не стоит – честное слово, он похож на Белую Королеву из «Алисы в Зазеркалье», которая за пять минут до того, как уколет руку иглой, начинала рыдать.

Он забарабанил пальцами по столу. Ожидаемый телефонный звонок прозвучал в тишине сладкой музыкой. Он подошел к аппарату быстрым шагом, схватившись за спасительную трубку.

– Я слушаю.

– Мы с курьером к вечеру будем на месте, – услышал он звенящий молодой голос.

Отличная новость. День определенно будет великолепным.

– Когда примерно мне нужно подойти?

Голос в трубке весело хихикнул.

– Не знаю. Это уж как вам будет удобно – у курьера куча времени.

Надо же, как быстро люди становятся циниками. Хотя иногда бывает и наоборот.

– Спасибо. Как и обещал, я подойду, когда стемнеет.

– Можете не торопиться.

Он положил трубку обратно в гнездо телефона. Милейший мальчик, чудное созданье – сейчас такие большая редкость, особенно в том мире, что их окружает. Скромен, вежлив со старшими, сообразителен не по годам, идеи так и брызжут фонтаном – чего стоит только гениальная находка по поводу Книги! Очень жаль, что, когда все начнет близиться к концу, его придется устранить. Устранить…

Человека в черном передернуло от этого ледяного слова. Он согласен – так поступать плохо, но иного выбора не остается – парень носится со своей идеей, как курица с яйцом. Конечно, мальчик поклялся, что придержит язык, чтобы потом предстать перед НИМ триумфатором и спасителем, сделавшим то, что до него многие не могли добиться тысячи лет. Проблема в том, что парень слишком молод, – его так и распирает, весь светится от радости. Еще немного – и не утерпит, поделится сокровенной новостью с кем-нибудь. А этого допустить никак нельзя.

Честное слово, он привязался к мальчику и любит его как сына – но в истории уже неоднократно бывали случаи, что отцам приходилось жертвовать горячо любимыми сыновьями. А в условиях, когда все поставлено на карту, приходится идти на большие жертвы.

Он снова прислушался, но звуки в соседней комнате замолкли. Итак, курьер уже найден, а у него осталось прилично времени, чтобы приготовить эликсир, – пора спускаться в погреб. Щелкнув выключателем бронзовой лампы, человек всмотрелся в лежащий на столе лист, где старомодным почерком с завитушками были написаны семь фамилий. Самая первая, из шести букв, была жирно зачеркнута красным карандашом.

Глава 9

Красный квартал

(10 часов 24 минуты)

Расписавшись кровью в вахтенном журнале, они долго шли по серому цементному коридору в «комнату свиданий». Малинин тоскливо смотрел на тусклые лампочки, горевшие через одну на дочерна засиженном мухами потолке, и задумчиво чесал затылок.

– Ляксей Григорьич, а за каким хреном мы вообще сюда ехали?

– Видишь ли, братец… Ван Ли и Краузе проверяют приют для престарелых евреев, где Гитлер последние шестьдесят лет выпекал кошерную мацу, но там такой народ… Где им силы взять, чтобы в окно ночью по лестнице влезть, они со ступеньки на ступеньку еле ползают. А тут сидят людишки, у которых на Земле был ба-а-альшой праздник, когда Адольф Алоизович в ящик сыграл. Вот с одним из них я и хочу потолковать.

На другом конце коридора послышалось цоканье каблуков и отлично различимая ругань с кавказским акцентом. Ноздри Калашникова уловили запах крепкого табачного дыма.

– Вах, слушай! Ты руки убери, да? Что я, без тебя не дойду, генацвале? Ты зачем меня за рукав хватаешь, да? Мент позорный, мамой клянусь – я тебя зарежу!

Дверь открылась, и охрана втолкнула в комнату старика в арестантской робе с блестящими золотыми погонами. Роба была надета на голое тело, на безволосой груди виднелись синие татуировки. В правой руке гостя дымилась закопченная трубка.

– Здравствуйте, товарищ Иосиф Виссарионович… – медовым голосом произнес Калашников. – Счастливы видеть вас, батюшка, в добром здравии.

– Тамбовский волк тебе товарищ, – произнес Сталин и сквозь выбитый зуб сплюнул на пол. – Я из-за тебя на бабки попал – сидели с пацанами, в буру шарились… мне такой фарт шел, как у мамы в брюхе, а тут твои шакалы подбежали. Всю малину обломал…