Страница 130 из 133
Разобраться в них с точностью, особенно в политической их части, едва ли возможно в настоящее время. Тем важнее установить смысл знамений, относительно которых это кажется возможным. На первом месте должно поставить явление «зверя». Об этом говорится два раза: один раз в начале 13-й главы, другой раз — в 3-м стихе 17-й главы. Один ли это «зверь» или различные? Я полагаю, что это один и тот же зверь, и именно Антихрист, только в 13-й главе говорится о его появлении из «моря», то есть из волнующихся народных бурь, а в 17-й главе — о его выхождении из «бездны» (то есть адской). Двукратно обрисованный образ этого зверя, то есть Антихриста, указывает его отношение и к сатане (дракону и бездне), и к народам человечества, и к государствам, и к Жене любодейной. Оттого-то этот образ нарисован оба раза так сложно. Но это ни в первом, ни во втором случае не суть сатана: первый раз прямо говорится, что Дракон «дал ему силу свою и престол», следовательно, сам он не суть Дракон; во втором же видении «зверь» обозначается как последний из царей (17, 2). Вообще — это несомненно Антихрист, но изображаемый в своей связи с рядом сил и учреждений, действовавших в то время, а отчасти и вообще в истории. Имея это в виду, мы можем сказать, что образ Антихриста относится, во всяком случае, к шестому и седьмому трубному гласу, вероятнее же всего — уже и к пятому.
После четвертой трубы ангел говорит: «Горе живущим на земле от остальных трубных голосов», то есть пятого, шестого и седьмого. А так как Антихрист, хотя ему назначено царствовать лишь три с половиной года, должен сначала выработать, подготовить себе способы для господства. то появление его весьма легко может случиться при пятой трубе.
Но что же происходит при четырех первых трубных гласах? Вообще, весь период последних времен будет полон бедствий для человечества. Они обрисовываются за весь период в каком-то страшном, кошмарном виде, в образах, которых и понять нельзя, подобно подавляющему сновидению. Отмечены они и для первых четырех труб.
Уже непосредственно перед первой трубой на земле произошли «голоса, и громы, и молнии, и землетрясения» (8, 5). «Все это обозначает ужасы, имеющие быть перед концом», — говорит Андрей Кесарийский. В символическом смысле это весьма походит на какой-то революционный взрыв. Когда вострубил первый Ангел — «сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела». Но, по объяснению символов у Бейнингена*, «дерево» означает культуру, культурное развитие; точно таков смысл слов «зеленая трава». Огонь и кровь Андрей Кесарийский понимает буквально. Итак, тут происходят какие-то пожары и кровопролития, истребляющие культурное развитие. При второй трубе как бы большая гора, пылающая огнем, низверглась в море, третья часть которого сделалась кровью. Морем же всегда называется волнующаяся народная масса; при этом погибла третья часть существ, живущих в море, и третья часть кораблей. Под «кораблем» Бейнинген понимает политические соединения народов. При третьей трубе упала с неба звезда, под которой Андрей Кесарийский разумеет диавола, и пала на третью часть рек и источники водные, которые стали горьки, как полынь; источники же водные символически изображают части человечества (Бейнинген). При четвертой трубе поражены были в третьей доле и затмились на одну треть солнце, луна и звезды. Трудно себе представить под этим что-либо, как какое-то помрачение, овладевающее людьми. В общей сложности рисуется состояние резни, пожаров, волнении, горечи чувств народных, разрушения культуры и помрачения умственного или духовного. Под пылающей горой Андрей Кесарийский разумеет диавола, и если так, то выходит, что он погружается в взволнованное уже само по себе море и доводит бури и бедствия до крайней степени.
Таким изображается состояние мира перед пятой трубой. Под пятой и шестой трубой перед нами развертываются картины страшные и фантасмагорические, в которых и толкователи не объясняют ничего, кроме того, что в Апокалипсисе ясно и само по себе. Ясно, что тут выступают к действию непосредственно огромные полчища адских сил, освобожденных по повелению Божию. Из открывшегося «кладезя бездны» выходит дым, который помрачил солнце и воздух, что, по Андрею Кеса-рийскому. означает душевное ослепление людей. Из дыма же вышли мириады какой-то необыкновенной саранчи, имеющей своим царем ангела бездны Аваддона, или Аполлиона (Губителя). Эта саранча в течение «пяти месяцев» страшно мучит людей своими жалами, так что «в те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них (9, 6). Но саранча только мучит людей, не имеющих на челах печати Божией, культуре же вреда не делает («траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву»). При шестой трубе освобождены четыре связанных на Евфрате Ангела (демоны), которые должны умертвить третью часть людей. У них 200 миллионов какого-то страшного, чудовищного войска (9; 14—16). Понять эти образы столь трудно, что я не делаю и попытки этого.
Но при этом Апокалипсис делает характеристику людей того времени, которую необходимо отметить. Во-первых, бедствия эти и мучения, как говорит Андрей Кесарийский, попущены Богом для того, чтобы привести людей к покаянию. Но они оказываются совершенно нераскаянными. Множество их погибло, «прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих» (9, 20). Во-вторых, при перечислении грехов их мы видим самое приниженное нравственное состояние — воровство, убийства, блудодеяние — и, что гораздо более достопримечательно, видим у людей того времени господство языческого мистицизма: они поклоняются идолам, поклоняются бесам и занимаются чародейством (9; 20, 21). При этом нельзя не вспомнить Жену любодейную, которая волшебством своим ввела «в заблуждение все народы» (18, 23). А в это время она уже давно начала действовать и «яростным вином блудодеяния своего напоила все народы». Она — «мать блудницам и мерзостям земным», держащая в руках чашу, «наполненную мерзостями и нечистотою блудодеяния ее», — конечно, способствовала и разврату народному. Во всяком случае, мы видим, что в эпоху перед концом мира материализм и атеизм, делающие ныне такие завоевания в народных массах, явятся уже пережитыми, господство же получит демонический мистицизм, соединенный с крайней развращенностью и безнравственностью. На этой почве и появится Антихрист, который, без сомнения, должен быть уже известен в эпоху средних трубных гласов.
По твердому христианскому преданию, он получит власть в возрасте около 30 лет. Но очевидно, что он уже раньше должен чем-нибудь заявить себя, стать известным. На это нужно положить еще лет пять или десять. Между шестым же и седьмым трубными гласами он уже побеждает двух пророков и является властителем. Таким образом, он развивается и получает известность во время того чрезвычайного выступления адских сил, когда явилась «саранча» Аваддоны и «две тьмы тем» (200 миллионов) полчищ четырех Ангелов, освобожденных на реке Евфрат.
Его первоначальная связь с Женой любодейной (она же Вавилонская блудница) несомненна, потому что она сидит на звере, который есть Антихрист. Он несет в себе ее идеи, по крайней мере основные, и в этом отношении выражает дух времени. Это составляет одну основу его популярности. Но есть еще и другая — характера политического, о которой мы можем догадываться на основании одного из темнейших мест Апокалипсиса.
Мы видели, что мир подходит к последнему своему периоду среди страшного революционного переворота, который, очевидно, изменяет самые основы государственной власти. Мы видели там не замену одного царя или властителя другим, но ниспровержение всех великих мира, а следовательно, должно полагать, что на смену прежнего государственного строя выступает другой, отрицающий его основы порядка и власти. Однако же последствия этого, обрисованные под первыми двумя трубными гласами, составляют лишь страшные народные волнения, кровопролития, падение культуры и горечь, наполняющая источники народной жизни, так что погибает третья часть людей. При таких условиях, при падении культуры, а следовательно, и производительных сил общества, при исчезновении мира и общественной безопасности не мудрено представить себе разочарование в новосозданном строе и жажду выйти из тяжкого положения. На этом-то, по-видимому, и появляется вторая причина популярности Антихриста, ибо он является восстановителем исторической государственности.