Страница 281 из 366
– В этом процессе несколько фаз, доктор Нобилио. Сначала – анкетирование кандидатов в присяжные. Для обычного процесса вызывают около пятидесяти кандидатов. Для дела Симпсона вызвали в двадцать раз больше – под тысячу. Можете быть уверены, что в этот раз будет то же самое. Нам нужно будет согласовать с обвинением анкету, которую все эти люди должны будут заполнить. Это шаг номер один – придумать правильные вопросы.
Шаг номер два – это voir dire, когда стороны опрашивают кандидатов в присяжные один на один. На этом консультационный процесс можно завершить, но я бы предложила пройти весь путь. После того, как жюри сформировано, мы должны организовать теневое жюри – группу людей, демографически как можно более схожих с настоящими присяжными. Мы будем наблюдать их в течение всего процесса; таким образом мы сможем определить, какие аргументы оказывают на них действие, а какие нет, и как день ото дня меняются их симпатии.
– Теневое жюри, – повторил Фрэнк. – Во сколько же это обойдётся?
– Мы обычно платим теневым присяжным семьдесят долларов в день каждому – что вдесятеро больше, чем получает настоящий присяжный[209]. – Пауза. – Далее, очень важно провести в жюри кого‑нибудь, кто стал бы нашим виртуальным подсудимым – кого‑нибудь, кто однозначно идентифицировал бы себя с ним, взял бы на себя роль Хаска и представлял бы его точку зрения во время совещаний присяжных. Конечно, в данном случае найти такого будет трудновато…
Участок бурлил активностью – у одного стола регистрировали окровавленного чернокожего мужчину; у другого – двух проституток, белую и азиатку, трое чёрных подростков четырнадцати‑пятнадцати лет, по‑видимому, члены банды, дожидались своей очереди. Дэйл посмотрел на них и покачал головой.
Они тоже смотрели на него, на его костюм за три тысячи долларов, его золотые запонки и цепочку карманных часов. «Орео»[210], – сказал один из них другому, когда Дэйл проходил мимо. Дэйл вспыхнул, но не стал оборачиваться. Он продолжил свой путь к двери, которая была ему нужна. На прикреплённой к ней металлической табличке было выгравировано «Х. Перес». Под табличкой была приклеена скотчем картинка, изображающая стог сена и старика с плюшевым Котом в Шляпе. «Хэй» + «Сьюз» – получается похоже на Хесус – имя Переса.[211]
Орео, чёрта с два, – подумал Дэйл. – Зовите меня Дядюшка Ребус.
Он постучал в дверь. Перес буркнул что‑то из‑за двери, и Дэйл вошёл.
– Господин адвокат, – сказал Перес, не поднимаясь со стула. – Давненько не виделись.
– Лейтенант, – поздоровался Дэйл. За этим словом, сухим и формальным, скрывались десятилетия истории.
Перес ткнул пальцем за дверь кабинета.
– Не думаю, чтобы кто‑то из той мелкоты мог себе позволить ваши услуги.
– Мой клиент – Хаск.
Перес кивнул.
– Я слышал. Чем он вам платит? Слитками латинума[212]?
– Чего?
– Да так, забудьте. – Перес помолчал. – Вы упустили возможность поучаствовать в процессе Симпсона, так что теперь вместо процесса столетия участвуете в процессе Центавра[213]. – Детектив хихикнул над собственной шуткой. – Очень жаль, советник. У вас была внушительная победная серия.
– Почему вы думаете, что я не собираюсь победить и в этот раз?
– Вы шутите? Ваш приятель мистер Спок прикончил мегапопулярного парня из телевизора. Это Симпсон наоборот: жертва‑знаменитость и никому не известный обвиняемый.
– Хаск и сам знаменит, как тысяча чертей.
– К чертям он и отправится.
Райс вздохнул.
– Вы хоть пытались искать других подозреваемых?
– Конечно. Но там особо не разбежишься. Доступ в общежитие в тот вечер имели двадцать пять человек – вернее, восемнадцать человек и семеро тосоков. В случае с людьми самый большой вопрос – это мотив. Кто мог захотеть убить Колхауна? И кто бы убил его таким жутким способом?
– Как вы, несомненно, знаете, это мог быть кто‑то, желающий подставить тосоков – возбудить к ним ненависть. И если это так, то мог иметь место сговор двух и более человек – и тогда тот факт, что кто‑то видел кого‑то другого тогда‑то, ничего не сто́ит.
– Сговор!
– Почему нет? Я думаю, вы должны быть счастливы от того, что кто‑то предлагает вариант со сговором вне полиции Лос‑Анджелеса.
Перес пронзил Дэйла уничтожающим взглядом.
– Группа видных учёных вряд ли стала бы подводить инопланетянина под обвинение в убийстве.
Дэйл устал ждать, когда ему предложат сесть, и уселся сам. Стул на металлической раме, слишком маленький для него, протестующее застонал под его весом.
– Я бы не был так уверен. Зависть среди учёных цветёт пышным цветом. Эти джентльмены сражаются за всё уменьшающиеся гранты и трудятся в безвестности, когда какой‑то тип из Пиджин‑Фордж, штат Теннесси, делает миллионы и ручкается с Джем Лено[214]. Они думают, что никто не сойдёт с ума настолько, чтобы арестовать пришельца – они не знают, насколько Монти Эйджакс жаждет власти. По их мысли, это станет идеальным преступлением; Вашингтон, несомненно, заметёт дело под ковёр…
– Что он таким образом и пытается, по‑видимому, сделать, – сказал Перес. – Нет, господин адвокат, мы взяли того… мы взяли то существо. Это точно был тосок.
Очередь Дэйла пронзать уничтожающим взглядом.
– Я думал, лейтенант Перес, что вы в своей жизни натерпелись достаточно от подобного образа мыслей, чтобы не практиковать его самому. Это точно был тосок. Это наверняка латинос. Это был какой‑то чёрный парень – о, глядите, вон там какой‑то чёрный, должно быть, он.
– Не обвиняйте меня в этом, советник. Не смейте меня в этом обвинять.
– Почему нет? Это точно был тосок. На Земле семь тосоков. И если только вы не сможете доказать, что это был именно Хаск – Хаск и никто другой – мой клиент выйдет на свободу.
– Нет, ну конечно же это Хаск.
– Вы не сможете этого доказать.
Перес улыбнулся.
– Увидите.
*12*
Фрэнк и Дэйл встретились за завтраком в ресторане отеля «Юниверсити‑Хилтон», на противоположной стороне Фигероа‑стрит от университетского кампуса. Завтрак Фрэнка состоял из пшеничных хлопьев с обезжиренным молоком, половинки грейпфрута и чёрного кофе. Дэйл ел бекон, яичницу из двух яиц, огромный тост – казалось, в половину буханки – с апельсиновым мармеладом, и запивал целым кофейником кофе со сливками и сахаром.
– Вся планета требует интервью с вашим клиентом, – сказал Фрэнк.
Дэйл кивнул и глотнул кофе.
– Я знаю.
– Мы им разрешим?
Дэйл перестал жевать и задумался.
– Пока не знаю. На широкую публику нам плевать. Нам интересны только те двенадцать человек, что окажутся в составе жюри. И вопрос в том, пойдёт ли нам на пользу, если потенциальные присяжные будут знать Хаска. В конце концов, мы ведь не собираемся выставлять Хаска в качестве свидетеля, так что…
– Не собираемся?
– Фрэнк, никто никогда не выводит подзащитного свидетельствовать, если этого можно избежать. Так что да, интервью может быть нашим шансом познакомить с Хаском людей, которые могут оказаться в составе жюри, дать им шанс узнать и полюбить его. С другой стороны, это очень необычное преступление, и если они решат, что Хаск – просто какой‑то странный чудик, то вполне могут вообразить, что он его и совершил.
– Так что же нам делать?
Дэйл вытер лицо салфеткой и сделал знак официантке принести ещё кофе.
– Мы разрешим одно интервью – с кем‑нибудь из крупняков. С Барбарой Уолтерс, к примеру. Или Дайаной Сойер[215]. С кем‑то их уровня.
209
С 1997 года, когда была написана книга, в этой сфере произошли некоторые изменения: сейчас (2014) присяжные на процессах в судах штата получают 15 долларов в день (в федеральных судах – 40 долларов) плюс небольшая компенсация на транспортные расходы. Однако денежные выплаты присяжным по‑прежнему несравнимы с дневным заработком большинства из них. В целом исполнение этой обязанности считается общественным долгом, а не оплачиваемой услугой. Работодатель не имеет права увольнять сотрудника из‑за того, что он выполняет обязанности присяжного, однако не обязан платить ему в это время зарплату.
210
Презрительное прозвище чернокожих, добившихся успеха, либо просто интегрировавшихся в общество белых. Изначально торговая марка бисквита, состоящего из двух шоколадных печений с белым кремом между ними.
211
Сено по‑английски «hay» – «хэй». Кот в Шляпе – персонаж популярной детской книги, написанной и иллюстрированной американским писателем Доктором Сьюзом (Теодор Гейзель).
212
Во вселенной сериалов «Стартрек» – особый материал, не поддающийся репликации, и по этой причине используемый в качестве денег.
213
По‑английски слова «century» (столетие) и «Centauri» (Центавра) звучат очень похоже.
214
Популярный американский комический актёр и телеведущий.
215
Популярные американские тележурналисты.