Страница 276 из 366
– Я… я не знаю. Не думал об этом.
– Инопланетянин, убивший негра – не совсем то же самое, как вы думаете? Присяжные с меньшей вероятностью придут в ярость по поводу смерти чернокожего.
– Я хотел бы думать, что цвет кожи жертвы ни на что бы не повлиял.
Несколько секунд Дэйл молча буравил Фрэнка взглядом.
– Но он влияет, – сказал он, наконец.
– Видите ли, я должен найти кого‑то, кто представлял бы Хаска в суде. Я позвонил Джанет Рино, и Джанет сказала, что вы – лучший. Но если это дело вас не интересует…
– Этого я не сказал. Я лишь хочу убедиться, что это дело по мне, и что ваши ожидания реалистичны. Мне предлагают сотню дел каждый день; я отказываю почти всем.
– Я знаю. Вас приглашали в Дрим‑тим в деле О. Дж. Симпсона[198].
– Было дело. Я отказался.
– Почему?
Дэйл на мгновение задумался, хочет ли он отвечать на этот вопрос. Наконец, он сказал:
– Слишком много главных. Слишком много разных эго. Я так не работаю. Вы меня нанимаете, вы меня получаете – меня и одного из моих помощников на втором стуле. Процесс Симпсона длился так долго наполовину из‑за того, что каждому из сидящих за столом защиты джентльменов нужно было получить свою порцию славы.
– Вы будете руководителем защиты. Подбирать команду будете сами.
Дэйл подумал.
– Вы упомянули Симпсона, доктор Нобилио. Позвольте задать вам один вопрос. Почему он был признан невиновным на том процессе?
Фрэнк в раздумье пожевал губу. Надо придумать какой‑то благоразумный ответ.
– Мастерская работа защиты.
– Вы думаете, он это сделал? Думаете, он убил Николь Браун и Рональда Голдмана?
– Ну… да.
– Свершилась ли справедливость на этом процессе?
Фрэнк покачал головой.
– Вам нужен другой адвокат. Мой секретарь подскажет вам несколько имён. – Дэйл приподнял своё массивное тело над кожаным креслом и в этот раз протянул Фрэнку мясистую руку.
Фрэнк не двинулся с места.
– Не отмахивайтесь от меня, мистер Райс. Вы нужны мне. Если вы считаете моё мнение неправильным, скажите, почему.
Дэйл знал, что природным выражением его лица была недовольная гримаса; теперь он показал Фрэнку, как выглядит в его исполнении настоящее недовольство. Но потом он опустился обратно в кресло, и оно скрипнуло, принимая на себя его вес.
– Коллегия присяжных совещалась по делу Симпсона всего четыре часа, – сказал Дэйл. – Вы знаете, почему? Потому что решение было очевидным.
Фрэнк вскинул брови.
– Очевидным?
– Конечно. Присяжным задали единственный вопрос: имеются ли обоснованные сомнения в вине О. Дж. Симпсона. И ответ был очень прост: конечно, имеются. Вы и бо́льшая часть белой Америки хотели бы, чтобы вопрос звучал так: убийца ли Симпсон? Но присяжным такого вопроса не задавали. Вместо этого их спросили, есть ли обоснованные причины сомневаться. И они несомненно были, десятки таких причин. Очевидные доказательства того, что Марк Ферман лжесвидетельствовал под присягой, предположение о том, что он мог подбрасывать улики, консервант EDTA в образцах крови Симпсона, возможность контаминации образцов ДНК, перчатки не по размеру, и так далее, и тому подобное. Это обоснованные сомнения.
Фрэнк молчал.
– И поскольку были обоснованные сомнения, его отпустили. Мастерская работа защиты не имела к этому никакого отношения.
– Вот как. – В голосе Фрэнка звучало сомнение.
– Джонни, Ли и все остальные не сотворили для Симпсона никаких чудес. Всё, что они делали – указывали на обоснованные сомнения в его вине. Любой компетентный адвокат мог сделать то же самое – в данном конкретном случае. Но вы, доктор Нобилио, вы ищете чудотворца?
– Простите?
– Есть ли обоснованные сомнения в том, что преступление совершил ваш пришелец?
Дэйл разглядел на лице Фрэнка выражение удивления.
– Конечно есть. Хаск не мог совершить убийство.
– Откуда вы знаете?
– Ну… то есть, он ведь пришелец, и…
– Я видел вас в «Ночной линии»[199] пару недель назад, – сказал Дэйл. – Вы говорили что‑то о том, что поскольку тосоки настолько очевидно превосходят нас в технологическом плане, то и в плане морали они также должны быть выше нас. Они уже выстояли перед всеми демонами технологического взросления и сумели пройти дальше.
– Я говорил такое, да. И ничто не изменило моего мнения.
– Монти Эйджакс не не стал бы выдвигать такое обвинение, если бы не считал это верным делом.
– Я… полагаю, что так, – сказал Фрэнк. По его лицу было понятно, что он никогда всёрьёз не обдумывал возможность того, что Хаск и правда виновен.
– Если ваш пришелец виновен, его, вероятно, признают таковым, – сказал Дэйл. – Это не Лос‑Анджелес Перри Мейсона. Окружной прокурор в этом городе выигрывает девяносто процентов дел.
На лице Нобилио вновь отразилось удивление.
– Я… я думал, что это скорее ближе к пятидесяти.
– Мы выбираем наших окружных прокуроров, доктор Нобилио. Вы думаете, избиратели станут переизбирать прокурора, который не выигрывает большинства дел? Если ваш пришелец это сделал, и если убийство было умышленным, то его, вероятно, признают виновным в убийстве первой степени.
– Нет. Нам нужно, чтобы его освободили.
– Я не могу этого гарантировать. И если он виновен, и полиция не нарушила его прав – а это очень маловероятно, я вам говорю – то нет никаких причин отпускать его.
– На кону не только вопрос о том, кто убил Клетуса Колхауна. Господи, да это же наш первый контакт с инопланетянами. Последствия будут невообразимые. Послушайте, вы застали меня врасплох своим вопросом. Я пришёл к вам не потому, что вы чёрный. Я пришёл к вам из‑за карьеры, которую вы сделали. Вы берёте дела, в которых рассматриваются большие вопросы – дела по гражданским правам, прецедентные дела против несправедливых законов. Вот почему я здесь. Вот почему мне нужны вы.
Дэйл задумался. Его лицо оставалось непроницаемым; единственным звуком в кабинете было его сиплое дыхание.
– Моя расовая принадлежность, разумеется, не могла быть фактором – я это признаю. Но людям любой расы приходится считаться с естественным течением времени. Вы всё ещё достаточно молодой человек, доктор Нобилио, но мне уже скоро стукнет семьдесят. У меня есть домик в Джорджии, где я планирую поселиться, удалившись от дел. А это дело может оказаться чрезвычайно сложным и изнурительным.
– На это мне нечего возразить, – сказал Фрэнк. – И я не могу сказать, что вам нужно это дело в качестве венца карьеры – вас и без него будут помнить за дюжину других дел.
– Всего за дюжину? – сухо уточнил Дэйл. Он немного помолчал, потом сказал: – Я хочу аванс в пятьдесят тысяч долларов. Моя ставка – пятьсот долларов в час за моё время, плюс двести долларов в час за время моих помощников, плюс расходы.
– С этим у нас э‑э… есть проблема.
– Вы ожидали, что я буду работать pro bono ?
– Нет‑нет, вы заслуживаете вознаграждения, и я это понимаю. Но у тосоков нет денег, а офис моего босса, разумеется, не может в этом участвовать открыто.
– Что вы предлагаете?
– Тосокские технологии, разумеется, будут внедряться на Земле; капитан Келкад согласился запатентовать все технологии, имеющиеся на борту звездолёта, и заплатить вам четверть процента всех доходов, полученных от лицензирования этих технологий.
– В течение всего срока действия? – спросил Райс. – И независимо от исхода дела?
– В течение всего срока действия, – подтвердил Фрэнк. – И вы их получите независимо от того, выиграете ли дело. – Он улыбнулся. – Не успеете оглянуться, станете богаче Билла Гейтса.
– Я не алчен, доктор Нобилио, но…
– Но подумайте обо всём хорошем, что вы сможете сделать с такими деньгами.
Дэйл кивнул.
– Хорошо.
– Вы берёте дело?
– Беру.
– Спасибо. Спасибо. Когда вы сможете увидеться с Хаском?
– Где он? В Паркер‑центре?
198
Прозвище команды адвокатов, защищавших О. Дж. Симпсона (род. 1947), знаменитого чернокожего футболиста и актера, на нашумевшем процессе по обвинению его в убийстве своей жены в 1995–96 годах. Тот процесс закончился оправдательным вердиктом, однако в 2007 году Симпсон был приговорён к 33 годам тюрьмы за грабёж и похищение.
199
Программа поздних новостей на канале «Эй‑би‑си».