Пришельцы с небес

Он установил гироскопы, чтобы развернуть реактор «Рагнарёка» в положение, как он полагал, необходимое для запала. Если он может доверять циферблатам, запала хватит на торможение и на последний поджиг, чтобы убраться из Темис. Но куда он полетит с медбазы? В небо в алмазах…

Он услышал, что мурлычет себе под нос какой-то мотивчик, и решил перевести «Рагнарёк» на автопилот. Не важно, в каком состоянии компьютер, он все равно не столь безумен, как Голлем сейчас.

Ты видел маму, дружок, видел, как она стоит в тени?

Когда в голове у него запели «Стоунз», он спустился вниз и вышвырнул в мусоросборник половину кювет. То, что на корабле осталось всего три баллона с кислородом, показалось ему смешным до колик. Он вскрыл один.

Глоток кислорода отрезвил его настолько, что он вспомнил о том, что надо проверить сводку погоды. Женщина с медбазы все еще пыталась вызвать Темис-центральную. Голлем подавил порыв просветить ее относительно Компаний и сосредоточился на обновленных орбитах беглых троянцев. Теперь он понял, что так всполошило медбазу. Головной беглец промахнется мимо нее на несколько мегамиль, но при этом он достаточно массивен, чтобы поднять целое цунами гравия. Меньший беглец позади него замыкал хвост. Второй астероид тоже пойдет мимо, но гравиевое облако между этой парочкой способно разорвать мономолекулярные пузыри в клочья.

Он должен успеть попасть на базу и убраться с нее, и сделать это нужно быстро.

Он дохнул еще кислороду и рассчитал орбиты беглецов в наихудшем варианте аварийной ситуации. Выглядело неплохо — для него. Желудок у него дрогнул; даже под фагом Голлем без особого труда мог вообразить себе, каково это будет, когда медики обнаружат, что он и Топанга на наркотиках.

Тут Голлем заметил, что Топанга усмехается. От фага пользы ей было много больше, чем от транков.

— Не беспокойся, звездная девочка. Голли не даст им тебя зацапать.

— Воздух. — Она пыталась указать на систему жизнеобеспечения, индикатор которой давно уже горел красным.

— Знаю, космоходец. Воздух мы получим на медбазе.

Она наградила его странной, совсем не свойственной ей улыбкой.

— Как скажешь, маленький Голли, — хрипло прошептала она. — Я знаю… ты был чудесен… прекрасен…

Ее рука протянулась — раскаленная. Этого он уж точно не мог принять. Жаль, что от кислорода рок в голове пропал.

— Почитай нам стихи в дорогу, звездная девочка.

Но она была слишком слаба.

— Почитай мне…

Ее сканер был полон стихов.

— Нефтью промытыми кольцами слепого экстаза. — Трудно врубаться в текст, но вдруг пульсирующие буквы обратились в музыку в его глотке. — Человек слышит себя как мотор в облаках! — распевал Голлем, и ему подпевали призраки.

— Прекрасны марафонцы среди звезд!.. Душа, оперившаяся из нафталина в новые просторы, уже познает близкие объятия Марса…

Как выяснилось впоследствии, ему посчастливилось, что он поставил корабль на автопилот и остался в скафандре.

Первое впечатление от медбазы: большие карие глаза шимпанзе внимательно всматриваются в него, а надо всем этим мерно качается смотровая лампа. Голлем отдернулся и обнаружил, что его выковыряли из скафандра и привязали ремнями к смотровому столу. Забавное ощущение оказалась смоделированной гравитацией, а шимпанзе — коренастым типом в белом врачебном комбинезоне. Медик как раз развязывал ремни.

— Я же говорила тебе, что он не фагер, — раздался женский голос, когда Голлем с трудом натягивал на себя свой комбинезон.

— Корабль был брошен за негодностью, — объяснил им он. — Его использовали торговцы фагом. Мой товарищ по команде под кайфом. Все, что ему нужно, это воздух.

— Блоки питания, — сказал на это Кранц. — Я помогу вам перенести их сюда.

— Вам нет нужды идти на корабль… они у меня уже готовы. Просто дайте мне пару ядер метаболитов, чтобы запустить систему очистки воздуха на корабле.

Ни о чем не подозревая, Кранц махнул женщине, чтобы та показала дорогу на их склад. Голлем увидел, что вся их база состоит из одного большого дешевого пузыря, закрепленного на контрольный модуль с жесткими стенами. Под покрывающей пленкой пузырь даже не был запаян по швам; пара камешков базу просто прикончат. В палате было двадцать с чем-то пациентов с ожогами, все в лечебных коконах. На Темис лечением ожогов не утруждались.

Прибрел нетвердой походкой старик — космокрыса, лишившаяся большей части своего исходного снаряжения — и открыл ему склад. Голлем набрал метаболитов, сколько мог унести, и двинулся к шлюзу. У самого люка женщина схватила его за локоть.

— Вы ведь нам поможете? — Глаза у нее были темно-зеленые. Голлем сосредоточился на ее срезанном подбородке.

— Сразу вернусь. — Шагнув в шлюз, он нажал на кнопку закрытия люка.

«Рагнарёк» был пристыкован к базе и покачивался на фале — Голлем не помнил, чтобы он его закреплял. Перебравшись, он нашел конец, запутавшийся в рычагах шлюза. Один кувырок или неудачное падение — и прощай Голлем.

Войдя на корабль, он услышал голос Топанги. Голлем поспешно протолкался наверх.

И вновь он пришел слишком поздно.

Пока он был на складе, ни о чем не подозревающий, невинный главный врач Кранц натянул скафандр и первым поднялся на борт «Рагнарёка».

— Это тяжелобольная старая женщина, космоходец, — проинформировал он Голлема.

— Юридический владелец этого покинутого корабля, доктор. Я везу ее на базу «Коронис».

— Я немедленно забираю ее на базу. У нас есть все необходимое оборудование. Доставьте блоки питания.

Голлем видел, что глаза Топанги закрыты.

— Она не хочет, чтобы ее госпитализировали.

— Она не в состоянии это решать, — отрезал Кранц.

Метаболит уже на борту. По всему выходило, что доктор Шимпанзе Кранц сам выбрал себя в члены экспедиции в никуда. Голлем начал дрейфовать вдоль панели запала, расположенной возле антигравитационной сетки Топанги.

— Думаю, вы правы, сэр. Я помогу вам ее подготовить, и мы ее перенесем.

Но в ручке Кранца возник шокер.

— Блоки питания, космоходец. — Он махнул Голлему, приказывая спускаться в шахту.

Не было никаких блоков питания.

Голлем отступал, пока не уперся спиной в метаболит, наблюдая за шокером и надеясь, что державшая его рука дрогнет. Та не дрогнула. Оставался только один шанс, если можно было назвать это шансом.

— Топанга, этот добрый доктор намерен забрать тебя в свою больницу, — громко произнес он. — Он хочет перенести тебя в свою палату, где ему будет удобнее заботиться о тебе.

Веко Топанги сморщилось, приоткрываясь, потом опало вновь. Старая разбитая женщина. Никакого шанса.

— Вы с ней справитесь, доктор?

— Питание, сейчас же. — Кранц щелчком снял предохранитель.

Голлем кисло кивнул и, как мог, медленно начал сползать вниз. Кранц подошел поближе, к самому краю шахты, чтобы удобнее было следить за ним, но оставался далеко за пределами досягаемости.

Что теперь?

Отсюда Голлем не смог бы добраться до электросхем запала, даже если б знал, как их закоротить.

И как раз тогда, когда он обернулся, чтобы поискать чего-нибудь, что можно было бы выдать за блок питания, все и случилось.

Шлепок словно от взорвавшегося пузыря. По шахте прокатилась ударная волна, и главврач Кранц кувырком полетел вниз.

— Молодец, девочка! — крикнул Голлем. — Ты ему задала!

Вырвав шокер из обмякшей ручки Кранца, он взмыл вверх по шахте. Когда его голова поднялась над полом мостика, он обнаружил, что смотрит прямо в дуло пушки Топанги.

— Убирайся с моего корабля, — проскрипела она. — Лживая гнида. И своего четырехглазого игловтыкателя с собой забирай!

— Топанга, это же я. Это Голли…

— Я знаю, кто ты, — холодно отозвалась она. — Тебе никогда меня не поймать.

— Топанга! — выкрикнул он.

Мимо его уха просвистела «молния», Голлем встряхнуло ударной волной.

— Вон! — Она перегнулась через край шахты, нажимая на спусковую клавишу.