Бессонница (др.перевод)

– Дождь будет нехилый, похоже на то, – сказал Здоровяк. – А я не могу допустить, чтобы это все промокло. Начнется химическая реакция. Так что смотрите быстро. – Он ощупал одну из бочек, покопался в кузове и достал оттуда лом. – Я, наверное, такой же псих, как и он, если я это делаю, – доверительно сообщил он Ральфу. – Я о чем… я спокойно ехал домой, вез вот эту бодягу с работы. А он в меня врезался.

– Давай, – сказал Ральф. – Это займет всего пару секунд.

– Ага, – угрюмо отозвался Здоровяк, просовывая плоский конец лома под крышку одной из бочек. – Зато воспоминаний – на всю оставшуюся жизнь.

Опять прогремел гром, и Здоровяк не расслышал, что сказал Эд. А вот Ральф услышал, и внутри у него все похолодело.

– Эти бочки набиты трупами мертвых детей, – сказал Эд. – Вот увидишь.

Здоровяк поддел крышку. В голосе Эда была такая непоколебимая убежденность, что Ральф почти ожидал увидеть в контейнере крошечные ручки и макушки маленьких головок. Но вместо этого его взору открылась смесь голубых кристаллов и какого-то бурого порошка. Запах, шедший от бочки, был очень сильным и похожим на торфяной, с легкой примесью каких-то химикатов.

– Ну что, посмотрели? Довольны теперь? – спросил Здоровяк, вновь обращаясь к Эду. – Я же вам не маньяк какой-то. Что скажете?

На лице Эда промелькнуло что-то похожее на смущение, и когда снова ударил гром, он вздрогнул. Потом наклонился, протянул руку к открытой бочке и вопросительно посмотрел на водителя «форда».

Тот кивнул ему. Почти сочувственно, как показалось Ральфу.

– Конечно, можешь потрогать, мне по фигу. Только если пойдет дождь, пока это дерьмо будет у тебя в руке, танцевать будешь не хуже Траволты. Оно жжется.

Эд засунул руку в бочку, зачерпнул ладонью немного смеси и посмотрел, как она протекает сквозь пальцы. Потом растерянно взглянул на Ральфа (в этом взгляде было еще и смущение, как показалось Ральфу) и засунул руку в бочку по локоть.

– Эй, – закричал Здоровяк. – Это тебе не коробка с крекерами!

На мгновение на лице Эда появилась хитрая ухмылка – взгляд, говорящий: «Знаю я ваши штучки», – а потом она снова сменилась смущением, когда и в глубине он не нашел ничего, кроме все тех же удобрений. Когда он вытащил руку из бочки, она была пыльной и пахла химической смесью. Еще одна вспышка молнии озарила улицу и аэропорт, а удар грома почти оглушил Ральфа.

– Вытри быстрее руку, пока не пошел дождь, я тебя предупреждаю, – сказал Здоровяк. Он сунул руку в окно своей машины и достал оттуда пакет из «Макдоналдса». Потом выудил из него несколько салфеток и протянул их Эду, который с отсутствующим видом принялся стирать удобрение со своей руки. Здоровяк тем временем закрыл бочку, забив пробку на место одним ударом могучего кулака, и бросил взгляд на потемневшее небо. Когда Эд дотронулся до его плеча, он шарахнулся в сторону и посмотрел на него с испугом.

– По-моему, мне надо извиниться, – сказал Эд, и на этот раз его голос звучал совершенно нормально.

– Веселый ты парень, как я погляжу, – отозвался Здоровяк, и в его голосе было искреннее облегчение. Он накрыл бочки пленкой и привязал ее обратно. Наблюдая за ним, Ральф невольно задумался о том, какой все-таки хитрый вор – время. Когда-то он мог с такой же легкостью упаковать что угодно. Он и сейчас тоже может, но теперь этот процесс отнимает у него как минимум две минуты и, может быть, плюс к тому три-четыре матерных слова.

Здоровяк вновь повернулся к ним, скрестив руки на своей необъятной груди.

– Вы видели аварию? – спросил он у Ральфа.

– Нет, – мгновенно отозвался тот. Он так и не понял, почему соврал, но решение было принято сразу. – Я смотрел, как приземляется самолет. Компании United.

К его изумлению, щеки Здоровяка снова пошли красными пятнами. Ты тоже за ним следил, внезапно подумал Ральф. И не просто смотрел, как он приземляется, иначе ты бы так не покраснел… ты еще и наблюдал за тем, как он подруливает к терминалу.

И дальше все стало понятно. Толстяк был уверен, что авария произошла по его вине или что так могут решить полицейские, которые станут заниматься этим делом. Он засмотрелся на самолет и не заметил, как Эд выехал из ворот аэропорта и вылетел на Харрис-авеню.

– Послушайте, мне действительно очень жаль, – еще раз повторил Эд, и выглядел он не просто виноватым, он выглядел совершенно подавленным. Ральф вдруг поймал себя на том, что он всерьез раздумывает, насколько можно доверять этому выражению Эда, и понимает ли он,

(Хей, хей, Сьюзан Дей)

что тут вообще происходит… и кто такая, черт возьми, эта самая Сьюзан Дей.

– Я ударился головой о руль, – продолжал Эд, – и, судя по всему, мне хорошенько стукнуло по мозгам, понимаете?

– Да, кажется, понимаю, – сказал Здоровяк. Он поднял голову, посмотрел на темное грозовое небо, потом вновь перевел взгляд на Эда. – У меня есть предложение, приятель.

– Какое предложение?

– Давай просто обменяемся именами и номерами телефонов и не будем затевать всю эту бодягу со страховкой и прочим дерьмом. А потом каждый поедет своим путем.

Эд неуверенно взглянул на Ральфа, но тот лишь пожал плечами.

– Если приедет полиция, – продолжал Здоровяк, – у меня могут возникнуть проблемы. Они выяснят, что прошлой зимой я тоже попадал в аварию и теперь езжу по временному разрешению. И само собой, они постараются обвинить меня во всех смертных грехах, даже если окажется, что я ничего не нарушил. Понимаешь, о чем я?

– Да, – кивнул Эд. – Кажется, понимаю. Но эта авария произошла полностью по моей вине. Я превысил скорость…

– Да и столкновение-то пустячное, кажется, – сказал Здоровяк, потом с тревогой оглянулся и посмотрел на обе машины. Затем он опять обратился к Эду: – Ты потерял немного масла, но оно уже не течет. Я думаю, до дому ты доберешься… если, конечно, ты живешь в городе. Ты ведь в городе живешь?

– Да, – сказал Эд.

– А я тебе заплачу за ремонт, ну… до пятидесяти баксов точно.

Ральфа посетила еще одна догадка, почему водитель «форда» вдруг так резко изменил манеру поведения и вместо агрессии перешел чуть ли не на откровенную лесть. ДТП прошлой зимой? Да, скорее всего. Но Ральф никогда не слышал о такой штуке, как временное разрешение. Так что, судя по всему, это все была просто чушь, и мистер Садовник Вест-Сайда ездил вообще без прав. Но ситуацию осложняло вот что: Эд говорил чистую правду, авария произошла по его вине.

– Если мы просто разойдемся с миром и поедем по домам, – продолжал Здоровяк, – мне не придется опять объяснять полиции, что произошло прошлой зимой, а тебе не придется рассказывать, почему ты выскочил из машины, начал бить меня и кричать, что у меня полный грузовик трупов.

– Я что, правда такое говорил? – не поверил Эд.

– Ты же сам знаешь, что говорил, – с усмешкой сказал толстяк.

Голос с легким французско-канадским акцентом спросил:

– Эй, ребята, у вас тут все в порядке? Никто не пострадал? О, Ральф, дружище, это ты?

На борту подъехавшего грузовика красовалась надпись ХИМЧИСТКИ ДЕРРИ, и Ральф увидел, что за рулем сидит один из братьев Вашон из Олд-Кейпа. Скорее всего Триггер – самый младший.

– Это я, – сказал Ральф. Сам не зная почему, да и не спрашивая себя о причинах – это был скорее инстинкт, чем какое-то осмысленное решение, – он подошел к Триггеру, обнял его за плечи и повел обратно к грузовику из прачечной.

– Эй, а те ребята в порядке?

– В порядке, в полном порядке. – Ральф глянул назад и увидел, что Эд и Здоровяк стоят около своих машин и что-то оживленно обсуждают. Очередная порция дождевых капель пролилась с неба и забарабанила по брезенту, как неторопливые пальцы стучат по столу.

– Ну вот и славно, – удовлетворенно кивнул Триггер Вашон. – А как твоя женушка, Ральф?

Ральф вздрогнул и почувствовал себя, как человек, вспомнивший уже за ленчем, что, уходя на работу, он забыл выключить утюг.

– Господи Иисусе, – прошептал он и посмотрел на часы, надеясь на четверть шестого, на половину шестого – самое позднее, но на часах было без десяти шесть. Уже двадцать минут Каролина ждала, что он принесет ей суп и половину сандвича. Она скорее всего беспокоилась. А если принять во внимание, что за окном сверкали молнии и грохотал гром, она могла еще и испугаться. И если все-таки пойдет дождь, она не сможет даже закрыть окно – у нее почти не осталось сил.