Тропы

— Опять… — простонал Лар.

— А что? — спросила я.

— Не понимаю, как он это делает! — ответил младший. — Ты специально меня дразнишь?

— Обязательно, — улыбнулся Маир во весь рот.

Он присел за столик, и мы уставились на его руки. Карты порхали и подлетали, как шаловливые птицы, а потом ловко укладывались на стол красивыми узорами.

— Загадай карту, Фрэйа, — попросил Маир. — Только хорошенько представь её, ладно? Пропусти через себя.

Я хмыкнула и подумала о червовом короле.

— Ага-а-а! — радостно протянул Маир. — Сейчас, сейчас… Где у нас прячется этот господин?

И он вытащил откуда-то из-за пазухи червового короля!

— Ах! — вырвалось у меня. — Как так?..

Маир довольно расхохотался, и Лар вслед за ним.

— Теперь ты тоже будешь ломать голову над тем, как этот лис вынимает карты у нас из мыслей! — сказал он.

Маир довольно хрустел красивыми лаковыми картинками.

— Конечно, я вам ничегошеньки не скажу, — хмыкнул он. — Я сегодня вредный и заносчивый. Сундук, покажи, что ты умеешь! Фрэйе понравится.

Я против воли рассмеялась над таким нелепым прозвищем. Лар встал, слегка поклонился нам и вдруг мяукнул, словно самый настоящий кот. А потом прощебетал таким голосом, которого в нём и заподозрить было нельзя…

— Сцена называется «Как кот за птицею гонялся», — прокомментировал Маир.

Лар оказался замечательным артистом. Он делал всё так вдохновенно, серьёзно и искусно, что я замерла на месте. Он умудрялся изображать и кота, и птицу, и не только голосом, но и движениями тела, и даже выражением лица. Конец сценки был плачевен: кот достал-таки птичку и скушал её с потрохами. Я усиленно хлопала в ладоши.

— Ничего себе! Здорово! Вы, ребят, меня поразили…

Лар радостно улыбнулся, довольный похвалой, а Маир смешно погрозил мне пальцем.

— Ты меня тоже поразила, Фрэйа.

— Чем же? — удивилась я. — Во мне не скрыто никаких особых талантов.

— Ты не похожа на остальных, — ответил он, откашлявшись. — И этим поражаешь.

— Ну… — смущенно улыбнулась я. — Мы все очень разные…

— Нет, — протянул парень, — я не о том. То, что делаю я, это внешняя магия, а в тебе есть магия внутренняя. Трудно объяснить.

Лар кивнул, соглашаясь с братом, и я уже готова была покраснеть, но всё-таки ответила им с улыбкой:

— Наверное, всё дело в моей внутренней жизни духа. И в вашей, кстати, тоже.

— Возможно, — задумчиво кивнул старший.

— Фрэйа, а ты замужем? — вдруг спросил Лар, и Маир кинул на него недовольный взгляд.

— Нет, — ответила я, — но есть человек, который мне дорог.

— А кто он? — снова спросил Лар. В его словах не было ни намека на грубость, только чисто мальчишеское любопытство. Маир, однако, посчитал, что это чересчур, и пихнул брата локтем в бок, но я только улыбнулась.

— Все в порядке. Мне приятно говорить об этом.

— Мне просто интересно, — начал оправдываться младший. — А тебе нет?

— Если мне интересно, это не значит, что я буду приставать к человеку с расспросами, — ответил Маир. — Но раз Фрэйа не против…

— Я не против! — уверила его я. — Ты спросил «кто он?», но на этот вопрос нет однозначного ответа. Он человек сильный и отважный, никогда ни перед чем не отступит. Он добрый и понимающий, всегда готов выслушать и поверить в самое невероятное. Он спокоен и сдержан, я не слышала, чтобы он на кого-то повышал голос, ругался или кричал. У него пытливый ум и огненное сердце. Он хороший человек…

— Мы тебя опечалили этими расспросами, — сказал Маир. — Вон ты как погрустнела.

— Нет, все нормально. Просто я скучаю. И по нему и по друзьям.

— Если ты расскажешь о них, возможно, мы сможем помочь. Вдруг у нас есть общие знакомые? — сказал старший, и я внутренне поморщилась, понимая, что снова придется выкручиваться.

— Ну, они все издалека, поэтому вряд ли вы знакомы… — пробормотала я. Как же мне не хотелось им врать!

Маир понял, что эту тему лучше не затрагивать, но любопытство Лара не было удовлетворено.

— А сколько вас было, когда вы отправились путешествовать?

— Восемнадцать человек вместе со мной.

— Ух ты! — восхитился парень. — У тебя так много друзей! Это ж целая толпа!

— Не все они по-настоящему мне близки, Лар. Мы начали вместе, но теперь каждый идет своей тропой. Разве что я хочу отыскать тех, кем действительно дорожу. Это Алеард, Кристиан и Эван…

— Да, имена мне незнакомы, — почесал подбородок Маир. — Но не переживай, Фрэйа. Ты можешь рассчитывать на нашу поддержку, пока находишься в городе. Уж дружеские беседы и вкусные ужины мы тебе точно гарантируем…

Его слова растрогали меня до глубины души. Если бы то была обычная вежливость, я бы достойно ответила на неё таким же дружелюбием. Но это была доброта и чуткость, основанная на похожести ритмов наших сердец. Также я чувствовала себя рядом с Эваном. Я кивнула и пожала протянутую руку Маира. Этот мир уже не казался мне чужим.

В этот день мы снова отправились на ярмарку. Лар был в восторге от Баршана, и горячо благодарил брата. Я ехала на Грозном, уже смелее глядя по сторонам и надеясь на чудо: вдруг увижу знакомые лица?

Меня привлекла полукруглая площадка, расположенная несколько в стороне, и я спросила у старшего, для чего она.

— Скоро там будут выступать бродячие артисты, — ответил Маир. — Они приезжают каждый год. Мы обязательно посмотрим! — пообещал нам с Ларом парень. — А пока что нужно найти подарок для мамы.

— О, я знаю! — сразу отозвался Лар. — Давай купим ей тот редкий цветок — Дилькариус, помнишь?

— Я уже искал его, Сундук. Нету. Торговцы о нем и понятия не имеют.

— Тогда украшение. Ожерелье, например.

— Это можно, — согласился тот.

Они стали забирать правее, и я направила Грозного вслед. Потом почувствовала чей-то взгляд и повернула голову. Это был Грай. Он ехал на высоком верховом жеребце саврасой масти.

— Фрэйа, — поклонился он мне, — здравствуй еще раз.

— Здравствуй, Грай. Что-то ищешь?

— Вроде того. Разобрался с делами, теперь вот присматриваюсь к товарам. А ты?

— А я здесь с братьями, — и я кивнула на ребят, успевших отъехать на пару десятков шагов вперед. — Они ищут подарок для мамы, а я просто гляжу по сторонам.

— И уже успела приобрести аратского жеребца.

— Он сам меня приобрёл.

Грай усмехнулся.

— Конь великолепный, и ты отлично держишься на нём без седла. Друзей пока не разыскала?

— Нет, — ответила я.

Маир оглянулся, махнул нам рукой. Я быстро спешилась, опередив Грая, и зашла внутрь лавки. Вокруг лежало несметное множество разных украшений: браслетов и цепочек, и великолепных диадем, ожерелий, жемчужных бус и подвесок, колец… И все это — насколько я могла судить — из золота, серебра и с драгоценными камнями. Я равнодушно окинула взглядом мерцающее великолепие и уставилась в окно: ни одно из этих произведений искусства не могло заменить того маленького амулета, что я носила у сердца. Кажется, от Грая не укрылось безразличие, сквозившее в моем взгляде. Однако он промолчал и отошел к братьям, оживленно что-то высматривающим.

Я ждала минут пятнадцать, пока они выбирали. Смотрела в окно, на начавшие темнеть улицы. Загоралось множество огней — наверное, торговцы будут сидеть с товарами допоздна. Небо заполнялось звездами, но я не увидела ни одной знакомой. Хотя луна была, и вполне земная, но крупнее и ослепительно белая. Я обернулась — Маир тронул меня за плечо.

— Погляди, как красиво! — Он держал серебряное ожерелье с темно-синими камнями. Оно действительно было прекрасным, но я не ощутила желания обладать им.

— Да, оно великолепное. Думаю, вашей маме понравится.

— Понравится, это точно. Это Лар его выбрал.

— У нее глаза такого же цвета! — заявил младший. — Жалко, что нам с братом они не достались. У нас у обоих папины, карие.

— Значит, у ваших детей вполне возможно будут глаза как у бабушки, — отозвалась я.

Маир тепло мне улыбнулся.