Страница 11 из 72
- Я же говорил, что мы в дикости прозябать будем! - начал снова раздражаться Саша.
- А я тебе с утра ещё говорил, что пора включиться в изменение реальности. Кроме того, может, мы не в своём прошлом, а в альтернативном. И, может, цинк уже есть. Если нет, так надо его сделать. Всего-то проблем! - перебил его Костя.
- Я, значит, записываю, что искать в первую очередь. Как у персов назывался цинк, и, во-вторых, где у нас в России цинковые месторождения. Что дальше? На чём мы можем подняться? - продолжил Слава. - Стекло, текстиль, металл, кожа, керамика, бытовая химия, сельское хозяйство. Что ещё?
- Походу, кожа и сельское хозяйство отпадают? Что мы в них соображаем? Давайте смотреть бумагу, фанеру. Валенки, о! Самовар!
- Медицина. Кстати, господа, а мы ведь не привиты даже от оспы. Не говоря уже про чуму или холеру. Мыло и стиральная машина.
- И это тоже. Паровые машины. Типография.
Слава строчил все мысли в тетрадку.
- Я сейчас записываю в самом общем виде. Потом начнём детально каждый пункт разбирать. Кто тут на систематиков хулу возводил, а? - он глянул на Костю.
- Да я это так... В эрудиции упражнялся, - посмеялся тот.
- Может по пивку? Не то прокиснет, это же не водка, - предложил Саша.
- Обед скоро. Вот там и выпьем. Банки не выкидывать. Нам теперь каждая булавка нужна, - строго окоротил его Костя.
- Лады, - поспешно согласился Саша, - итак?
- Итак, - начал Слава, - поговорим о...
Ни о чём поговорить не удалось. Подошла Анна и пригласила их к столу.
- Ого, - Костя глянул на свои "Командирские", - два часа сидим. Анна Ефимовна, может, не будем в доме садиться? Глядите, как здесь хорошо. Погода замечательная, комаров нет... почти. Да и поговорить бы нам не мешало. Без лишних ушей.
- И то верно, - ответила хозяйка, - сейчас прикажу.
Анна Ефимовна на этот раз от пива не отказалась, что всеми было понято, как доброе предзнаменование. После обеда Анна отправила Глашку кормить деда с ложечки, а ребята, без обиняков, открытым текстом, сообщили откуда прибыли.
Мысль о вмешательстве высокоразвитых цивилизаций Анну Ефимовну не посетила, и оно, может быть, и к лучшему. Без колебаний сообщила она, что на появление здесь гостей из будущего была воля божья, и никак иначе. Просто иного не могло быть, потому что не могло быть никогда. К этому вопросу она подошла совсем практически, без охов и ахов, расспросов, что нынче носят женщины в Москве и какие в моде шляпки. Нет. Только исключительно с хозяйственной точки зрения.
Потому что земля находится в запустении, мыслимое ли дело, многие имения стоят впусте, подати непомерны, а взыскивают недоимки методами вовсе зверскими. Селяне поминают, при появлении сборщиков податей, польское нашествие и разорение Киева Мамаем. Тем годом, с божьей помощью, отбились, мужики взялись за дрекольё, когда солдаты за недоимки начали с подворий сводить лошадей. Хорошо, хоть село стоит на отшибе, а не на торговом тракте, а то бы подоспела подмога, и разорили бы село напрочь.
- В этом году тоже надо отбиться, - вставил Слава, - и подушного не платить, и недоимок тож. В следующем году будет послабление, скостят недоимки-то.
Далее Анна сделала вывод, что парни здесь появились исключительно ради того, чтобы каким-то образом облегчить жизнь трудовому народу вообще, и ей, Анне Ефимовне, в частности. В её голосе была такая твёрдая и непоколебимая уверенность в их великой миссии, что попахивала тяжеловесным пафосом, в который уже не верили ребята. То есть, если развивать дальше эту мысль, то снова перед ними встал бы вопрос, что и зачем их сюда перенесло. Думать такие мысли - это заведомо переливать из пустого в порожнее. Главного они достигли - Анна не впала ни в священный экстаз, ни в панику с истерикой, и, была, в сущности, готова им помочь. Только вот помощь надо было бы облечь в некую конкретную форму.
- Анна Ефимовна, - мягко сказал Ярослав, невзначай закрыв её ладонь своей, - божий замысел понять нам не дано в силу его величия. Мы же люди практические, привыкшие делать какое-нибудь дело. Помогите нам по первому времени в вопросах житейских, а мы вам чуть позже, отплатим сторицей.
Анна Ефимовна руку не убрала. И сказала, что всё, что в её силах, она сделает.
Поскольку у Анны и Глафиры, как заметили ребята, дел по хозяйству было невпроворот, то они пока женщину оставили в покое и продолжили мозговой штурм. Листок начал обрастать прямоугольниками и квадратиками со стрелочками, поясняющими смежные или зависимые технологии. Получалось кисло и тупиково.
- Я тебе состав любой марки стали хоть сейчас скажу, - горячился Саша, - с точностью до десятых долей процента. У нас на материаловедении дрючили - мама не горюй. На сопромате и то не так сурово было. Но только и где ты сейчас вольфрам, к примеру, возьмёшь или бериллий? Тот же алюминий? А я даже приблизительно не представляю, откуда они берутся. Понятно, что руда, плавка, то, сё. А я ту руду в глаза не видел. А терминология? Ну ладно, серная кислота - это купоросное масло, а остальное?
Саша немного слукавил, когда сказал про то, что закончил Бауманку. Он закончил её с отличием. Во-первых, учёба ему давалась на удивление легко. Во-вторых, это было связано с его неоднозначными отношениями с отцом, человеком непростого, если не сказать, тяжёлого, вплоть до невыносимости, характера. Поимо просто издевательств над родным сыном, он допускал и глумление со смыслом. Ну, Саша, по крайней мере, считал отношение отца к себе издевательством. К примеру, ограничивал выдачу карманных денег до такого прискорбного уровня, что говорить о разгульной студенческой жизни, со шлюхами и блэкджеком, не приходилось. "Была б моя воля, я бы тебя в армию законопатил, чтоб немного поумнел" - говорил отец, это ли не издевательство? Мать, более заботящаяся о себе, нежели о сыне, тем не менее, мало-мало подкидывала ему на жизнь. Не до веселья, прямо сказать, но и эти крохи позволили ему не заботиться о хлебе насущном все годы учёбы. Насчёт работы Саша отца даже и просить не стал, полагая, что вместо тёплого места получил бы очередную порцию унизительных оскорблений. И поэтому ушёл на завод. Наконец, когда отец, посчитав, видимо, что сын его хоть на что-то годен, предложил ему перевестись в свою фирму, то Саша отказался, не желая прощать отцу его издевательств. Поэтому он гордо перешёл в немецкую компанию, и, надо сказать, был там на хорошем счету, с очень приличной, даже по московским меркам, зарплатой. Так что знания его были не только теоретические, а вполне подкреплённые реальной практикой.
Любая мало-мальски продвинутая технология тащила за собой целый шлейф необходимых изысканий, и, в итоге, превращалась в форменную индустриализацию. Похоже, надо было бы менять всё. Искать новые месторождения, строить новые заводы, готовить новые кадры. Не получалось прогрессорства никак, даже модернизация выглядела сомнительно.
Наконец Слава затих и уставился невидящим взглядом в небо. Костя с Сашей начали было беспокоиться, но Слава очнулся и сказал:
- Нет, мы думаем не так, не о том, и не в том порядке. Давайте сначала. Цель обсуждения? Что для нас на сегодня самое главное. Чего мы хотим добиться сразу, чего в среднесрочной перспективе, а что есть цель глобальная.
- Попасть домой, - мгновенно ответил Саша.
- Где-то так, - согласился Костя, - но если пути назад нет? Тогда, полагаю, жить долго, счастливо, и, желательно, ни в чём себе не отказывая. В комфорте, разумеется. Но мысль фиксируем.
- О'кей, - согласился Слава, - тогда из этого и надо исходить, а не строить вавилонских башен. Что для этого нужно?
- Деньги, деньги и ещё раз деньги, - ответил цитатой Саша.
- И не только. Стабильность в политическом и экономическом положении страны. Бэкграунд, так сказать, ландшафт для ведения бизнеса. Чтобы из-за войны или внезапного изменения законодательства нас в один прекрасный момент не обобрали как липку. Но с этим на ближайшие сорок лет всё вроде нормально, хотя сам ландшафт мог бы быть и поровнее. В перспективе - необходим выход на придворную камарилью и хорошие отношения с властью.