Страница 119 из 140
Первым сигналом, что нас засек крузо, было слабое «тюк»; я почувствовал его через скафандр. Тюкнуло в мини-радар, который мы с Питом весело устанавливали в рабочее положение на восточной стороне кратера Гиоджа, чтобы поискать, нет ли здесь обломков кораблей, металлического мусора или даже рудных почек.
Потом послышалось «ш-шух», и в то же мгновение рука Пита потеряла контакт с приземистым мини-радаром. Его перчатка, серебристая в слабом свете полярного солнца, очень медленно уходила от кожуха, будто Питу вдруг стала противна эта работа. Я еще только поворачивал к нему глаза, когда затылок его шлема лопнул, выбросив облако тошнотворной смеси из ошметков мозга и крови, которая в ледяном вакууме сразу же превратилась в хлопья чудесного алого снега.
Громкий удар ужалил меня через перчатку: это вторая пуля крузо поразила мини-радар. Я быстро посмотрел туда, куда было обращено лицо Пита, когда он поймал свою смерть, и успел заметить зеленую, тонкую, словно игла, молнию, мелькнувшую в темной нише низкой стены Гиоджи, где облитая черной тенью скала смыкалась с россыпью звезд над зубчатым гребнем. Я сдернул с плеча свифт[6], сделал длинный прыжок в сторону и выстрелил три раза подряд. Первые две гранаты, видимо, прошли слишком высоко, зато третья зажгла красивый фиолетовый шар в основании ниши. В свете его я не увидел врага, невредимого или раненого, серебристого цвета или любого другого, в нише или на гребне, но некоторые крузо способны мимикрировать, как хамелеоны, и почти все двигаются очень стремительно.
Скафандр Пита продолжал падать, медленно, но неуклонно ускоряясь. В трех десятках ярдов за ним была довольно широкая черная расщелина; впрочем, сказать точно, насколько она широка, я бы не смог, потому что противоположный край терялся в тени стены кратера. Я метнулся туда, как крыса в нору. На третьем прыжке я подхватил Пита за пояс для инструментов и кислородный шланг. Лицевая сторона его шлема не успела коснуться покрытой пылью пемзы, и я потащил Пита с собой. Какая-то самая тупая или самая вымуштрованная часть моего мозга отказывалась признать, что он мертв.
Я быстро скользил в нескольких дюймах от лунной поверхности, отталкиваясь от камешков, торчащих из пыли, — как рыба, которая плывет, едва шевеля плавниками. Крузо не ждал от меня такого фокуса, и мне хотя бы отчасти удалось обмануть слабое лунное притяжение, ограничивающее скорость передвижения на Луне, не превратившись в удобную мишень. За моей спиной сверкнула зеленая вспышка, и пыльное облако слегка хлопнуло меня по заднице. Не рассчитал упреждение. А я теперь знаю, что у него есть не только пули, но и гранаты.
Я нырнул в расщелину через три секунды после того, как ботинки Пита царапнули о последнее на пути скальное обнажение. Самая тупая или самая вымуштрованная часть моего мозга упорно не хотела сдаваться; я держал его труп словно в тисках, и от толчка мы с ним развернулись. Но даже в этом мне повезло: в пяти ярдах впереди вырос яркий шар диаметром ярда в два; он был похож на гигантского светлячка, только отнюдь не такой дружелюбный, ибо невидимая взрывная волна разреженных газов толкнула меня достаточно сильно, чтобы мой скафандр раздулся, предохраняя хозяина от удара. Не будь между нами серебристой гробницы Пита, дело бы кончилось плохо. Итак, у него есть снаряды с дистанционными взрывателями, реагирующими на металл, — вероятно, у них на планете эти штучки весьма эффективны.
Хвост бледно-зеленой вспышки осветил мне дно расщелины в сотне ярдов внизу. Он было почти целиком покрыто пылью; молись Богу, чтобы пыль оказалась глубокой. Я прыгнул. Мне хватило времени прижать большим пальцем кнопку «Критическая ситуация»; корабль должен был автоматически передать сигнал в Циркумлуну. Потом край расщелины отрезал меня от корабля, и я лениво упал из яркого света в благословенную черноту. Подсветка на приборной доске моего шлема давно уже была отключена — даже она могла дать крузо достаточно света, чтобы прицелиться, — а приборную доску Пита погасила пуля. Десять, двенадцать секунд падения, а зубчатая стена кратера по-прежнему торчала над краем расщелины. Я чувствовал, как оружие крузо опускается, следя за мной, — он тоже знал ускорение свободного падения на Луне, медленные пять футов на секунду в квадрате. Я чувствовал, как его щупальце, палец или коготь напрягается на спусковом крючке, кнопке или что у них там. Со всей силой, на какую я был способен, я пихнул Пита вдоль стенки расщелины. Еще три секунды, четыре — и мой скафандр снова распух, и я ощутил удар: еще одна зеленая вспышка высветила гладкое дно, начавшее подниматься мне навстречу немного быстрее. Эта вспышка была полусферой, не шаром: снаряд попал в стену, но осколки, если они и были, благополучно меня миновали. И он ударил точно посередине между мною и серебристым гробом Пита. Крузо знал свое оружие и свою Луну — я искренне им восхищался, несмотря на то что мой трюк с Питом, рассчитанный на действие и противодействие, заставил его промахнуться. Наконец стена кратера скрылась за краем расщелины, и я, перезарядив свифт, приготовился приземлиться, как трехногий краб, на обе ноги, обутые в сапоги для лунного грунта, и свободную руку.
Падать одиннадцать секунд на Луне — все равно что две на Земле, но и того, и другого достаточно, чтобы набрать скорость больше пятидесяти футов в секунду. Я довольно чувствительно ударился о слой пыли, но, слава богу, камней в этом месте не оказалось. Я наполовину утонул в пыли, и подсветка приборной доски снова зажглась — но лишь для того, чтобы в тусклом свете продемонстрировать мне толстый слой серой мелкой муки.
И как мука, пыль сопротивлялась, когда я отстегнул сапоги. Используя их в качестве точки опоры, я освободил от пыли вторую руку и переднюю часть шлема. Даже сквозь серую завесу пыли звезды выглядели неплохо. Держась за сапоги обеими руками, я вытянул ноги из пыли и, балансируя на предательской скользкой поверхности, снова обулся. Потом поднялся и включил прожектор на шлеме. Я не был в восторге от того, что приходится это делать. С такой же охотой преследуемое животное будет трещать кустами или застынет на фоне неба, но я понимал, что у меня ровно столько же времени на то, чтобы найти укрытие, сколько его понадобится крузо, чтобы добежать от ниши в стене до края расщелины. В большинстве своем они бегают очень быстро и жаждут убивать.
Ладно, ведь мы первые начали убивать, — напомнил я себе. А сейчас я в роли дичи.
Прожектор высветил блестящий саркофаг Пита, распластанный на поверхности; наполовину погруженный в пыль, он был похож на человека, плывущего на спине. Я обвел лучом всю расщелину. Стена напротив была гладкой, за исключением нескольких выступов и трещин, и я не заметил даже какого-нибудь навеса, который мог бы дать мне укрытие от крузо наверху.
Зато часть стены на моей стороне, меньше чем в полусотне ярдов, была вся изрыта дырами и пузырями там, где когда-то пенилась и бурлила первобытная лава в слабом поле лунного тяготения. Я нацелил себя в центр этого участка и начал движение. Прожектор я выключил и шел, ориентируясь по полосе звезд.
Сапоги для лунного грунта похожи на снегоступы, и ходят в них почти так же. Для меня в этом есть что-то ностальгическое, но у зверя, на которого идет охота, нет времени предаваться сладостным воспоминаниям.
Внезапно над моей головой загорелось сияние более яркое и более алого оттенка, чем звездный свет. Узкая лента скалы наверху противоположной стены купалась в оранжевом пламени, а зубцы на гребне стены слабо мерцали, словно тлеющие вулканы. Свет разгорался; он спрыгнул вниз, в мою расселину, и заметался между стенами, вновь осветив мне дыры, к которым я шел.
Крузо поджарил наш корабль. Оба бака, стоящие вплотную друг к другу, взорвались и вспыхнули сотней факелов. Пока я добирался до дыр, оксианилин все горел. Я влез в самую крупную, и в свете гаснущего пламени увидел лавовый пузырь футов двенадцать в диаметре и с еще одной дырой в дальней стене. Скала была черной, на ощупь грубой и твердой, как алмаз. Я рискнул остановиться и бросить взгляд назад.
6
Универсальная винтовка 22-го калибра для стрельбы в вакууме. Уже в 1940 году производилась «Винчестером», «Ремингтоном» и «Норма»; начальная скорость пули — 4,140 футов (почти миля) в секунду. — Примеч. авт.