Страница 20 из 23
Я обратил внимание на человека, которого Зальцер представил как писателя. Вдруг мне показалось, что я действительно схожу с ума. В дверях стоял Джек Керман — солидный, в роговых очках. К счастью, Зальцер был занят медицинской болтовней и ничего не заметил. Керман безразлично посмотрел на меня и обратился к Зальцеру:
— Кто этот больной, доктор?
— Это Эдмонд Сибрайт, — ответил ему Зальцер. — Его недавно доставили к нам. — Он протянул Джеку медицинскую карточку.
Керман поправил очки и стал читать. Я понятия не имел, как он видит через эти очки.
— О да, — сказал он. — Интересно. Я полагаю, что все написанное здесь правда?
— Конечно, — ответил Зальцер и подошел поближе. — Это мистер Странг, — сказал он, обращаясь ко мне. — Он пишет книги про нервных больных. Мистер Сибрайт воображает, что он известный детектив. Не правда ли, мистер Сибрайт?
— Конечно! Я нашел здесь Юнону Фридлендер, на первом этаже, и узнал, что сестра Гарней убита и спрятана где-то вашей женой…
Зальцер печально покачал головой.
— Вот видите, — сказал он. — Обе женщины действительно исчезли, и об этих исчезновениях сообщалось в газетах… По какой-то странной причине это запало ему в подсознание.
— Совершенно верно, — серьезно поддакнул Керман. Он внимательно посмотрел на меня.
— И еще одно. У меня на ноге наручники, — пожаловался я.
Лессуэйс и член совета подошли поближе и удивленно уставились на меня.
— Это правда? — спросил Керман у Зальцера.
— Больные иногда доставляют много хлопот.
Лессуэйс понимающе покивал головой.
— Мне здесь не нравится, — обратился я к коронеру. — Мне колют наркотики… Дверь в конце коридора всегда заперта, а на окнах решетки… Это не лечебница, а тюрьма!
— Дорогой мой, — мягко заговорил Зальцер, прежде чем коронер успел раскрыть рот. — Вы скоро поправитесь, и мы отпустим вас домой. Мы ведь не станем держать вас, если увидим, что вы полностью выздоровели.
Я мог бы еще многое сказать, но и так уже Керман знал, что у меня нет шансов на побег.
— Пойдем дальше, — сказал коронер. — Здесь очень даже неплохо! Вы согласны, мистер Странг?
— О да, — лениво отозвался Керман. — Если доктор Зальцер не возражает, я хотел бы побывать здесь еще раз.
— Боюсь, что это против правил, — Зальцер направился к двери. — Слишком частые визиты возбуждают наших пациентов.
Я услышал, как Керман спросил, есть ли еще кто-нибудь на этом этаже.
— Сейчас нет, — ответил Зальцер. — Недавно мы выписали несколько человек.
Голоса удалились. Блэнд закрыл дверь и ухмыльнулся.
— Неплохая работа, а, бэби? Я же говорил тебе, что лучше помалкивать.
Трудно изображать из себя разочарованного человека, когда у тебя появилась искра надежды, но мне пришлось сыграть и эту роль.
Глава 21
Зальцер оказался прав, говоря, что посетители возбуждают его пациентов. Когда доктор с посетителями ушли, Хоппер продолжал лежать, глядя в потолок. На его лице было написано презрение ко всему происходящему. Он не обращал внимания на мои слова, и я решил оставить его в покое. Но когда Блэнд принес ленч и поставил поднос на столик, Хоппер неожиданно швырнул поднос на пол. Он сидел на постели, и я едва узнавал его, так он переменился.
Его лицо стало худее и старше, на нем появились морщины, глаза яростно сверкали.
— Успокойся, бэби!.. — пробормотал Блэнд. Он начал собирать черепки с пола, не обращая внимания на Хоппера.
— Видишь? — обратился он ко мне. — Но все будет о’кей! Тебя он не достанет, не волнуйся. С ним это бывает. Если он попытается лезть на стенку, нажми на кнопку звонка. Дежурит Квелл. Только зря не звони, ясно?
— Не знаю, — с сомнением пробормотал я, глядя на Хоппера. — И долго нам быть наедине?
— Квелл будет заходить. Мне сейчас сменяться, и до завтра меня не будет, — нетерпеливо сказал Блэнд. — Если я сейчас не смоюсь, Зальцер заставит меня остаться, потому что только один я могу утихомирить Хоппера. А мне надо уходить!
Мне пришла в голову одна мысль. Я не хотел оставаться с Хоппером: ведь если даже у меня будет ключ, я не сумею им воспользоваться. Я попросил Блэнда убрать от меня Хоппера, но из этого ничего не вышло. Тогда я принялся за еду, но вздохи и всхлипы Хоппера действовали мне на нервы, и я оттолкнул поднос.
— Боишься, что еда отравлена? — поинтересовался Блэнд.
Он зашел уже без униформы, и я едва узнал его.
— Нет, я не голоден. Дай мне лучше сигарету, я хочу курить. — И действительно, больше всего на свете мне хотелось закурить.
— Я хочу курить, — повторил я. — Если ты не дашь мне сигарету, я подниму страшный шум.
— Тебе нельзя давать сигареты, нельзя доверять спички, — привычно, но не очень убежденно возразил он.
— Мне не нужны спички, я хочу курить. Зажги мне одну сигарету и оставь. Прибавь парочку на потом, а я буду прикуривать одну от другой, иначе я на самом деле свихнусь.
Он неохотно достал сигареты, закурил одну для меня и пошел к двери.
— Скажи Квеллу, чтобы подальше держался от него, — он кивнул в сторону Хоппера. — Что бы он ни делал, позвони не раньше, чем через пять минут. Дай мне спокойно уйти.
Хоппер неожиданно бросился к нему, но Блэнд был настороже и успел отскочить. Он явно испугался. Я, впрочем, тоже. Блэнд ушел.
Это был самый длинный день в моей жизни. Я не отважился на попытку добраться до ящика с ключами, так как понятия не имел, когда может появиться Квелл, и к тому же меня беспокоил Хоппер. Я не знал, как он себя поведет, если я встану с кровати. Но шанс был, и упускать его не стоило. Я решил попытаться ночью, когда Хоппер уснет, а Квелла не будет.
Это значило, что я должен избежать укола. Но как это сделать?
Как только Блэнд ушел, Хоппер успокоился. Он тихо лежал на постели, что-то бормоча себе под нос. Я пытался разобрать его слова, но мне они казались сплошной тарабарщиной. Я старался не делать лишних движений, чтобы не привлекать внимания Хоппера.
Мои мысли занимал Керман. Что он сейчас делает? Как ему удалось убедить коронера взять его с собой, доказав, что он — писатель? Наверное, Паула тоже приложила к этому делу руку. По крайней мере, хорошо, что они теперь знают, где я. Они также знают, что Юнона Фридлендер находится здесь, знают о двери в конце коридора и решетках на окнах. Они спасут меня. Я пока не знал, как им это удастся, но в том. что они меня спасут, я был уверен.
Примерно в пять часов распахнулась дверь, и появился тощий, нескладный парень в белой униформе. В руках у него был поднос с едой. На его длинном худом лице было такое выражение, словно он о чем-то сосредоточенно думает. Большие губы, мокрые и оттопыренные, а также выступающие зубы делали его похожим на лошадь. Правда, лошади гораздо симпатичнее. Он был несколько удивлен, увидев меня. Но ржать, во всяком случае, не стал. Вместо этого он смешно улыбнулся.
— Я Квелл, — представился он, ставя поднос на столик. — А вы мистер Сибрайт, не так ли?
— Нет, — ответил я. — Я — Шерлок Холмс, а рядом лежит доктор Ватсон.
По его напуганному лицу я понял, что он еще не привык иметь дело с психами и старается как можно реже бывать с ними.
— Но это же мистер Хоппер, — терпеливо пытался он втолковать мне.
Услышав, что о нем говорят, Хоппер сел на кровати, сжимая и разжимая кулаки. Квелл с опаской посмотрел на него.
— Я думаю, мистер Хоппер не будет пить чай, — обратился я к Квеллу. — Так что тебе лучше не трогать его и дождаться Блэнда. Уходи отсюда!
— Не могу, — сказал он неуверенно. — Доктор Зальцер ушел, а Блэнд вернется только после полуночи.
— И все же, братец, тебе лучше убраться. Если ты принесешь мне к обеду немного виски, это я буду только приветствовать.
Он сказал, что больным не полагается выпивка, и ушел, красный от испуга и смущения.
Хоппер пристально посмотрел на меня, и я не выдержал его взгляда. Я боялся, что ему удастся освободиться от ножного наручника, и тогда мне наступит конец.