Стены вселенной

— Как у тебя с отцом? Есть проблемы?

Джон снял куртку и отдал Первичному, получив взамен безрукавку; покачал головой.

— Мы вчера разговаривали с ним по поводу Карсона. Отец хочет, чтобы я написал письмо.

— Вот как. А что мать?

— Она здорово на меня разозлилась. Может, и сейчас еще злится. Мы с ней с четверга не разговариваем.

— На вечер планы есть?

Первичный вынул карандаш и принялся что-то чиркать.

— Никаких. Завтра церковь, потом дела: стойла почистить, домашние задания сделать. Но я успею.

— Что вам задано на понедельник?

— Параграф по физике. Сочинение о Джерарди Мэнли Хопкинсе по английскому. Задачки по матанализу. Все.

— Какое у тебя расписание?

Джон начал рассказывать, потом покачал головой.

— Зачем тебе? Я ведь вернусь.

— Вдруг кто-нибудь спросит…

— Никто ничего не спросит.

Джон надел куртку Первичного, с трудом попав руками в нужные отверстия. Почему она без рукавов? Потом посмотрел в бинокль на залитый солнцем сад.

— Я буду наблюдать отсюда. Если что-то не заладится, притворись, будто у тебя кружится голова, и возвращайся в сарай. Расскажешь мне, что да как, и я тебя сменю.

Первичный осклабился.

— Все будет в порядке. Не дрейфь. — Он натянул перчатки и стал спускаться. — Увидимся за обедом.

Первичный пересек двор и вошел в сад. Джон смотрел ему вслед. Во что он ввязался?.. И все же тайна притягивала его, как магнит — железную стружку. Во что бы то ни стало нужно разобраться в этом другом Джоне. Неопределенность была невыносима.

Первичный бросил взгляд через плечо, улыбнулся, затем поднял руку и помахал отцу Джона.

Отец едва посмотрел в его сторону и что-то произнес.

Первичный кивнул в ответ и, ухватившись за сук, стал карабкаться. Один раз он оступился и чуть было не упал.

— Осторожней! — невольно вырвалось у Джона.

Первичный залез на дерево и начал срывать яблоки. Потом он что-то сказал, и отец рассмеялся. Джон почувствовал укол ревности. Интересно, что сказал Первичный? Но раз отец смеется, разоблачения можно не бояться.

Джон даже испугался, каким шатким было его место в этом мире. Ведь фактически Первичный уже есть готовый Джон. А он сам… никто. За последние месяцы — горстка новых знакомых, несколько разговоров и встреч, о которых знает только он. Через пару недель все это потеряет значение. У него нет девушки, нет настоящих друзей, кроме Эрика, да и эта дружба не выходит за пределы баскетбольного зала. Трудней всего, пожалуй, пришлось бы со школьными занятиями, однако трудность вполне преодолима. Предметы он себе выбрал — не бей лежачего. Только по физике — углубленный курс, а там с понедельника новый раздел. Иди и учись — комар носа не подточит.

Интересно, что он встретит в другой вселенной? Будут ли там другие научные открытия? А ну, если отксерокопировать какой-нибудь научный журнал да и привезти сюда? Может, там кто-то уже создал объединенную теорию поля. Или нашел простое доказательство последней теоремы Ферма. Или… Но что он станет с этим делать? Опубликует под своим именем? Чем это лучше идеи Первичного разбогатеть с помощью какого-то квадрата Рубика?

Джон рассмеялся и взял в руки учебник физики. Путешествия путешествиями, а о своей вселенной забывать нельзя. В понедельник начинается квантовая механика.

— Обед!

Джон вздрогнул и поднял взгляд от книги.

Первичный протягивал ему бутерброд.

— Ты был в доме? — обеспокоенно спросил Джон. — Мы так не договаривались.

Первичный пожал плечами.

— Твоя мама тоже ничего не заметила.

Джон взял бутерброд. Первичный выглядел теперь иначе. Грязный, перемазанный соком, на щеке — царапина…

— Ты прямо светишься от счастья, — сказал Джон.

Другой Джон встрепенулся, оглядел себя и осклабился.

— Было здорово. Я уж отвык от такого…

— Видно, давно дома не был, — проговорил Джон с набитым ртом.

— Ага, — признался Первичный. — Что имеем, не храним… Зачем тебе вообще нужен какой-то колледж?

Джон рассмеялся.

— Да, первые пятнадцать лет тут отлично. Потом, правда, надоедает.

— Понимаю.

Джон отдал Первичному его куртку.

— Что я там увижу, в другой вселенной?

Первичный встретился с ним взглядом.

— Значит, решил воспользоваться моим предложением?

Джон еще чуть-чуть помедлил с ответом. Нет, он не простит себе, если не выяснит наверняка, чокнутый этот Первичный или в самом деле дарит такую сказочную возможность. Во втором случае Джон приобретает целую вселенную, а в первом — ровным счетом ничего не теряет. Будет думать, как избавиться от самозваного братца.

— Да, наверное. Ты не ответил. Что там, в той вселенной?

— Ну, в основном, то же, что и здесь. Я особых различий не заметил.

— Значит, и мы там есть? Вернее, один из нас.

— Да. Но на твоем месте я бы не стал с ним встречаться. Он о нас ничего не знает.

— А почему ты выбрал меня? Почему не другого?

— Здесь почти как у меня дома. Всё, как я помню.

— Из ста миров — этот больше всего похож на твой? А мы сами отличаемся? Хотя вряд ли мы можем быть очень разными.

— Ты уверен, что хочешь знать?

Джон кивнул.

— В основном, есть два варианта. Либо мы парни с фермы, вроде тебя и меня, либо — уличная шпана.

— Шпана?

— Ну да. Курим, болтаемся где ни попадя…

— Почему?!

— Бывает, обрюхатим Кейси Николсон и живем с ней в трущобах. А еще бывает, что мы уже умерли.

— Умерли?

— Да. Попали под машину или под трактор, неосторожно обращались с оружием. Да мало ли… Нам здесь вообще-то повезло.

Джон отвернулся в сторону, вспоминая. Однажды они с отцом бросали тюки с сеном, и сверху упали вилы. Другой раз он шел по замерзшему пруду миссис Джонс, и лед под ногами затрещал. А самосвал с каменоломни? Джон едва успел соскочить на обочину. Если подумать, даже удивительно, что он до сих пор жив.

— Я готов. Что надо делать?

Первичный задрал рубаху и расстегнул ремни.

— Сейчас идешь на тыквенное поле. Набираешь следующую по номеру вселенную. Поворачиваешь переключатель. У тебя будет целый день, чтобы осмотреться. Сходи в библиотеку, разберись. Можешь записать какие-нибудь перспективные идейки.

— Лучше не буду, — сказал Джон. Все-таки это слишком смахивало на мошенничество.

— Ну, дело твое. Завтра переключишь счетчик обратно и нажмешь рычажок. А в понедельник — в школу.

— На словах проще некуда.

— Главное — прибор не потеряй! И в полицию не загреми! Старайся не привлекать к себе внимания.

— Ладно.

— Деньгами не свети. Если кто-то тебя узнает, поскорее отвяжись. Ты ведь не хочешь, чтобы у нашего парня были проблемы.

— Конечно. — Джон сглотнул. Что, если все правда? Что, если?..

— Ну вот, я, кажется, тебя напугал. Успокойся, Джонни. — Первичный похлопал его по спине и вручил прибор с ремнями. — А тут я тебя прикрою.

Джон стянул рубашку, накинул два ремня на плечи, третий застегнул посередине на спине, притянув к животу холодный диск. Ремни были из какого-то синтетического материала.

— Подходит.

— Естественно, — сказал Первичный. — Я тут скопировал для тебя кое-что из своих запасов на всякий случай. — Он достал из рюкзака папку, раскрыл ее. Внутри были вырезки из газет и журналов с пометками. — Мало ли что пригодится. А вот, чтобы все это носить.

Первичный чуть замешкался, передавая папку и рюкзак Джону.

— Что? — спросил тот.

— Я так давно не расставался с прибором… Он стал моим талисманом, спасителем. Теперь я будто голый. Будь с ним осторожней.

Джон вдруг понял, как это важно для Первичного.

— Да ладно. Я вообще свою жизнь тебе в руки отдаю. По-моему, немного доверия заслужил.

Первичный хмуро улыбнулся:

— Пожалуй. Ну, готов? На моих часах — 12.30. Значит, в полпервого ночи ты сможешь вернуться, так?

Джон посмотрел на часы.

— Так.

— Переключи прибор.