Соня Кривая

— Не мешало бы и нам поймать рыбку-другую, — заметил и в самом деле завзятый рыболов Александр Зыков. Он уже разматывал удочку.

— А ты порыбачь. Вот поговорим о деле и порыбачь, — посоветовал дядя Митяй.

Дмитрий Дмитриевич осмотрелся и, убедившись, что за ними никто не следит, достал из кармана листок бумаги; на нем была начерчена схема типографского станка.

— Вот он, красавец! Так можно сделать?

— Постараемся, дядя Митяй, — ответил, снимая рыбу с крючка, Александр Зыков.

…Уже на следующей неделе станок и касса были готовы. Кудрявцев озабоченно спросил Зыкова:

— Знали товарищи, на что идут?

— Знали. Доносчики по цехам шныряют. Ну да и мы не лыком шиты. Провели. Не впервой.

Так по заданию большевистского горкома группа рабочих паровозного депо под руководством токаря В. Плеханова изготовила ручной печатный станок. В столярном цехе сделали кассу для шрифта. М. Прижьялковский, работавший в типографии белогвардейской армии, достал 25 фунтов шрифта. Типографское оборудование доставили по частям на квартиру И. В. Шмакова.

И. В. Шмаков.

У И. В. Шмакова Софья Авсеевна застала Александра Зыкова и дядю Митяя. Когда поздоровались, Соня увидела, что на лицах обоих блуждают загадочные улыбки.

— Хорошее известие? — спросила она.

— Очень.

Соне протянули листовку, отпечатанную типографским способом.

— Типография! — всплеснула руками Соня.

— Да, типография. Наша, большевистская.

Боевые помощники

Дом на Горшечной, где много лет квартировали Шмаковы, жил своей особой мало кому известной жизнью. На первый взгляд, со времени белого переворота здесь ничего не изменилось. Все также рано по утрам начинал Иван Шмаков постукивать молотком. Сын его Васек, как мог, помогал отцу: сучил дратву и даже сам пришивал заплатки. Шестнадцатилетняя Поля хлопотала с матерью у печки.

Только если повнимательнее присмотреться, иные клиенты чаще других наведывались сюда. Задерживались у сапожника дольше и в сумках вместе с починенной обувью уносили пачки листовок и прокламаций.

Здесь, в сапожной мастерской, ставшей главной конспиративной квартирой Челябинского подполья, на полную мощность работала большевистская типография.

Дом, в котором находилась подпольная типография челябинских большевиков.

Сначала Поля, а потом двенадцатилетний Васек стали выполнять поручения отца. Строгое условие знали сестра и брат: лишний раз не попадаться на глаза белогвардейцам и не заходить в дом по указанному адресу, если что-то покажется подозрительным. Васе отец давал менее сложные, но тоже ответственные поручения.

Мальчику нравилось, что взрослые относились к нему, как к равному. Доверяли. Нравилось и то, что старания его всегда вознаграждались вниманием и заботой.

Сегодня тетя Соня угостила куском сахара. Она всегда ласково разговаривала с Васей и угощала по возможности чем-нибудь вкусным — время было трудное, питались чем придется.

— Смотри, Васек, будь осторожен, — давала она совет. — Что скажешь, если на казаков нарвешься?

— Скажу, к заказчикам бегал.

— А если не поверят?

— Так у меня и материал с собой. Показать могу…

Младший брат Сони, Моисей, был ровесником Васи Шмакова. Он тоже нередко выполнял задания подпольщиков. Впоследствии в своей биографии М. А. Кривой писал:

«По заданию сестры я выполнял для подпольной организации целый ряд поручений. В частности, обеспечивал связь между некоторыми конспиративными квартирами, стоял на стрёме во время занятий или собраний организации.

Мне удалось пробраться в штаб Западной армии генерала Ханжина и достать оттиски печатей, которые были нужны подпольной организации. Помимо этого, я расклеивал прокламации…

В городе было произведено много арестов и семьям арестованных оказывалась денежная помощь. Деньги некоторым семьям передавались через меня».

Активно помогали челябинскому подполью и другие юноши и девушки: К. Монаков, А. Агалаков, Г. Лякишев, С. Прилепский, братья Петуховы и другие. Многие формально не состояли в подпольной организации, но выполняли важные поручения городского комитета.

Октябрьская годовщина

В августе 1918 года в Томске состоялась первая Сибирская конференция подпольных организаций большевиков Сибири и Урала. В работе ее принимал участие представитель Челябинской организации. Конференция наметила тактику борьбы в тылу врага.

26 октября в доме, на углу Казарменной и Степной (ныне угол Российской и Коммуны) на квартире Игнатия Джазговского состоялось расширенное заседание челябинского подпольного комитета.

Здесь были Д. Д. Кудрявцев, С. А. Кривая, с угольных копей — Ф. Царегородцев, из паровозного депо — Зайковский, с завода «Столль и К°» — Агалаков. Когда собрались все, слово для доклада по текущему моменту было предоставлено С. Рогозинскому. Он сообщил, что Челябинская подпольная организация установила тесный контакт с Уральским обкомом РКП(б), а через него — с Центральным Комитетом партии.

— Теперь мы получаем директивы центра, — сообщил Рогозинский. — В Челябинске обстановка накалена до предела. С одной стороны, дикая травля коммунистов, свирепствует контрреволюция, с другой, наши силы растут и крепнут. Мы способны дать решительный отпор врагу. Сегодня на ваше рассмотрение, товарищи, выносится один вопрос: ознаменовать первую годовщину Октябрьской социалистической революции политической забастовкой.

Шахтер Царегородцев взволнованно произнес:

— Лучше всего было бы организовать вооруженное восстание. Они пускают в ход оружие против нас, пора ответить и нам. Надо силой сломать хребет врагу.

— Рано, — решительно вмешалась Софья Авсеевна Кривая. — Все мы хотим быстрого восстановления Советской власти на нашей уральской земле. Но вооруженное восстание еще не подготовлено, его подавят.

Кривую поддержал Дмитрий Дмитриевич Кудрявцев.

— Да, у рабочих мало оружия, слаба связь с воинскими частями. Гарнизон не примет участия в выступлении. Восстание — преждевременно. В этих условиях надо организовать повсеместно массовые забастовки. Они должны стать смотром наших сил и средством сплочения трудящихся в борьбе с контрреволюцией.

Подпольный комитет принял два решения. Одно: в день годовщины Октября провести политическую забастовку. И второе: продолжать укреплять боевые десятки подпольщиков, вооружаться для предстоящей решительной схватки.

Были выделены ответственные за подготовку забастовки. С решением городского комитета ознакомили все подпольные ячейки. Для организаторской работы на угольные копи выехала С. А. Кривая. Там при ее участии состоялось расширенное заседание районного комитета большевиков-подпольщиков. Софья Авсеевна как представитель челябинского подпольного комитета сообщила о принятом решении. С энтузиазмом встретили члены райкома на копях известие о праздновании первой годовщины Октября. Они наметили ряд своих мероприятий. Василий Екимов, например, сообщил, что шестого ноября в клубе уфалейских копей показывается кинофильм для солдат. Момент можно будет использовать для проведения митинга в честь Октябрьской революции.

С. А. Кривая поддержала это предложение.

— Только, пожалуйста, продумайте все до мелочей, — посоветовала она. — В нашем деле мелочь порой имеет очень большое значение. Берегите людей.

На этом же заседании подпольщики решили — 7 ноября установить красный флаг на копер шахты «Александра». Сделать это вызвались добровольцы Л. Горшков, Н. Собакина, М. Семенов.

После заседания в комнате остались трое: Соня Кривая, Василий Екимов, Степан Голубцов. Руководители копейского подполья доложили, сколько денежных средств и продовольственных запасов имеется у подпольщиков. Все это могло пригодиться в случае, если в период забастовки хозяева откажутся давать рабочим продукты в кредитной лавке.