Страница 68 из 84
Я кинулся к Феде, обнял тщедушное тельце, и простил ему всё сразу и бесповоротно! Юрка, бросив на него испепеляющий взгляд, взял нуровский автомат и ушёл в дозор. Бабек кинулся к ишакам. Я усадил Фёдора около костра и принёс покушать. Он ел, словно волчонок: урча и повизгивая. Ложка то и дело выскальзывала и падала. В конце концов, не выдержав её провокаций, Федя начал есть просто - через край отхлёбывал варево и стонал от удовольствия... Глядя на него, я думал о том, что бумеранг - это не только деревяшка, возвращающаяся на исходную позицию, но и нечто, относящееся к философской категории.
Отыскав с Серёгой этого несчастного и вернув к жизни, мы возействовали на его душу и тем самым спасли себе и остальным жизнь.
Потом мы с Кивелиди стали обдумывать, как лучше устроить засаду на Учителя и его людей. Через некоторое время к нам присоединились Лейла с Наташей. Растерянно улыбаясь, они рассказали, что чуть не погибли. Оказывается, как только они вышли из убежища, обвалился кусок скалы, под которым они стояли. Я обнял обеих девушек и повёл к Феде. Подойдя к костру, я рассмеялся: Прошло минут пятнадцать, как я отошёл, а Федик всё ещё рычал и рвал пищу своими железными челюстями, больше похожими на мясорубку. Подошёл Бабек. Я спросил про ишаков.
-- Всё готово, Руслан! Нада уходить!
-- Кандалы бы вам снять! -- помогая укладывать тяжелый рюкзак, напомнил нам Федя о недавнем рабстве. -- С ними далеко не убежишь!
-- Возится некогда! -- возразил Сергей. -- Перебьем цепи, а остальное потом снимем.
Пока мы таскали вещи, Федя нашел на промплощадке кувалду с зубилом. Разбив кое - как цепи, мы навьючили ишаков и быстро стали спускаться вниз к реке.
Но не прошли мы и нескольких метров, как увидели силуэт человека. Даже в темноте мы узнали его и вздрогнули!
Лицо, как и все тело, было покрыто мусором, налипшим на влажные раны и воспаленную кожу. В его дергающихся руках прыгал автомат. Он пытался стрелять, но сделать этого почему-то не мог. Он злобно выл, борясь с непослушным оружием, но, слава богу, безуспешно. Юрка бросился к окаменевшей Наташе и, обняв ее за плечи, стал приговаривать:
-- Тихо милая, тихо... Давай без глупостей... Это просто детский фильм такой... Ужастик называется...
Мы же с Сергеем бросились к монстру, но он, кинув в меня автоматом, убежал за скалы.
-- Автомат у него... -- удивленно пробормотал Сергей, глядя ему вслед. -- Как говорил Ходжа Насреддин, если это кошка, то где же плов? А если это плов, то где же кошка? Значит, наших охранников завалил этот тип, а не Федя...
-- Пошли, пошли, -- зашипел на него Житник. -- Сейчас Наташка опять в обморок рухнет и придется нам еще полчаса здесь торчать...
-- Вы идите, а я за ним побегу, -- выпалил Сергей, явно решившийся навсегда покончить с назойливым полутрупом. -- А то он на каждом километре приставать будет. Надоело.
И, сверкнув глазами, побежал вниз по склону.
-- Хозяин -- барин... -- протянул Юрка, пожав плечами.
Мы вернулись к своим ишакам, поправили поклажу и спешно двинулись вниз по тропе. И через сотню метров наткнулись на Сергея, почему - то стоявшего на коленях. Перед ним лежал наш преследователь. Прикопав его и обложив камнями, мы двинулись навстречу неизвестности...
***
А Абдурахманов в это время ехал, с вооруженными до зубов головорезами, в аэропорт. Несколько дней назад поняв, что вертолеты, нанятые от имени Управления геологии, не долетели до Уч-Кадо, он занялся поисками подставного лица. Нашел его в виде родственника жены, занимавшего довольно значительный пост в Министерстве здравоохранения.
Узнав об Уч-Кадинском золоте, этот чиновник запросил себе половину добычи и, получив
согласие, в один день договорился о предоставлении Тимуру санитарного вертолета.
Приехав в аэропорт, Абдурахманов узнал об исчезновении в районе Барзангинского горного узла машины с коварным Ходжой Насреддином. Естественно, он не поверил в катастрофу. Отрицательные эмоции переполняли Тимура, и в любую секунду он мог лопнуть от их передозировки:
-- Убью! Всех убью! -- Повторял он, шагая по аэродромным плитам. -- И этого паршивого грека, и этого негодяя Ходжу! Оболью керосином и сожгу!
-- Зачем тебе пачкаться, Тимурчик! Разреши эту приятную работу сделать нам, -- недобро улыбаясь, вторил ему, шедший рядом, наемник по прозвищу Хирург.
-- И клянусь Аллахом, если ты не получишь полного кайфа, то мы с Сафаром съедим друг другу уши!
-- Не сомневайся начальник! -- подтвердил исполнение ушного харакири второй наемник Сафар.
-- Хирург в этом деле профессор! Не постесняюсь сказать, почти - академик!
Он в Чечне "такое" выделывал -- сам Хаттаб удивлялся...
***
Через полчаса мы вышли на тропу, по которой два дня назад шли в город, довольные, полные радужных планов, с мешками, полными золота.
-- Нет, не надо туда... -- замученным голосом остановил нас едва волочивший ноги Федя.
Мы не успели его спросить почему. В дехиколонской стороне густо затрещали автоматы.
7. Дорога на Тагобикуль.
Стрельба в Дехиколоне длилась минут десять, не больше.
-- Передрались, наверное, из-за золота, -- предположила Наташа, с тревогой глядя на скрывающие кишлак остроконечные кумархские скалы.
-- Говорил я ему, взорви штольню и живи спокойно, детей учи! Нет, полез в историю, карбонарий хренов! Кому теперь золото достанется? Ни себе, ни людям! Я мечтал лишь об одном: Не ввязаться в очередной конфликт и спокойно дойти до барака Лехи Суворова.
-- А ты что темнишь, Сусанин долбаный? Что - то знаешь? -- прицепился к Фредди Житник.
-- Говори, куда нас вести собираешься! Мы тебя, орла драного, теперь хорошо знаем. Шоры то спали с глаз! Небось, не одно минное поле для нас приготовил! Кстати, пушку Серегину верни, ворюга... Федя выслушал Житника молча. Потом степенно, без злости выдал:
-- Хватит тявкать! Дай сказать!
Я махнул Юрке, и тот умолк. И тогда Федя подробно рассказал, что рядом с тропой, по которой мы шли в город три дня назад, сейчас стоит большая дехиколонская отара, и чабаны вооружены. И вряд ли они пасутся на этом участке тропы в целях повышения суточных привесов. Слишком жидковата травка... И поэтому он предлагает подниматься на другой борт реки Уч-Кадо и оттуда, по Интрузивному саю, спуститься к реке Тагобикуль.
Времени это путешествие займет почти столько же, сколько через Ягноб.
Мы сочли это предложение разумным и, сбив кандалы на куске гранита, потопали вверх по давно заброшенной дороге.
В прежние годы частенько, не дождавшись старенького, и вечно ломавшегося вахтового "ГАЗ -51", я подымался по ней пешком в наш разведочный лагерь. Грунтовая дорога была местами с резко завышенным уклоном, глубокими, под брюхо, колеями и многочисленными крутыми поворотами. Она начиналась в долине Уч-Кадо на высоте 2700м и заканчивалась на отметке 3820м у последней нашей штольни в развороченных бульдозерами "альпийских" лугах. В те времена неспешный подъем с частыми переходами на тропы, срезающие отдельные пологие петли дороги, занимал у
меня около полутора часов. Сколько времени он займет у нас после трех суток лишений, я не знал. Да и знать не хотел. Главное -- мы с каждым шагом уходим прочь от этого проклятого места, пусть пустые, но живые...
Дойдя до первого поворота дороги, мы перешли на тропу.
По ней я пошел первым. Лейла семенила позади ишака, ведомого мною, и смотрела то себе под ноги, то на казавшуюся совершенно недостижимой вершину 3904. В начале подъема я сказал ей, что мы пересечем водораздел чуть левее и ниже, и сейчас в глазах девушки светилось любопытство: она никак не могла поверить, что сможет туда добраться.