Страница 289 из 366
Флемингдон оказалась крепкого вида женщиной за сорок, широкоплечей, круглоголовой, с коротко остриженными волосами, в которых пробивалась оставленная незакрашенной седина. Она была одета в тёмно‑синий жакет поверх бледно‑зелёной блузки и такие же тёмно‑синие брюки.
Доктор Флемингдон вышла через маленькую деревянную калитку, отделяющую зрителей от участников суда, и заняла место рядом с секретарём суда.
Она повернулась лицом к клерку – невысокому латиноамериканцу – и подняла руку прежде, чем её попросили это сделать.
– Клянётесь ли вы, – сказал клерк с едва заметным акцентом, – что показания, которые вы дадите по делу, рассматриваемому сейчас судом, будут правдой, всей правдой и ничем, кроме правды, и да поможет вам Бог?
– Клянусь, – сказала Флемингдон. У неё был довольно низкий голос.
– Займите, пожалуйста, место на свидетельской скамье и огласите своё имя и фамилию для протокола, – сказал клерк.
Флемингдон села.
– Меня зовут Энн Флемингдон, – и она продиктовала своё имя по буквам.
– Спасибо, – сказал клерк.
– Доктор Флемингдон, – заговорила Зиглер, поднимая взгляд от стопки бумаг, которые она положила на кафедру перед собой, – правда ли, что вы – врач, имеющий лицензию на оказание медицинских услуг в штате Калифорния.
– Да.
– Кто ваш текущий работодатель?
– Округ Лос‑Анджелес.
– Какова ваша должность?
– Я являюсь главный судмедэкспертом и коронером округа.
– В этом качестве вы были вызваны для осмотра тела Клетуса Роберта Колхауна?
– Да.
– Где производился осмотр?
– Первичный осмотр производился на месте преступления в Пол‑Валкур‑Холле, общежитии в кампусе Университета Южной Калифорнии в Юнивёрсити‑Парк. Я продолжила работу с останками, когда они были собраны и перевезены в мою лабораторию.
– Ваша честь, мы просим приобщить к делу вещественные доказательства обвинения с номерами от одного до двадцати пяти: фотографии, сделанные на месте преступления.
– Мистер Райс?
Дэйл выдохнул.
– Ваша честь, мы бы хотели сохранить наше возражение для апелляции.
– Понятно, – сказала Прингл. – Отклоняется.
Были внесены три стенда с несколькими цветными фотографиями на каждом. Флемингтон покинула свидетельское место и подошла к стендам. Камера «Суд‑ТВ» отфокусировалась так, чтобы показать её, но не фотографии.
Хаск упёрся взглядом в загромождённую поверхность стола защиты. Дэйл оглянулся: остальные тосоки также не смотрели на фотографии, хотя один из них – Гед – украдкой подглядывал.
– Доктор Флемингдон, – сказала Зиглер, – опишите, пожалуйста, причину смерти.
Флемингдон отцепила тонкую чёрную лазерную указку от внутреннего кармана жакета.
– Конечно, – сказала она. – Смерть наступила в результате сильного геморрагического шока. Доктор Колхаун испытал почти полное кровоизвлечение – то есть из него вытекла практически вся кровь. Как вы можете видеть на фото номер четыре, – среди тёмно‑красной крови на снимке заплясала ярко‑красная точка, – правая нога доктора Колхауна была отделена от тела диагональным разрезом, начавшимся под бедром. Разрез был невероятно чист, в результате чего все кровеносные сосуды в его ноге, включая бедренную артерию, оказались вскрыты. Бедренная артерия – это основная артерия, отвечающая за снабжение ноги кровью, а из‑за того, что разрез прошёл наискось, отверстие получилось очень широким. Сквозь него и вытекла бо́льшая часть крови доктора Колхауна.
– Вытекла? – переспросила Зиглер. – Наверняка это было гораздо драматичнее?
– По сути, да. Пока кровопотеря его не убила, его сердце продолжало биться, вследствие чего кровь, фактически, выбрасывалась из его тела фонтаном.
Дэйл посмотрел на Катаяму и покачал головой. С другой стороны – может быть, все эти подробности в духе Сэма Пекинпа[220] введут присяжных в ступор… а присяжному в ступоре будет не до призывов к отмщению.
– Как был произведён разрез? – спросила Зиглер.
Лазерная указка снова сдвинулась.
– Он начался на внешней стороне правого бедра чуть ниже линии паха и проследовал по диагонали под углом около сорока градусов к внутренней стороне бедра.
– На самом деле мой вопрос касался инструмента, с помощью которого был сделан разрез.
Дэйл закатил глаза. Флемингдон прекрасно знала, что Зиглер имела в виду; они наверняка репетировали её показания. Но это маленькое шоу было призвано создать у присяжных впечатление, что всё это не было запланировано заранее.
– О, – сказала Флемингдон. – Это сложный вопрос. Плоть я могу чисто разрезать скальпелем, но на докторе Колхауне были брюки – точнее, джинсы «Левис». – Несколько присяжных улыбнулись – кто бы мог представить Колхауна в чём‑то ещё? – Режущий инструмент рассёк хлопчатобумажную ткань, кожу, мускулы, бедренную артерию и бедренную кость. Мне бы потребовалась костная пила, чтобы распилить бедренную кость, и я бы никогда не стала резать ткань скальпелем – он бы сразу затупился. Но этот разрез был сделан абсолютно чисто, не споткнувшись даже на кости.
– Вы уверены, что это был один разрез?
– О, да. Совпадение краёв абсолютное. И брюки доктора Колхауна, и его нога были разрезаны одновременно.
– Каков максимальный диаметр бедра доктора Колхауна?
– Чуть больше восьми дюймов.
– То есть, если бы использовался нож, то длина его лезвия была бы не меньше восьми дюймов?
– Да.
– Самые острые ножи – это хирургические скальпели, не так ли?
– Да.
– Бывают ли у скальпелей восьмидюймовые лезвия?
– У стандартных – нет. Конечно, компания, производящая медицинское оборудование, может сделать такой на заказ.
– Но вы на протяжении вашей карьеры никогда не видели скальпеля с восьмидюймовым лезвием?
– Возражение, – сказал Дэйл. – Наводящий вопрос.
– Принято, – сказала Прингл. – Переформулируйте.
Зиглер кивнула судье.
– Каков размер самого большого скальпеля из виденных вами?
– Я как‑то видела один с пятидюймовым лезвием.
– Но большего – никогда?
– Никогда.
– Я уверена, что присяжные обратили внимание на вашу модную лазерную указку, доктор Флемингдон. Мог такой разрез быть произведён лучом лазера?
– Нет. Лазер – нагревательный инструмент, он режет с помощью высокой температуры. Он бы опалил ткань брюк и кожу доктора Колхауна, а также волоски у него на бедре. И лазер не оставляет артерии и вены открытыми. Он каутеризирует, прижигает их. Вот почему мы используем лазерные скальпели для тонкой хирургии – они одновременно и разрезают кровеносные сосуды, и закупоривают их. Нет, этот разрез не был сделан с помощью высокотемпературного инструмента.
– Спасибо. Давайте на время оставим разрез на ноге. Что вы можете сказать об остальных повреждениях?
Флемингдон обернулась к фотографиям, указывая на них по очереди лазером.
– Тело было серьёзно… вероятно, здесь подойдёт слово «изувечено». Грудная клетка была вскрыта, рёбра разведены в стороны. Органы были извлечены и разложены вокруг, и голова была отделена от тела.
– Секунду назад вы сказали, что, здесь, вероятно, подойдёт слово «изувечено». В чём причина ваших колебаний?
– Ну, это в самом деле было увечье, как его определяет словарь: лишение конечностей или других важных частей тела, и/или необратимое обезображивание или повреждение. Но было ли это сделано с целью обезображивания, мне неизвестно.
– Что вы имеете в виду под «целью», доктор Флемнгтон?
– Намерение. Это с равной вероятностью могло быть и медицинским вскрытием, и надругательством над телом.
– Возражение, – сказал Дэйл. – Домыслы. Требуем вычеркнуть из протокола.
– Доктор Флемингдон, несомненно, обладает достаточной квалификацией для того, чтобы высказывать своё экспертное мнение в этой области, – сказала Зиглер, глядя на судью.
– Отклоняется, – сказала Прингл.
– Что заставляет вас считать, что это было вскрытие, доктор Флемингдон?
220
Американский режиссёр, чьи фильмы отличались натурализмом в изображении сцен насилия.