Страница 20 из 84
Беззвучные слезы всегда были аргументом слабого пола, и я сдался. Она тут же уселась ко мне на колени и начала приглаживать мои кудри, быстро лопоча по-своему всякие нежности.
Наши отношения с Лейлой последнее время стали проще. Я уже спокойнее любовался её неземной красотой. Быть рядом с ней
- вот единственное желание, ради которого стоило жить!
Когда мы оставались одни, наши руки начинали переплетаться в ласках. Сердца бились в унисон, а наши тела сливались в единый организм, имя которому - Любовь! Я до сих пор не могу понять, почему Лейла пошла со мной? Почему мужественно терпит нищету и неустроенность? И почему я не могу ради нее же, расстаться с ней?
***
На следующий день наша "святая" троица сидела в пивной. Бармен был другой и обслужил нас без "претензий".
Кивелиди опоздал почти на час и выглядел расстроенным. Выпив по кружке пива, мы заговорили о деньгах. Федя вынул из кармана пятьдесят долларов мелкими купюрами.
-- Если нужно, будут еще, -- ухмыльнулся он, продемонстрировав, полное игнорирование зубных щёток и паст.
-- А может не надо нам ехать куда-то, шкурами рисковать, -
мрачно улыбнулся Кивелиди, перебирая мятые зеленые бумажки.
-- Похоже, мы уже оторвали свой самородок в Федином лице. Смотри, сколько за ночь насобирал!
-- А чё, мы не маленькие, завсегда на чифир накоцаем, -- хохотнул Федя.
-- Но вас, мужики, чаем не напоишь, вы птичьего молока желаете! Из девичьих сисек, ха-ха-ха...
Я, наконец, взорвался:
-- Господи! С кем мы связались! Мерзкое лицо, ногти не стрижены! Копия Фредди Крюгера!
-- Валяй, величай Крюгером! Мне до фени!-- прищурился Федя.
-- Нэйм клёвый! -- Забугорный! А то, что рылом не вышел, не моя вина. Да и ты не Ален Делон!
- Ты прав, Федор! Извини!
Новоиспечённый Крюгер махнул рукой:
- У тебя жало не вмещается в мясорубке, а народ страдай?
Я настроился на миролюбивые отношения, не стал ерепениться и начал рассказывать компаньонам о Лёшке.
-- Поздравляю, Черный! -- сказал Сергей через минуту.
-- Ты сумел испортить мне настроение раньше, чем я тебе! Ведь ты знаешь, что Суворов трепач и все, что мы можем сделать сейчас -- это пожать друг другу руки и разойтись по своим делам. Надеюсь, что послезавтра ты не побежишь за Гиссарский хребет с Федей. Предлагаю пойти прямо сейчас к Лехе, но сначала возьмем с тебя слово, что не спустишь с Суворова глаз!
-- Да ладно тебе, Серый, -- махнул я рукой.
-- Жалко стало человека. Сидит без копейки без лекарств. Года не пройдет, -- окочурится.
-- Хоть спросил бы нас!
-- Да ладно тебе. Расскажи лучше, что случилось?
-- Пойдем к Лешке, там поговорим. А сейчас, чтобы не видеть твоей довольной рожи, скажу: сегодня, утром я был в Управлении геологии и кое-что узнал. От этой информации хоть камень на шею и козлёночком в воду!
-- Ты что, в натуре, темнишь? -- забеспокоился Федя, -- Шпрэхай, не тяни душу!
-- Наследил ты, братец! -- вздохнул Сергей.
-- Пошли к Лешке. Без стакана водки слова больше не скажу...
***
К несчастью, Сергей был прав с Лешкой! Диагноз "хроническое недержание" уже ни у кого из нас не вызывал сомнений!
Потому что, когда мы ввалились к Суворову, там сидел Юра Житник, по глазам которого было ясно, что блеск желтого металла уже возбудил в нём всё "самое лучшее". Я не подозревал, что они знакомы так близко. Может быть, встречались в семидесятые годы пару раз у меня на вечеринках?
Этот поворот событий усложнял мое положение. Юркина мечта прицелиться в мою спину - становилась реальностью при любом
раскладе. Все, кто знал о наших с Житником взаимоотношениях, в этом не сомневался...
Юрка Житник работал в Кумархской партии геологом и был непременным участником всех домашних тусовок. Чуть ниже среднего роста, плотный, лицо по циркулю, глазки бесцветные, волосы ёжиком. По натуре - хозяин, а точнее - жлоб. Меня не жаловал. В то время я был старшим геологом, и Юрочка старательно демонстрировал мне своё уважение. И ещё: Он волочился за моей женой Ксенией, работавшей техником - геологом. А возможно - просто хотел нагадить мне в душу, или испытать на прочность ножки моей кровати.
Однажды я послал его на базу партии Калтуч разобрать пробы по номерам. Их привозят с разведочных участков и бросают, как
попало, в кернохранилище. Через несколько дней он вернулся и
рапортовал о выполнении задания. А вскоре, меня вызвал главный геолог экспедиции и сделал замечание по проделанной работе.
Я тут же нашёл Юрку и довольно резко сказал ему всё, что я думаю о нём и его отношении к работе.
Он, глядя мне прямо в глаза, медленно произнёс:
-- В следующий раз, за такие слова я набью Вам морду!
Меня рассмешила его самоуверенность.
"Сначала слюнявчик сними!" Сказал я спокойно, продолжая что-то чертить. Житник - туша под сто килограммов, бросился на меня, подмял и начал беспорядочно молотить.
К нам бросилась Ксения и стала тянуть агрессора за шиворот. Юрка немного приподнялся, и этого было достаточно, чтобы я схватил его за правую руку и мгновенно завернул ему за спину.
Раздался слабый щелчок, Житник взвыл и пообещал отомстить, во что бы то ни стало! Не прошло и часа, как его увезли в больницу, а мне позвонил заместитель начальника Управления геологии. Он сообщил, что я могу оформляться на работу за рубеж...
Загранкомандировка -- мечта каждого советского геолога. Мои родители не смогли осуществить своё желание, хотя один из руководителей "Зарубежгеологии" был их хорошим товарищем. Причиной был дядя матери, который пропал без вести в сорок первом году под Ржевом. Кэгэбэшники ничего не забывают.
Я начал бегать по инстанциям, собирать нужные бумаги для поездки в Афганистан.
Но через их решето я, к великому огорчению, тоже не прошёл...
Материальное благополучие, просторная квартира, хорошая машина -- все, что можно было получить, съездив за Бугор, улетело в тартарары. Я оказался не выездным! И куда! Туда, где уже несколько лет ограниченно контингентила наша армия. Конечно, была определенная опасность вернуться на Родину в "Черном Тюльпане" или, в лучшем случае, долгие годы зубрить
суры Корана, но моя душа Авантюриста страдала от обиды за недоверие!
К этому времени, покалеченный мною, Житник выписался из больницы, подал на меня иск в суд и, будучи деловым человеком, выставил условия сбережения моего зада от тюремного надругательства -- пять тысяч тогдашних денег и развод с Ксенией!
Но я выкрутился. Следователь попался толковый, да и в Управлении геологии за меня вступились. Нас вызвал прокурор. Житнику он сказал, что даст мне срок, который я заработал, но и сам Юрий Львович получит статью за злостное хулиганство.
... Мы разошлись по-хорошему:
Я оплатил Юрке бюллетень за три месяца, что составило - 650
рублей советских денег, и получил милую моему сердцу статью УК Таджикской ССР: "Непредумышленное нанесение телесных повреждений, приведшее к потере трудоспособности пострадавшего"
Меня посадили в вахтовку и отвезли на ближайшую штольню, где толпа проходчиков вынесла мне "порицание", с заключительными словами: "...Надо было этому хряку руку совсем отломить и холодец сварить!" Итак - Жора сидит передо мной... Мне ничего не оставалось, как